Мария Дахвана Хэдли - Хищная птица [litres]

– Убирайся отсюда, – говорю.

– Ты год не была наверху и многое пропустила. Мы стоим на пороге войны. С тобой ли, без тебя ли Заль все равно ее развяжет. ШВАБР пытается остановить ее, но им нужен Хор.

Я вдруг понимаю, что ей тоже страшно. Ничего более удивительного я не видела за весь день.

– Зачем? – допытываюсь я. – Зачем тебе возвращаться на землю? Наверху ты была капитаном, у тебя была власть.

– Магония – рабовладельческая страна, – говорит Хейуорд. – Это ощутили на себе и мы, Дыхание. Если ты работаешь на Магонию, тебе не дадут покинуть службу. А если сбежишь, тебя обязательно разыщут и убьют. За мою голову назначили вознаграждение, но я все равно спустилась сюда, потому что… хотела снова испытать то, что почувствовала здесь. Я не позволю магонцам захватить землю, не попытавшись ее спасти.

Что именно она здесь почувствовала? И когда? Когда встретилась с Джейсоном и чуть его не убила? Сердце больно сжимается.

– Можешь мне не верить, – продолжает она, – но я говорю правду. У тебя была прекрасная жизнь, а ты ее даже не ценила. Ты росла в атмосфере любви и защищенности, я же никогда не чувствовала себя в безопасности и всю сознательную жизнь училась сражаться. Теперь нам всем придется сражаться, нам всем будет угрожать смертельная опасность – если только ты не согласишься мне помочь.

– Помочь тебе?

– Помочь им, – говорит она, а затем, взглянув на видеокамеру, добавляет: – Включайте.

На экране телевизора появляется корабль: сначала нам показывают палубу, потом – крупным планом штурвал, а у штурвала стоит…

Мне тут же становится дурно. Невольно шагнув назад, я прижимаюсь к стеклу спиной.

Я уже год ее не видела и к такому зрелищу была не готова. Не успела взять себя в руки, унять биение растревоженного сердца.

Кожа моей матери покрыта татуировками. Когда ее поднимали на тросах в Маганветар, город вихрей и штормов, их было куда меньше. До сих пор помню, как она кричала и сопротивлялась, когда ее схватили Дыхание.

Кожа каждого магонца покрыта белыми узорами. По ним любой может прочесть, что мы любим, а что ненавидим. Заль – преступница, убийца, чудовище, и у нее самые страшные, самые экспрессивные татуировки из всех, что мне когда-либо доводилось видеть.

Со спины матери на меня смотрит мое собственное лицо. От одного взгляда на его искаженные черты меня начинает лихорадить.

Что это: знак любви или ненависти?

Наверное, и того, и другого, ведь чудовищем она стала отчасти из-за меня. Быть может, она всегда была плохим человеком, но когда меня похитили, она пятнадцать долгих лет путешествовала по небу, пытаясь меня найти. Не знаю и знать не хочу, что произошло с ней за эти годы, но результат говорит сам за себя.

Прервав свои размышления, я пытаюсь сосредоточиться на том, что происходит на экране. Дай стоит рядом с моей матерью и рассчитывает курс. Кару они держат на привязи. С яростным клекотом он срывается с места, но его тут же отдергивает назад. В этот момент к судну, как по приказу, подлетает какой-то темный предмет. Взмах крыльев – блеск лезвий. Он и ему подобные кружат над кораблем, однако же это не птицы…

Тем временем небо заполоняют ростры. Они бросаются на корабль с воинственным кличем, но Заль давит и сбивает их, а ее помощники палят по ним из пушек.

С неба десятками падают мертвые ростры. У меня перехватывает дыхание, в ушах звучат предсмертные стоны и хруст костей. Я не была с ними знакома, но вот они умирают у меня на глазах…

Видео останавливается, и несколько секунд я смотрю на застывшее лицо Заль.

Затем запускается новый ролик. Камера трясется, качество изображения оставляет желать лучшего. Нам показывают караван кораблей, на который напала целая стая тех черных крылатых существ. Из трюмов валит дым, палубы охвачены пламенем, прикованные к мачтам летучие мыши горят заживо, экипаж в панике прыгает в бездну…

Сквозь слезы я досматриваю видеозапись до конца. Мне казалось, я уже достаточно настрадалась.

На память приходят слова Кэрол. Если Илай на самом деле исчезла, то искать ее нужно наверху, у Заль.

– Что Заль сделала с моей сестрой? Где она?

– С твоей сестрой?

– Я про Илай! Ее похитили. Наверняка это дело рук Заль. – Тут мне в голову приходит одна мысль. – Так вот почему ты спустилась на землю! Вот почему тебя видели ее друзья! Тебя послали за Илай?

– Нет, – качает головой Хейуорд, – меня послали за тобой. Магонцы послали меня за тобой, но я предала их. На Илай не готовилось никакого нападения.

К горлу подкатывают рыдания, но я себя сдерживаю. Не хватало еще впасть в истерику. Нужно быть сильной, на случай если…

На любой случай.

Теперь я понимаю, что означает быть избранной .

Это клеймо остается с тобой до конца жизни. У тебя нет выбора, а бежать и прятаться бесполезно.

Хейуорд терпеливо на меня смотрит.

– Мне ничего не известно о похищении Илай. Заль сбежала всего пару дней назад, а Дая выпустили за несколько месяцев до этого – не знаю, на каком основании. Черные предметы, которые ты видела на записи, – это новый вид оружия. Их называют Соловьями, и они смертельно опасны.

Вот что Кару заметил на горизонте в мой день рождения, вот что показывал мне, когда его поймали.

Соловьи пели магонскую песню. Я проигрываю ее в голове. Нет, это не просто магонская песня, это песня Кару , но ее будто вывернули наизнанку.

Как такое возможно? У каждой птицы сердца своя неповторимая песня, а уж песню Кару не спутаешь ни с одной другой.

Как так вышло, что Соловьи поют песню моего канура?

Я разрушила планы Заль, помешав ей затопить землю, так чего же она хочет сейчас?

– Ей нужна ты , – говорит Хейуорд. – Зачем, по-твоему, она поймала Кару? Думаешь, ей больше делать нечего? Петь с ним она не может. Кару нужен ей, чтобы выманить тебя, иначе она давно бы его убила.

На экране сверкает молния, в темных тучах снуют штормовые акулы. Мы видим лицо Дая, промокшее от дождя, а затем лицо Заль, влажное от воды и крови. Чужой крови.

– Откуда взялись эти кадры?

– Они запустили в небо разведывательные дроны с камерами, – говорит Хейуорд. – Говоря «они», я имею в виду людей, управляющих этим кораблем.

Господи, где же тогда Илай?

– Включите аудиозапись, – просит Хейуорд.

Экран телевизора гаснет, через потрескивание из динамиков доносится голос Заль. Его я узнаю всегда. Судя по всему, она обращается к толпе.

– Магонцы, – говорит она. – Ваши правители – лжецы. Ваши рабы восстали. Ваши дети голодают, а ваши песни чахнут. Пища, которую вы берете у утопленников, отравлена, их жатва убивает ваши семьи. Мы должны захватить Маганветар. А когда оборона столицы будет сломлена, мы уничтожим утопленников.