Галина Гончарова - Право рода [litres с оптимизированной обложкой]

Не исключено, что Эттан попробует проверить Алаис на прочность – и да поможет ей Арден!

Поздно ночью, когда расспросы были завершены и отец отпустил сына отдыхать, Луис лежал в кровати и думал об Алаис Карнавон.

За время плавания он стал понимать ее больше?

Нет. Меньше, намного меньше. Казалось, все просто и ясно, получен ответ на вопрос, вуаль слетела, ан нет! Тут же вскрывается новый слой, и вопросов становится намного больше.

Герцогесса?

О да. Но когда Луис пытался представить Лусию, воспитанную, как благородная дама, Лусию, бегущую из дома, зарабатывающую на жизнь трудами менестреля, Лусию, которая прошла через Маритани…

Воображение отказывало. Вообще.

Алаис не походила ни на одну из благородных дам, которых видел Луис, а видел он немало, в том числе и без одежды. Она была яркой, живой, искренней, талантливой, она говорила что думает и не стеснялась быть умнее мужчины.

Там, где Лусия опустила бы глаза и пролепетала: «Ой, я не знаю, вы такой умный, подскажите, пожалуйста…» – Алаис могла честно признаться в своем неведении, а могла, наоборот, удивить и специалиста, которым Луис во многих областях почитал себя.

Ан нет…

О законах с Алаис лучше было не спорить – Луис проигрывал по всем пунктам. Алаис формулировала так и подыскивала такие лазейки в законах, что, родись она мужчиной, Эттан бы левое ухо отдал, а Алаис к себе заполучил. Парадоксальные вопросы, странные решения, и… талант.

Луис помнил, как первый раз услышал ее музыку.

Он потерялся во времени и пространстве. Был покоре́н – и поко́рен. Ее хотелось слушать, не важно, что она пела. На борту она почти не расставалась с гаролой, играя по требованию команды что угодно – от похабных трактирных песенок до длинных баллад, от веселой плясовой до грустной и возвышенной музыки…

Луис решился поговорить с Алаис только на третий день плавания, ответы получил, но вопросов лишь прибавилось.

– Вы прекрасно играете…

На лицо Алаис набежала улыбка. Странная, задумчивая.

– Жаль, вас не слышит мой учитель музыки. Она была бы довольна…

– Вас учили специально?

– Да. Герцогесса не может быть необразованной. Конечно, все внимание доставалось сестре, но и мне перепадали крохи. Я научилась ими пользоваться.

– Я никогда не слышал ваших песен раньше…

– Я не пела их раньше.

– Вы их сами сочиняете?

– Что-то – да, что-то помню из старых свитков… я много времени проводила в библиотеке.

– Вы не похожи на человека, которому не уделяли внимания. Вы для этого слишком уверены в себе.

– Надеюсь. И говорите мне «ты», Луис, привыкайте. Странно так разговаривать с матерью своего ребенка…

Луис принужденно посмеялся, ушел…

Ребенок – еще одна загадка.

Нельзя сказать, что Алаис тряслась над ним, нет. Но она ставила рядом с собой корзину, в которой спал маленький Карнавон, она следила за своим питанием, она сама кормила ребенка (знатная дама!), она… она спокойно называла малыша «поросенком» и посмеивалась.

Алаис могла ругаться, как бывалый моряк, и могла быть очаровательной, как сирена. Она была женщиной, и это было видно – маританские платья удивительно шли ей. Но ни один мужчина на борту не смотрел на нее с вожделением. Она улыбалась, шутила и мигом становилась «своим парнем».

Далан ходил за ней хвостом, получая в награду лекции из самых разных областей знания, и Луис готов был так же ходить следом.

Ах, тайны герцогов.

Да, он теперь – Лаис. Луис, герцог Лаис, звучит странно, не правда ли? Но Вальера Тессани не могла знать будущее, она могла просто воспитать своих сыновей достойно. Хотя бы одного.

Ни Эрико, ни Лусия не хотели проходить инициацию. Лусия начинала трястись от одной мысли об акуле, Эрико просто качал головой – ни к чему, и Луис не стал уговаривать. Действительно… страшно это. Дрогни он хоть на минуту, засомневайся, и лежал бы сейчас на дне моря. Хватит ли сил у Лусии? У Эрико?

Глубоко внутри, там, куда лучше не заглядывать, Луис уже знал ответ. И не хотел лишаться родных. Пусть Даверты, но живые!

Алаис охотно делилась и подробностями из старинных хроник, и постепенно Луис восстанавливал картину происшедшего. Одного он еще не знал – что Король отдал на сохранение Лаисам, Карнавонам и Карстам. Алаис предполагала, что это какая-то реликвия, возможно, Меч или Корона. Их ведь так и не нашли…

Луису было интересно, но…

Подождем. Придет время, когда он окажется в Лаис и там прочитает все старые хроники.

К чести Даверта, он серьезно намеревался взять с собой Алаис и не хотел от нее ничего скрывать. Герцогиня Карнавон в его глазах была достойна доверия… насколько можно доверять женщине. И все же…

Алаис Карнавон оставалась загадкой.

Луис надеялся, что понаблюдает за их встречей с Эттаном Давертом. Пропустить столкновение огня с водой было бы непростительно.

Алаис как раз покормила ребенка и укладывала его спать, когда явился Эттан Даверт. И сполна насладился зрелищем: малыш свободно лежит на кровати, размахивая ручками и ножками, рядом лежит его мать, напевает что-то ласковое, и они оба очень заняты погремушкой. Настолько заняты, что у матери видны ноги до колен, а на Преотца Алаис и вообще внимания не обратила. Бросила короткий взгляд и махнула рукой:

– Зайдите позже.

Эттан даже рот открыл.

Вот такого приема ему давненько не оказывали… со времен юности. Но – сам виноват. Поехал бы во всем блеске титула или вызвал бы Александру к себе, было бы иначе. Эттан же хотел пока скрыть новость, посмотреть, что собой представляет эта девица. Вдруг ее убирать придется? Сплетен Эттан не боялся, но к чему их лишний раз провоцировать?

Разумеется, никуда он не пошел.

Алаис повернулась всем телом, вгляделась уже пристально, потом отдала ребенку погремушку, встала с кровати, оправила платье и коротко поклонилась.

– Пресветлый, я сейчас позову няньку и буду в вашем распоряжении.

Рот Преотца звучно захлопнулся.

– Вы меня знаете?

– Нет. Я знаю Луиса, – коротко пояснила Алаис. Добавлять что-то вроде: «вы похожи», или «сразу видно, чей он сын», она не стала. Что за пошлость?

Лизетта оказалась поблизости, приняла от Алаис эстафету и улеглась рядом с малышом.

– А кто у нас такой хорошенький? Кто такой умненький? – заворковала женщина.

– Я могу предложить вам вина или воды – в соседнем номере?

Эттан медленно кивнул.

Первое впечатление было… смешанным.

Аристократка, это видно. Осанка, взгляд, привычка повелевать – да. Но слишком свободное поведение? Отсутствие смущения?

Странно, очень странно.

Что ж, он согласен на соседний номер.

Алаис чуть расслабилась. У соседнего номера было два несомненных достоинства – хорошее вино и глазок в стене, за которым сейчас расположился Луис.