Николай Липницкий - Дорога домой

— Есть дорога, командир.

— А вот тут поподробнее, — я расстелил перед ним карту. — Показывай.

— В наших краях войск уже практически нет. Все где-то в районе горда. По деревням интенданты мотаются. Но у них охрана слабенькая. Правда по пути отхода есть фильтрационный лагерь, но его можно обойти. Места здесь лесистые. Пройти можно незаметно.

— А что за фильтрационный лагерь? — поинтересовался Антон.

— Там пленных содержат. Видимо, не знают, что с ними делать. Да какой там лагерь? Поляну в лесу обнесли колючкой. Рядом домик какой-то. Вроде как сторожка лесника. В ней охрана лагеря живёт. А пленные прямо на земле спят. Человек триста.

— Прямо немецкий перевалочный концлагерь образца сорок первого года, — восхитился Михалыч. — Да уж, принесли немцы культуру.

— Михалыч, поаккуратнее, — я показал глазами на заёрзавшего и запыхтевшего Георга.

— Так там наши? — вскинулся Антон.

— Надо их освободить, — добавил Вася.

— Нам уйти отсюда надо побыстрей. Вот это надо, — резко ответил я. — А то тоже там за колючкой окажемся.

— Но там наши!

— Ваши, а не наши. Мы спокойно домой ехали и никого не трогали. Нас на эту войну насильно загнали. И я хочу продолжить движение. Меня, лично, эти ваши разборки никаким боком не касаются. Да и переться туда, все там ляжем. Там же подразделение охраны. А нас девять человек. Да и неизвестно, может, после взятия города всех отпустят по домам.

— А если не отпустят? Офицеров точно расстреляют.

— Не можем мы рисковать. И, потом триста человек куда пойдут? Их же всех переловят. Шум на весь район будет. Облавы там всякие. По шумок и нас загребут.

— Мы из освобождённых создадим партизанский отряд и будем воевать с захватчиками!

— Ты послушай, что говоришь? Какие захватчики, Антон? Такие же россияне, как ты и я! Просто два негодяя, возомнившие себя великими правителями, решили выяснить, кто круче. А нас всех на убой. Всё! Хватит! И так на всей земле толком людей не осталось. Целые области выбиты. Огромные города радиоактивной пустыней стали. Сколько можно убивать друг друга?

— Ну и идите своей дорогой. Я сам пойду своих выручать.

— И я, — встал рядом с Антоном Вася.

Вот упёртые! Там ведь и лягут. И осиное гнездо разворошат. И что теперь делать?

— Дима, а сколько человек охраняют лагерь?

— Человек Тридцать. Взвод, короче.

— Связь есть?

— Кабеля телефонного мы не видели. Скорее всего рация.

— Как построена система охраны?

— Да никак! Не знаю, как ночью, но днём они просто посменно тупо ходят вокруг колючки.

Вообще-то это прямо подарок для диверсанта. Охрана не организована. Хорошо ещё, если не пьют и время смен соблюдают. Если там бардак такой, то можно и попробовать.

— Да, Вить, там я ещё машину видел.

— Какую?

— ЗИЛ 131 ПАРМ.

— А вот это подарок! Ладно, сегодня ночью выходим. Сколько там до этого вашего лагеря?

— Час ходу.

— По ночному лесу, значит все полтора. Да ещё полчаса на рекогносцировку и утверждение схемы захвата. Слушай мою команду! Подъем в два часа ночи. Время готовности к выходу два сорок пять ночи. Операцию назначаю на пять утра. Проверить оружие, амуницию. Что гремит, переложить. Чтобы ни одна пряжка не брякнула. Отбой ранний, по готовности. Вопросы? Вопросов нет. Выполнять.

Вышли в три часа ночи. Часа через полтора впереди увидели свет. Пока слабый, рассеянный, но заставивший нас насторожиться. Двигаться стали ещё медленней, осторожно ступая, предварительно стопой нащупывая почву, чтобы никакой сучок не хрустнул под ногой. Гоша уверенно вывел нас к небольшой избушке, из окон которой и лился этот рассеянный свет. В темноте, за колючей проволокой вполне ощутимо ворочалось море усталых измученных людей. Были слышны вздохи, чьи-то тихие жалобы, стоны. Вдоль колючки в трёх местах двигались лучи фонарей. Явно часовые обходят охраняемую территорию. У дверей поста не было. Ну, полный бардак. Я заглянул осторожно в окно и увидел, по всей видимости, начальника караула, лежавшего грудью на столе при свете керосиновой лампы. Сон на посту? Ну-ну. Отдыхающая смена по любому тоже дрыхнет. Первым делом нужно снимать часовых.

— Игорь, твой дальний, Дима, берёшь правого. Мой левый. И, ребята, если есть возможность, не убивать.

— Сделаем.

— Остальные, контролировать выход из сторожки и быть готовыми прикрыть нас, если что-то пойдёт не так. Антон, у тебя, кажется РГД оставалась?

— Да. Есть одна.

— Если не сможем всё сделать тихо и поднимется шум, в первую очередь гранату в окно. И не давайте им высунуться на улицу. Если вылезут, они нас числом задавят.

Ребята скрылись в темноте, значит и мне пора выходить на охоту. Я пошёл вдоль маршрута патрулирования, потихоньку сближаясь с часовым. Охраннику явно было скучно. Он что-то напевал, изображая танцевальные движения, потом достал сигареты и попытался прикурить. Лёгкий утренний ветерок задувал слабый язычок пламени, а автомат постоянно съезжал с плеча и норовил ударить горе-часового стволом по макушке. Этот придурок не нашёл ничего лучше, чем прислонить оружие к дереву и опять приступить к добыванию огня. Я осторожно подошёл сзади и, зажав ему рот левой рукой, слегка надавил на горло остриём ножа.

— Тихо, — прошептал я. — Если понял, кивни.

Часовой кивнул.

— Ложись лицом вниз, — опять прошептал ему я, перенеся остриё к левой лопатке и слегка надавив. — Кричать будешь?

Бедолага отрицательно помотал головой и улёгся лицом вниз, покорно заведя руки за спину. Связать его было делом одной минуты, после чего я, порывшись в его карманах нашёл носовой платок и заткнул этим импровизированным кляпом рот:

— Лежи тихо. Скоро за тобой приду. Будешь себя хорошо вести, останешься живой. Понял?

Часовой кивнул. Я оставил его на земле и поспешил к сторожке. Последним подошёл Игорь. Всех часовых удалось снять тихо, не причиняя им особого вреда. Ну, разве что Дима вырубил своего ударом в челюсть. Первая часть операции была выполнена. Осталась вторая, самая непредсказуемая. Из того что я видел в окно, было понятно, что в доме две комнаты, одна из которых как раз и была видна в окно. Эта комната проходная и в ней, кроме начальника караула, спящего за столом и солдатика, свернувшегося калачиком на трёх, составленных вместе стульях, никого не было. Значит в следующей комнате остальные охранники. Это плохо. Если в первой комнате поднимется шум, мы можем не успеть обезоружить солдат во второй. А это затяжной бой, который нам не сдюжить. Напрашивалось решение одновременно с штурмом первой комнаты забросить гранату в окно второй. Тогда мы побеждаем однозначно. Однако я решил отмести этот вариант. Хватит уже крови. И так уже убиваем, как дышим.

— Юрик, ты, говорят, диверсант знатный.