Джозеф Дилейни - Арена 13. Жертва [litres с оптимизированной обложкой]

– Вижу, ты изменился с нашей прошлой встречи, – произнес Хоб, вновь взяв меня в плен своей воли. – Я чувствую, ты любишь кого-то. И предмет твоей любви – женщина, я в этом уверен. Возможно, я заберу ее душу. Или подожду того дня, когда мы сразимся на арене. И тогда заберу в цитадель вас обоих. Я сделаю это с удовольствием. Ты сможешь увидеть, как она перестанет быть человеком. Есть вещи похуже, чем смерть, когда-нибудь ты это поймешь.

С этими словами он развернулся и исчез в темноте.

Я еще долго сидел, скорчившись на лестнице, и размышлял над тем, что сказал джинн. Мне было страшно за Квин. Какие чувства я к ней испытываю? Любовь? Но как можно любить кого-то, если эта любовь безответна? И что, из-за этого Квин теперь в опасности? Или Хоб просто хотел меня запугать? А вдруг под ударом может оказаться любой, кто, по мнению джинна, мне дорог?

Эти вопросы сводили с ума. Увы, ответов на них у меня не было.

Я попытался уснуть, но лежать на ступеньках было неудобно, да и слова Хоба не выходили у меня из головы. И все же в какой-то миг, вконец измученный, я уснул.

Меня разбудили хриплый смех и скрежет ключа в замке. Решетка открылась, и меня грубым рывком поставили на ноги.

Я увидел перед собой четверых людей Киро. Двое схватили меня под руки, двое сжимали в руках факелы. Не говоря ни слова, они повели меня куда-то в глубь тоннеля.

Интересно, куда мы направляемся? Ответ на этот вопрос я получил достаточно скоро, когда мы оказались в амфитеатре. Арена была пуста, ограждавших ее мечей видно не было. Зато здесь нас ждал Киро. Он стоял, широко расставив ноги и скрестив руки на груди. Меня подвели к нему.

– Хорошо провел ночь? – глумливо поинтересовался он.

Я ничего не ответил.

– Ну как, не побоялся спуститься по лестнице и посмотреть, что там, внизу?

Я вновь промолчал. Мне почему-то казалось, все, что я скажу, будет использовано против меня. Услышав этот издевательский вопрос, мои конвоиры усмехнулись. Я был единственный, кто не оценил шутки.

– Ты остался на верхней ступени. Вижу это по твоему лицу. Достань тебе храбрости спуститься вниз, ты не встретил бы там никаких ненасытных лаков, думающих лишь о том, как тебя сожрать. По этой лестнице действительно можно добраться до диких лаков, но их держат в клетках. Там, внизу, ты нашел бы лишь кладовую. И все. Ты ни минуты не был в опасности.

Я мог бы рассказать им о визите Хоба – но зачем? И я промолчал вновь.

– Я не убийца, Лейф, и – да, я знаю твое имя, как знаю и то, что ты один из учеников Тайрона. В этом городе знание – великая сила. Я не собираюсь никого убивать, но не надо меня провоцировать. То, что принадлежит мне, я буду защищать. Передай это своим друзьям.

Неожиданно он указал на арену. Я заметил на песке темные пятна. Неужели кровь?

– Когда Тайрон выгонит тебя, а я уверен, так он и поступит – он умный делец и знает, что нужно для того, чтобы денежки и дальше текли ему в карман, – можешь рассчитывать на меня. Здесь для тебя всегда найдется место. Ты можешь вновь взяться за палочные бои. Я собираюсь устраивать на этой арене бои людей против лаков, один на один и без доспехов. Что скажешь? Я обошелся с тобой круто, потому что хотел преподать урок. Но я заметил у тебя задатки отличного бойца. Мы могли бы работать вместе.

Я отрицательно покачал головой:

– Это не для меня. Да и в любом случае, я дал клятву не сражаться за пределами арены – ни мечом, ни на палках.

Говоря это, я вспомнил, что уже нарушил обещание, вступив в бой с вервейтом. Внезапно до меня дошел смысл того, что только что сказал Киро. Он считал, будто мое будущее предопределено.

Неужели Тайрон и в самом деле меня выгонит? Неужели он уступит давлению Киро?

– Ты невнимательно слушаешь, Лейф. Я сказал: после того, как Тайрон тебя выгонит. Ты больше не будешь ни его учеником, ни бойцом Арены 13, и твои клятвы утратят силу. Подумай об этом. Мы все вынуждены зарабатывать себе на жизнь. А теперь уведите его! – приказал Киро своим громилам, и те повели меня вверх по крутому проходу.

Я отказывался верить, что меня наконец отпустили, хотя то, что сказал Киро, не на шутку тревожило. Станет ли он давить на Тайрона? Сумеет ли убедить его, что меня нужно выгнать?

Когда я вышел из Колеса, на улице было светло – позднее утро, судя по положению солнца. Я торопливо зашагал к дому Тайрона. Не успел я войти во двор, как мне навстречу бросилась Квин. Я удивился, увидев ее. По идее сейчас она временно жила в доме Таллуса.

– С тобой все в порядке? – спросила девушка, пристально глядя на меня.

Не успел я ответить, как она бросилась ко мне, обняла и уткнулась лицом мне в шею. Потом, всхлипнув, отступила на шаг назад и огдядела меня с ног до головы. Я не ожидал увидеть в ее глазах слезы. Неужели она ко мне неравнодушна?

– Все хорошо, но минувшей ночью я порядком струхнул, – признался я. – Меня заперли за решеткой и оставили одного в темноте. Там была лестница. Ее ступени вели вниз, туда, где рыщут дикие лаки. Правда, потом Киро сказал, что это была просто уловка. Он хотел меня припугнуть. И, если честно, уловка сработала. Но сейчас меня больше тревожит другое. Киро потребует от твоего отца не тренировать меня больше. Короче, выгнать.

– Я уж думала, что эти громилы тебя убили! К счастью, поздно вечером Киро прислал весточку. Я боялась, что больше никогда тебя не увижу, Лейф. И не бери в голову, отец тебя не выгонит, – сказала Квин и тыльной стороной ладони смахнула с глаз слезы.

– И что же сообщил Киро? – поинтересовался я.

– Пожаловался, что ты участвовал в протесте. Сказал, что продержит тебя ночь, чтобы немного остудить твой пыл. Отец рано утром пошел в городскую управу, чтобы поговорить с ним. Он должен вот-вот вернуться. Давай позавтракаем и подождем его возвращения.

– Где Дейнон? – спросил я. – С ним все в порядке? А с остальными?

– Все живы-здоровы. Отделались порезами и ушибами, но вернулись все. К счастью, обошлось без потерь. Дейнон работает у себя в кабинете. Получил от отца хорошую взбучку, но нам с тобой достанется все же больше.

– Вы оба как будто нарочно ищете приключений на свою голову, – сказал Тайрон.

Я сидел за столом напротив Квин. Тайрон занял место рядом с дочерью.

– Простите меня, – пролепетал я.

– Пап, прости нас обоих, – поддакнула Квин. – Хотя мы не жалеем, что приняли участие в протесте. В Общине творятся ужасные вещи, и этому нужно положить конец. Нам очень жаль, что мы доставили тебе неприятности. Кстати, там среди зрителей был Палм. А с ним какой-то огромный краснощекий мужчина. Это его отец?

Тайрон кивнул:

– Его зовут Джефферсон, он один из спонсоров этих поединков. Он не только богатый и успешный фермер – ему также принадлежит значительная часть лаков, которые участвуют в этих боях. Он присутствовал на нашей с Киро встрече. И ему даже хватило наглости мне угрожать. Заявил, что, если я не выгоню Лейфа, он велит сыну уйти от меня. Я сказал ему – давай, забирай его, но он не станет этого делать. Палму у меня нравится. Это пустые угрозы. И все же я поговорю с его парнем. Не хочу, чтобы мои ученики смотрели на резню, которую устраивает на арене Киро.