Анна Кувайкова - Мантикора и Дракон: Вернуться и вернуть. Эпизод I [litres]

– Да, магистр, – благодарно кивнул Тан, плавно поднявшись. И только сейчас я заметил, что вся его одежда покрыта пятнами – бурыми и явно оставленными трупным ядом. – Когда мы можем приступать?

– Через два месяца, – осадил я вспыхнувшего было энтузиазмом вампира-полукровку, придавив его своей магией. – Нужно подготовить всё необходимое, в том числе и лабораторию. Вам привести себя в порядок, отдохнуть и подтянуться на тренировках. Я попрошу одного… – На лице против воли появилась мягкая, нежная улыбка, стоило только подумать о той, что сейчас спит под присмотром некоего неугомонного шалопая. – Одного человека помочь нам со специальными диагностическими печатями и попробовать научить вас пользоваться ими. Особых успехов не прогнозирую, но, возможно, что-то всё же получится. Насколько я успел понять, этот раздел магии может дать нам ту информацию, которую не получится выведать обычным путём.

Подчинённые кивнули, принимая к сведению информацию и моё решение. Не все были с ним согласны, но спешить падать грудью на амбразуру тоже не собирались. Каждый из нас прекрасно понимает, что спешка в таком деле скорее навредит, чем принесёт хоть какую-то пользу.

– Магистр… – Рай’ви’эн поднялась и склонила голову в поклоне. – Можно вопрос? Кто?

– Узнаете, – снова улыбнулся я, ощутив скользнувшее от сына по нашей связи ярое недовольство. И как наяву увидел ворчащего Рагдэна, свернувшегося клубком под боком у матери и нет-нет, но кидающего настороженные взгляды на дверь. – Думаю, этот человек вам понравится… А теперь – марш отдыхать! Даже невооружённым глазом видно, что вы держитесь на голом упрямстве. И если не хотите оказаться в цепких лапах штатного целителя…

– Спасибо за заботу, магистр. – На лице некромага появилась тёплая улыбка впервые за всё время нашего разговора.

Рай кивнула товарищам и выскользнула за дверь, кинув напоследок нечитаемый взгляд на Джавира. Тот не отреагировал, проигнорировав и откровенно уничижительные взгляды Тана и Азеля. Зато снова счастливо, мечтательно улыбнулся, встал с кресла и склонился в шутливом поклоне:

– Позвольте удалиться и мне, магистр Реес’хат.

– Джавир. – Одно движение пальцев – и полукровка вынужден был выпрямиться, встретив мой предупреждающий взгляд. – Держи себя в руках и в рамках. Я понимаю, сложно себя пересиливать… Но всё же.

– Как вам будет угодно, магистр. – Ещё одна мечтательная улыбка, и магистр Джавир тоже удалился, взмахнув полами своего плаща.

Коротко вздохнув, я недовольно поморщился, блуждая невидящим взглядом по кабинету. На одной стене деревянная доска с картой мира, разыскными листами, листами заказов и отчётами о некоторых аномальных зонах и происшествиях. Другая закрыта полностью стеллажами и шкафами с артефактами, оружием и книгами. На полу чёрный вытертый ковёр, а висящие на стенах магические светильники освещают небольшое помещение мягким желтоватым светом. Мягкие кресла, позволяющие хоть немного расслабиться во время разговора. Ощущение магии смерти, пропитавшей насквозь дом, не всякий мог перенести нормально. И далеко не всякий способен долго выдерживать её воздействие. Если он не профессиональный некромант или некромаг конечно же. Или не представитель любой другой магической направленности, близко общающийся с этой стихией.

Что-то царапало инстинкты во время встречи. И дело было не в предмете разговора: большинство из озвученного мне было известно и до сегодняшнего дня. Не в реакции разведчиков – они честно выполнили свою работу, оставив эмоции на потом. Может, напьются, может, подерутся, а может, просто пойдут снимать стресс на всё то же бедное тренировочное кладбище. Дело было, как ни удивительно, в таком примерном женоненавистнике Джавире.

Вздохнув, я потёр переносицу, остро сожалея о том, что нахожусь сейчас здесь, а не в своих покоях рядом с женой и сыном. И вынужден вместо того, чтобы обнимать любимую женщину, окружать её заботой и защитой, размышлять над тем, почему мне так не нравится поведение отдельно взятого магистра.

Когда Лаур Джавир пришёл в дом гильдии и заявил о своём намерении вступить в наши ряды, я прекрасно понимал, что без проблем не обойдётся. Свои взгляды полукровка даже не думал скрывать, негативно реагируя на магов-женщин, на любой намёк (даже оправданный), что они могут быть лучше и сильнее его. Хотя даже в магии смерти существовали такие разделы, которые априори были подвластны только слабому полу. Узкие, специфические, но всё же.

Тихо фыркнув, я качнул головой. Да, Лаур своих взглядов на женщин и место оных в мире не скрывал. Но старался держать себя в руках и был нейтрально, предельно вежлив. А ещё он хотел учиться, хотел настоящих знаний и практики. И ради этого был готов наступить своим эмоциям и принципам на горло. Это было сложно не заметить. И нельзя было не оценить. Я принял его в гильдию, помогая учиться и развиваться, идти дальше. И сейчас с некоторой гордостью признаю, что получил сначала выдающегося мастера, а затем добротного магистра, способного не только учиться, но и учить. Редкое качество на самом деле. Тот же Рай’шат был им обделён. Нет, чёрный дракон своё дело знал, как знал и свой предмет. Но одно дело – знать. Другое – суметь передать свои знания, научить тому, что умеешь. К сожалению, блондин был, мягко говоря, не способен к педагогике. Почему он всё ещё в Академии? Потому что это тоже была своеобразная сделка, как и с представителем алых драконов, сейчас молчаливой тенью скользившим среди моих учеников.

Впрочем, при всех положительных качествах Джавира у него была и другая, обратная, не самая приятная сторона. Сегодня вновь показавшая свою натуру. Да, Лаур мог учить, мог быть обаятельным, притягивающим взгляды, интересным. Но сегодня я, сидя за своим столом, слушая доклад разведки и краем глаза следя за реакцией полуэльфа, не заметил ни интереса, ни желания разобраться в ситуации. Только создалось впечатление, что нас (а конкретно – меня) оценивали, взвешивали, рассматривали. И принимали решение.

Ещё бы знать какое?

Настойчивое ощущение чужого недовольства разбило всю мою задумчивость, вновь заставляя против воли улыбнуться. Сын напомнил о себе со свойственной всей нашей крылатой братии бесцеремонностью. И я легко мог представить, как это чудо мелкое сидит под дверью и старательно ковыряет дерево, пытаясь прорваться к запершемуся от него отцу. Который, в общем-то, надеялся в кои-то веки чуть-чуть поработать. Видимо, зря.

«Па-а-ап… – Ментальная проекция сына выглядела как маленький золотистый дракончик, недовольно морщивший нос и раздражённо водивший хвостом. – Па-а-ап!»

«Чего тебе, шило?» – добродушно рассмеялся я, когда в ответ на такое прозвище ребёнок окатил меня мстительным негодованием, явно намекавшим, что мне это припомнят.