Николай Липницкий - Дорога домой

Нас привезли на берег реки Чалки, которая одновременно являлась и границей между двумя районами. Оба берега были пологими, просёлочные дороги, походившие к самой воде, говорили о наличии бродов. Значит, река не глубокая. Курице, как говорится, по колено. Лес не доходил до реки около двух километров, и мы стали готовить свои позиции прямо на опушке. Тыловые подразделения разместились глубоко в лесу. На той стороне реки явно просматривались позиции противника, который тоже активно их обновлял и укреплял. Командир взвода ушёл на совещание к ротному, а мы стали зарываться в землю. Спустя час, нас вызвали на совещание. Командир взвода склонился над картой, помолчал, обдумывая свои слова, и прокашлялся:

— Так, командиры отделений, — начал он. — Завтра наступление. Подойдите все к карте. Вот наши позиции, вот противник. Разведка поработала хорошо. Вскрыли пулемётные точки. Перенесите данные на свои карты. Обращаю внимание на позиции ста двадцати миллиметровых миномётов в глубине лесного массива. Они могут доставить нам много проблем. На нашем направлении, слава Богу, нет тяжело бронированных средств. В пять утра начнётся артиллерийская подготовка. По команде выдвигаемся на исходные позиции. Через пятнадцать минут артиллерийский огонь переносится вглубь обороны. Мы на броне двигаемся вслед за шквалом огня. Вот линия спешивания, вот развёртывания в цепь. Захватываем первую линию окопов и опять ждём артиллерийской подготовки. И только после того, как огневым налётом перемелет вторую линию, двигаемся дальше. Это вся наша первоочередная задача. Дальше на броне выдвигаемся к Залесску. Всем всё понятно?

— Так точно, — вразнобой ответили мы и стали перерисовывать условные обозначения с командирской карты на свою.

В расположение взвода вернулся в сумерках. Мои ребята уже оборудовали позиции и ужинали принесённой с полевой кухни кашей. Дима молча сунул мне котелок и кусок хлеба:

— Хлебай давай. А то уже остывать стала.

— Спасибо.

— Что, хоть, говорили на совещании? — спросил Георг, обнимая Валю.

— Завтра в пять утра начало.

— Уже? — испуганно пискнула Валя.

— Да. Уже. В пять начнётся артподготовка. А потом мы наступаем.

— Мамочки! Я боюсь.

— Девочка моя, я сам боюсь. А куда деваться?

— Мужики, вперёд особо не лезьте. И вообще, дуриком на огонь не переть, — проговорил Игорь.

— Да это и понятно, — задумчиво произнёс Михалыч. — Матросовых нет. Не тот уровень.

— Миша, Вася, — позвал я. — Сходите на пункт боепитания, возьмите ещё штук десять наступательных гранат. Я у них там РГН видел. Вдруг обломится.

— А почему мы? — набычился Миша.

— Так вы же местные. Вам проще, чем нам, чужакам.

Парни недовольно поднялись и пошли в глубь леса, что-то ворча. Остальные с интересом посмотрели на меня, поняв, что я не зря отослал пришлых.

— Значит так. Во время боя смотрим в оба. Не геройствуем. Это не наша война. Наши позиции находятся на стыке с соседним полком. Во время боя за вторую линию обороны будет такая каша, что можно будет тихо уйти. Но не раньше. Я смотрел общую карту, там левее сильно пересечённая местность. Можно скрытно проскочить.

— А снайпер с пулемётчиком?

— Что ни будь придумаем. В крайнем случае вырубим. Все поняли?

— Да.

— Тогда отбой. Завтра подъём в полчетвёртого. Вон, кстати, наши идут.

— Витя, кто тебе сказал, что там РГН есть? — набросился на меня Вася.

— А что, нет? — невинно поинтересовался я.

— Да над нами посмеялись только.

— Ну, значит, мне показалось. Ладно, всем отбой. Спать.

Георг с Валей уединились в бронетранспортёре, а мы, чтобы не мешать, спать улеглись на импровизированных лежанках, сложенных из лапника и накрытых плащ-палатками. Кто его знает, что нас ждёт впереди. Пусть, хоть, сейчас получат свой кусочек счастья. Не спалось. Из головы не шёл завтрашний день. Я ворочался с боку на бок, мысленно прокручивая в уме предстоящий бой. Но, всё же, природа взяла своё и я заснул тяжёлым беспокойным сном, не приносящим ни успокоения, ни отдыха.

В полчетвертого утра сыграли подъем, и мы потянулись, позёвывая, к полевой кухне за утренней порцией каши. Есть совсем не хотелось. Георг от завтрака отказался и Вале не рекомендовал кушать.

— Ты что, тевтон, над девушкой издеваешься? — спросил его Игорь.

— Перед боем нельзя есть. Вдруг ранение в живот. Смерть явная.

— Ты не каркай! — оборвал его Димка.

Все были на взводе и мне пришлось командирским голосом рявкнуть, чтобы прекратить бесполезные споры. Время тянулось медленно, мы успели покушать и даже помыть котелки, когда, наконец, раздалась команда готовиться к бою. С тяжелым сердцем мы потянулись к бронетранспортёрам, когда началось. Что-то явно пошло не так. В воздухе внезапно завыло, и на наши позиции обрушился шквал огня. Мы только успели попрыгать в окопчики, как над нами полетели разбитые взрывами в щепки деревья, части разбитой техники и ещё что-то. Противно визжали осколки, разлетаясь по позициям. Переиграл нас противник. По всем статьям переиграл. Мы лежали на дне, зажимая уши руками и пряча головы. Всё ходило ходуном и комья земли с бруствера сыпались с бруствера за шиворот. Что поделаешь? Сто двадцать миллиметровый миномёт это не шутки. Сколько длился этот ад, не знаю, но внезапно всё закончилось. Волна огня ушла куда-то вглубь, а где-то на границе слышимости донеслось еле слышное «Ура!».

— К бою! — прокричал я, припадая к брустверу. — Все живы?

— Мишу убило! Осколок! — ответил Георг.

— Остальные?

— Остальные в норме, — это уже Валя.

— Атаку нужно отбить. На кону наши жизни. Никто не будет разбираться, заставили нас или мы сами сюда пришли.

— Ясно.

Рядом жарким чадным пламенем горел наш БТР. В прицеле показались фигурки людей, перебравшихся на нашу сторону. Разномастная бронетехника, состоящая из БТР-80, БМП-2 и БМП-1 следовала в общей цепи, поддерживая пехоту. По цепи жиденько ударила артиллерия. Видимо пушкарям знатно досталось, раз такой редкий заградительный огонь. Тем не менее, несколько машин задымили, подбитые удачными попаданиями. Тут же над лесом опять завыли мины и в глубине раздались разрывы. Наша артиллерия замолчала. С флангов ударили крупнокалиберные пулемёты и ещё несколько коробочек задымили. Похоже, противник тоже скоро останется без бронетехники. На левом фланге кто-то открыл огонь. Рано! Слишком рано! На позиции сразу же обрушился шквал огня крупнокалиберных пулемётов, теперь уже с той стороны. Мы открыли огонь только тогда, когда до противника оставалось сто метров. Словно споткнувшись, атака на нашу позицию захлебнулась, наступающие залегли и начали отползать назад. Сразу же нас принялся причёсывать, по видимому «Корд». Бруствер буквально вскипел от крупнокалиберных пуль. Поднять голову было равносильно самоубийству. А неплохо они подготовились. Столько крупняка. У нас нет столько. А КПВТ сгорели вместе с БТРами. Мы сменили позиции и снова открыли огонь по осмелевшему противнику, заставив его залечь. Что-то сзади зашуршало и я, обернувшись, увидел командира взвода, свалившегося на дно окопа.