Владимир Зещинский - Наяль Давье. Граф северо-запада [litres]

Подойдя к двери, взялся за ручку, но перед тем как открыть, повернулся.

– Люблю эту страну, здесь меня хотя бы после войны вроде как не пытаются убить, – с этими словами я открыл дверь. Я даже не понял сначала, что случилось, ощутил лишь странный толчок в грудь и жжение в области сердца. Опустив голову вниз, увидел оперение болта, торчащее из груди. Повернувшись к Райнеру, усмехнулся: – Видимо, пока что не пытались.

Я еще запомнил, как король непонимающе посмотрел на меня, потом заметил торчащий болт. Как его глаза расширились, как он медленно поднялся со своего кресла, что-то сказал или крикнул, а потом моё сознание заволокла тьма.

Она была даже приятной. Мне казалось, что плыву в тёплой воде с закрытыми глазами. Было уютно и мягко. Немного доставлял дискомфорт факт, что я не мог ничего увидеть, хоть и пытался. Спустя какое-то время полнейшая темнота вокруг пошла странными кругами, будто в окрашенную черной краской воду какой-то непоседливый ребенок решил добавить немного белой. Круги ширились, расходились волнами, тревожили меня, пока из них не стали вырываться длинные нити жемчужного цвета.

Я хотел уже заволноваться, но понял, что сделать это не могу. Просто наблюдал за происходящим, словно все это было не со мной. Нити между тем стали обворачиваться вокруг меня, словно пытались создать кокон.

Понятия не имею, чем именно я всё это видел, но понимал, что делаю это я не глазами. Да и тела у меня не было.

Когда нити остановились, тогда я ощутил, короткую и тонкую боль, будто меня пронзило на мгновение насквозь иглой. Эта боль ширилась, становясь все сильнее, пока нити не начали заполнять что-то во мне. Это дало мне понять, что у меня в груди дыра, в которой словно в пропасти исчезают нити.

Не знаю, по этой причине или нет, но боль стала утихать, растворяясь. Сразу она не отступила, оставаясь где-то на краю сознания, но потом, спустя время полностью исчезла. Нитей тоже не было, но темнота не хотела уходить.

Я даже устал ждать, пока что-то изменится во всем этом одинаковом пейзаже, когда тьма шевельнулась. Как? А вот так. Представьте, что в полной темноте комнаты, в которую вы вошли, до этого стоял человек во всём черном, причём и лицо и руки у него тоже были чем-то скрыты. И вот этот человек, не замеченный вами поначалу, начнет двигаться. В комнате будет так темно, что вы не сможете увидеть его глазами, но ощутите, почувствуете, увидите чем-то другим, не зрением.

Так и я просто ощутил, как в мою сторону что-то двинулось. В одном месте я точно ощущал что-то отличное от всего остального. Испугался ли? Не думаю, что я осознавал тогда само понятие страха. Скорее это привлекло моё внимание, так как было хотя бы чем-то отличным от всего остального.

Я был точно уверен, что та тьма не просто сгусток или же какой-то монстр, я знал, что это кто-то вроде человека. Я почти видел руки, ноги, глаза, тело. Если бы меня потом спросили, то я с уверенностью ответил, что незнакомец был одет в длинный черный балахон, а на голове у него был глубокий капюшон. Этот балахон словно источал саму темноту, едва ли не растворяясь в окружающем пространстве. Сразу пришли ассоциации со смертью.

Странно, но даже это меня не испугало, ведь по всему выходило, что однажды я уже умирал. Никаких эмоций во мне всё это не вызывало, кроме вялого интереса.

Нечто приблизилось ко мне вплотную, и в мою сторону снова потянулись тысячи и тысячи нитей. Когда я был оплетен ими с ног до головы, тьма сделала еще один шаг и подняла руки. Я уверен, что она или оно, или он это сделал. Я вяло трепыхнулся, а потом меня что-то дернуло, да так, что я едва не закричал. В груди от такого рывка словно разорвалось что-то. Распахнув глаза, я уже открыл рот, чтобы закричать, но горло сдавило, а жжение в груди начало медленно потухать.

Моя эмпатия развилась так сильно, что если я её отпускал, то мог слышать всю Дею без какого-либо напряжения. Единственное, что делать это долго я не мог. Именно поэтому мне приходилось почти постоянно закрываться. И именно поэтому меня подстрелили. Просто я включал своё восприятие тогда, когда мне было это нужно. Хоть и старался делать это постоянно, но быстро уставал. Кажется, мне только что явно дали понять, что давно нужно начать учиться тому, чтобы улавливать не все подряд эмоции, а только направленную на меня агрессию. Или же, как в случае с этим стрелком, он ведь думал об этом перед выстрелом, испытывал определённые чувства, вот и нужно как-то их отделять от всего остального и улавливать моментально, будучи закрытым от всего остального мира.

Надо мной нависал Райнер, а в окровавленной руке он держал тот самый болт. Он что, его просто выдернул из меня? Я даже хотел возмутиться. Вот так просто выдернул болт из груди человека? А вдруг бы я помер от такого? Это как он вообще его вытаскивал? Он же мне наконечником всё мясо выдернул! Вон, я даже отсюда вижу.

– Живы? – спросил он.

Только тогда я услышал, как снаружи кто-то кричал, бряцал металл, стучали сапоги по каменному полу.

Я кивнул, отчего Райнер выдохнул, бросил болт на пол, а сам сел рядом.

– Кажется, попали в сердце. Я был уверен, что если вытащить, то это поможет вам. Мне самому недавно в сердце попадали, ужасное чувство, неправда ли? Я тоже сознание потерял. Не знаю, Наяль, как работает ваша магия, но она вытаскивала меня с того света столько раз, что мне уже стыдно перед Создателем. Правда, мне попадали стрелой, не болтом.

Я прислушался к себе. Боль еще гуляла по нервам, но уже была всего лишь воспоминанием. Проверив свои плетения, но все были на месте. Это как? Получается, что меня спасло не одно из моих лечебных плетений? А что тогда?

– Сволочи, мой любимый плащ испортили, – сказал, с кряхтением садясь рядом с Райнером.

Король посмотрел на меня, а потом хмыкнул.

– Ничего, купите себе еще. А хотите, я вам подарю, у меня есть один такой, который вам точно придется по вкусу. Чёрный, длинный с глубоким капюшоном.

Таэри задрал голову кверху и стал смотреть на потолок. Наверное, мы выглядели как два дурака. Сидели на пороге кабинета, один переживал за плащ, хотя пару минут назад чуть не умер. Второй пялился в скучный потолок, а рядом валялся окровавленный болт, на котором можно было увидеть кусочки мяса. А если учесть, что в коридоре кого-то то ли ловили, то ли убивали, так и вовсе картина казалась сюрреалистичной.

– А в нём подклад есть? А то у нас там зимой прохладно бывает.

– Подклад? – Райнер оторвался от созерцания потолка и глянул на меня. – Кажется, был, но если хотите, я могу приказать портнихе сделать его вам.

– Хм, тогда я не стану отказываться от такого королевского подарка. Надеюсь, его стоимость вы не станете записывать в мою ежегодную уплату?