Джозеф Дилейни - Арена 13. Жертва [litres с оптимизированной обложкой]

– Спасибо! – прошептал он.

Мы пошли дальше. Тоннели освещались факелами, но некоторые участки тонули во мраке, скрывая неизвестно какие опасности. Пройдя под каменной аркой, мы вышли к огромному хранилищу каменных контейнеров, выстеленных соломой, в которых лежали сотни лаков. Ряд за рядом они уходили вглубь склада, постепенно исчезая в темноте.

Лаки пребывали в глубоком сне – что-то вроде зимней спячки животных. В этом состоянии им требуется минимум пищи и почти не расходуется энергия. Для их хозяев это имело огромный практический смысл: плата за аренду контейнера была мизерной. Пока нужный слов не разбудит их для поединка, они будут оставаться в этом состоянии.

Дейнон знал, что в Общине есть такие места, но впервые видел нечто подобное. Он во все глаза разглядывал огромное хранилище.

– Ух ты! Сколько же их здесь!.. Их тут бесчисленное множество! – воскликнул он.

– Я подумал то же самое, когда в первый раз попал сюда, – признался я.

Было в этом зрелище что-то странное и пугающее: бесчисленные лысые головы, ноги с желтыми пятками, розовые края горловых прорезей, из которых вынули армированные втулки.

Кое-где раздавалось шипящее дыхание – некоторые лаки храпели. Звук был похож на жужжание роя рассерженных пчел или шум перерастающего в ураган ветра. Обстановку отягощало зловоние пропитанной мочой соломы.

Я был рад, когда, пройдя к дальнему выходу, мы снова нырнули в тоннели. Наконец путь нам перегородила ржавая металлическая решетка, закрывавшая проем в стене. За ней вниз, в непроглядную темноту, уходила лестница.

– Решетка не пускает неприрученных лаков в основные помещения Общины, – пояснил я Дейнону, когда мы проходили мимо. Он остановился и посмотрел на решетку. Я встал рядом, вглядываясь в темноту.

– Там внизу на самом деле водятся дикие лаки? – спросил он. – Я думал, это обычные страшилки, чтобы пугать детишек.

– Вообще-то Киро старается присматривать за этими воротами. По крайней мере, Квин мне так говорила, – усмехнулся я. – Говорят, дикие лаки жрут крыс, а иногда и друг друга.

– Хочешь сказать, что они людоеды, как и кисточки?

– Квин считает, что так оно и есть.

– Как же они туда попали?

– Сбежали от хозяев. Может, их шаблоны дали сбой, и они проснулись без команды. Им не составит труда снести эти ворота, сорвать их с петель.

Внезапно до нас дошло, что другие ушли далеко вперед, и мы бегом бросились вдогонку. Квин предупреждала меня об опасности заблудиться в тоннелях Общины. Лучше держаться тех коридоров, что хорошо освещены.

Вскоре мы вышли к краю высокого карниза, и я понял, что мы смотрим вниз на амфитеатр, окруженный пылающими факелами. Во время своего первого визита сюда я запомнил круг из коротких мечей, врытых в землю по периметру площадки для боя. Та, в свою очередь, была присыпана песком, чтобы впитывать кровь.

Сейчас поединок между двумя лаками был в самом разгаре.

На приподнятых над площадкой трибунах собралась довольно приличная толпа. Обычно зрители приходят сюда сделать ставки и насладиться кровавым зрелищем, а потом перебираются на Арену 13 и наблюдают за новыми поединками.

Один парень из нашей группы собрался было пойти по извилистой дорожке, которая вела вниз к площадке, но Джон остановил его:

– Лучше дождаться, когда поединок закончится. Тогда мы захватим их врасплох.

Спорить никто не решился, и мы стали молча наблюдать за тем, как внизу сражаются два лака. Их намазанные маслом тела тускло блестели в свете факелов. Оба делали выпады, наносили и отбивали удары. В отличие от боев на Арене 13, доспехов на них не было.

Не считая металлических колец, удерживавших горловые втулки, на лаках были лишь набедренные повязки – в данном случае черная и белая, чтобы их можно было различить. Мы безмолвно наблюдали за ними. Время от времени в гуще зрителей раздавались то испуганные возгласы, то, наоборот, подбадривание. Я в очередной раз поразился ловкости и быстроте длинноруких лаков.

В последний раз, когда я видел такой поединок, он закончился смертью. Один из лаков был вынужден отступить к кольцу мечей. Его ноги оказались изрезаны в лоскуты, после чего противник нанес ему смертоносный удар.

Этот бой закончился «обрывом», как происходило и на Арене 13. Победу одержал лак в черной набедренной повязке, вонзивший клинок в горловую втулку противника.

Лак в белой повязке рухнул на песок. Из его тела не пролилось и капли крови. Он будет жить, чтобы сражаться в новых поединках. Но как долго это продлится?

Не дождавшись кровавого зрелища, на которое рассчитывала, публика притихла

– Пора! – произнес Джон. – Давайте!

Плечом к плечу с Квин они сбежали по дорожке вниз. Мы с Дейноном снова оказались в самом хвосте. Когда мы выскочили на площадку, мечи уже снова воткнули в землю, а лаков унесли прочь. Джон уверенным шагом вывел нас на середину арены.

Зрители глазели на нас, кто-то удивленно, кто-то с раздражением. По толпе пробежал ропот, многие громко возмущались нашим вторжением.

Джон поднял руку, призывая к тишине, и добился своего. В зале стало тихо. И тогда он заговорил – громко и четко:

– Мы пришли сюда, чтобы выразить протест против этих варварских поединков, когда лак бьется с лаком без доспехов! Такие поединки нарушают закон! Лаки могут выступать лишь на тринадцати аренах Колеса или на тренировках, где их готовят к будущим боям! Таковы правила!

– Убирайтесь отсюда! – выкрикнул чей-то голос с верхней трибуны. – Что ты знаешь об этом, безмозглый болван! У тебя еще молоко на губах не обсохло!

Я поднял взгляд и увидел говорящего – краснолицего мужчину, который вскочил со своего места. К моему удивлению, я заметил, что рядом с ним сидит Палм. Что он здесь делает? Ученики обычно не ходят смотреть такие пародийные поединки. К таким вещам принято относиться с презрением и гадливостью.

– Я ученик Арены 13, как и многие мои товарищи, – ответил Джон. – Мы хорошо знаем свое дело. Мы знаем, что можно, а что нет. То, что здесь происходит, – отвратительно! Мечи воткнуты вокруг арены для того, чтобы лаки без доспехов резали себе ноги! Зачем? – спрашиваю я вас. Почему на них нет доспехов? Потому, что вы хотите видеть, как они будут истекать кровью?!

– Они же просто животные! – отозвался тот же голос. – Я сам фермер и тружусь, чтобы на ваших столах было мясо, чтобы вы могли набить себе брюхо! Скажи, тебя тревожит то, что на бойне скот забивают и рубят на куски? Тогда какая тут разница?

Внезапно до меня дошло, что этот человек – отец Палма. Насколько мне известно, он был богатым фермером, и поэтому Палм мог позволить себе все самое лучшее, включая и лучших лаков для Арены 13.

Джон открыл было рот, чтобы ответить, но тут из тени вразвалочку вышел Киро с его свисающим над ремнем толстенным брюхом. В прошлом сезоне я видел его только с верхней галереи. Теперь, на близком расстоянии, я рассмотрел его мощное тело. Если это и была гора, то не жира, а мускулов.