Фрэнсис Хардинг - Остров Чаек

Хатин оставалось молиться, что Резерв и правда окажется тем пристанищем, на которое рассчитывают беглецы.

– Феррот, – обратилась она к «старшему брату», когда они вдвоем шли по дворцу, – могла ли я где-нибудь оступиться? Эти люди ищут укрытие, а вдруг я заманиваю их в ловушку?

– Рискуют все, – ответил Феррот, – и они это знают. Если градоначальник передумает – мы покойники. Наши люди понимают опасность, но она хотя бы искупается пропитанием.

Однако Джейз, с которым они позднее тайно встретились у городских ворот, не разделял такой убежденности.

– Что ж, я точно не вступлю в Резерв. Думаю, мне лучше оставаться в деревне кисляков и приглядывать за нашей госпожой Скиталицей. – Он некоторое время задумчиво смотрел на Хатин. – Просто хочу убедиться, что ты понимаешь собственные мотивы, доктор Хатин, – тихо добавил он. – Чего добиваешься? Собираешь новую деревню, в надежде, что уж ее-то ты спасешь? Или думаешь, что если подождать немного, то уцелевшие соседи тоже прибегут резервироваться?

– Что если и так? – с вызовом спросил Феррот.

Джейз вздохнул.

– Скитальцев убили при помощи забвенчиков, – тихо напомнил он. – Ты прекрасно понимаешь, что это значит.

– Да. – Феррот сердито топнул по земле, и под каблуком образовалась неглубокая лунка. – Это значит, что противник шибко умный.

– Хуже, – тем же холодным голосом поправил Джейз. – По меньшей мере один из этих умников, которых предстоит убить, – хитроплет. Когда Хатин рассказала, что Джимболи было известно о Тропе Гонгов, я это сразу заподозрил. Доктор Хатин права: Скитальцев убили прямо как рыб-дальновидов, а как ловить их, хитроплеты никогда и никому не рассказывали. Не спеши хвататься за нож, Феррот. Я не хочу оскорбить память твоих родных и близких, но если внезапно объявится кто-то из вашей деревни, живой и здоровый… не торопитесь на радостях обниматься.

Хитроплеты пораженно молчали. Возможно, кто-то из Плетеных Зверей и правда замешан в убийстве Скитальцев. Хатин припомнила сон, в котором Плетеные Звери гуськом идут в пещеру, навстречу смерти. На сей раз она вообразила, как одна из фигур исподтишка бросает на нее ядовитый взгляд и бежит прочь, однако черт лица ее не разглядеть – одна только злоба.

Следующие два дня обернулись для Хатин и Феррота сплошными переживаниями и расстройством, несмотря на то, что их исправно кормили и над головой была крыша. Утро они проводили во дворце, день на рынке – под любопытными взглядами горожан. Тщетно ждали хоть какой-нибудь весточки от Плясуньи, хоть какого намека, что Томки успел ее предупредить. Ко всему прочему Хатин отчаянно хотелось вернуться в деревню кисляков и проведать Арилоу. Однако градоначальник желал, чтобы Хатин в первую очередь занималась приготовлениями к «торговой экспедиции мертвых». Его воля была законом.

На третий день Хатин с Ферротом наконец отправились в путь – покатили тачки с подношениями в гору, на склон Камнелома. Там, где дорога совсем стиралась, их ждала, сидя на валуне, Джелджех, чтобы проводить до деревни.

По пути Хатин не могла удержаться и засыпала Джелджех вопросами: как там Арилоу? Ест ли? Что ест? Помогают ли ей умываться? Говорит ли она?

– Ледирилоу хорошо, – повторяла в ответ Джелджех. По-видимому, Арилоу дали новое имя, смешав «леди» и «Арилоу». – Ледирилоу хоти пчела-сок. – На просторечи так называли мед. Ну, такие пожелания как раз в духе Арилоу.

На этот раз кисляки привечали куда радушнее.

Арилоу нашлась в одной из хижин – она уже почти заснула, завернувшись в овечью шкуру; глаза у нее слипались. Хатин присела рядом и тихонько осмотрела ее конечности, вложила руку в ладонь сестре. Та сразу ощутила тепло и уют, словно забившаяся в норку мышка.

– Джелджех… – обратилась Хатин. – Люди приди сюда оружие-неси, хоти школа-путь. Ты помни? Соседи помни? Волос-цвет? Глаза-цвет? – Она потеребила воротник. – Одежда?

Джелджех в сомнении надула щеки, обернулась к одной из девочек и выдала поток слов на своем языке. В самой середине этого ручья Хатин уловила знакомую фразу.

– Стой! Э-э… годи! – Джелджех обернулась, и Хатин зарделась. – Джелджех повтор-скажи то слово! Повтор-скажи… кайетемин? – Хатин поклясться была готова, что именно это слово Арилоу повторяла на пляже, незадолго до смерти Скейна. – Означай… стая-птиц лети, да?

Джелджех смутилась. Она о чем-то тихо посовещалась с другой девочкой, и тут брови у обеих поползли вверх.

– Кайтем ано. – Для Хатин Джелджех произнесла эти слова медленно и отчетливо. – Птица означай… нет. – Она сосредоточенно зажмурилась и снова открыла глаза. – Означай голубь… люди-голубь. Много люди-голубь.

Беседа вновь, срываясь на визг, полетела в языковую пропасть, и девочки молча уставились друг на друга.

– Голубь?

– Голубь. – Кислянка выпятила грудь, повела локтями-крыльями и довольно убедительно проворковала. – Люди-голубь убей школа, да? – Сомнений не было, Джелджех говорила о таинственных незнакомцах, что принесли кувшины с забвенчиками. Но при чем тут голуби? Может, это местное выражение?

При виде лица Хатин кислянка подавила смешок.

– Ктобызнай. Ледирилоу зови банда люди-голубь. Теперь мы все зови банда люди-голубь.

Так значит, это Арилоу дала убийцам такое странное имя, и кисляки просто подхватили его?

Арилоу следила за людьми. Арилоу следила за птицами. Выходит, связь все-таки есть. И какая же? В мозгу промелькнула догадка, и переполненная чувствами Хатин едва сумела заставить себя выразить мысли на просторечи.

– Джелджех, добро-будь, спроси Ледирилоу резон имя люди-голубь. – Она нетерпеливо ерзала на месте, пока Джелджех гладила Арилоу по лбу и переводила вопрос. Арилоу сонно застонала и после выдала поток спаянных слогов. Джелджех выслушала, хмурясь от нарастающего изумления, и наконец обернулась к Хатин.

– Ледирилоу говори она тут. Верх… – Она ткнула пальцем в небо и подергала скрещенными ладонями, изображая зависшую в воздухе птичку. – Она следи, гляди все странный человек гора-ходи. Человек неси голубь-карман. Гляди. – Она хлопнула себя по груди. – Человек. – Она сделала вид, будто пишет на невидимом листочке, который затем аккуратно сложила. Свободной рукой пошарила позади себя и достала еще что-то невидимое, уместившееся в ладони. Протянула Хатин, чтобы та взглянула на него глазами воображения. – Голубь. – Затем вложила бумажку во что-то, прикрепленное на теле голубя, а его подбросила в воздух.

– Ледирилоу лети голубь-след! – Хатин едва сдерживала возбуждение. – Ледирилоу следи голубь-путь?

Джелджех на своем языке задала еще вопросы, на которые Арилоу сонным голосом дала ответы.

– Голубь лети, Ледирилоу след-лети, лети та-сторона-гора… – Джелджех рукой нарисовала в воздухе дугу, изображая птицу, снимающуюся в полет. – Голубь найди другой человек. Человек прячь письмо стол, много еще письмо. Другой человек пиши еще, пусти другой голубь. Ледирилоу следи голубь, найди третий-человек.