Виктория Шваб - Тени сгущаются [litres]

Алукард вздохнул и положил ей руку на плечо.

– А я уж было подумал, что тебе есть до меня дело. – Он осмотрел ножи на прилавке и усмехнулся: – Обычно девушки любуются платьями.

– Я не обычная девушка.

– Разумеется. – Он широким жестом обвел витрину. – Тебе что-нибудь понравилось?

На миг перед Лайлой вспыхнул образ, увиденный в зеркале, – зловещий, с черными глазами, исполненный силы. Лайла отогнала видение, пригляделась к клинкам и указала на кинжал с зазубренным лезвием.

– У тебя что, ножей мало?

– А такого нет.

– Ты снова меня удивляешь, – покачал головой он и повел ее прочь. – Побереги деньги, Бард. Мы пришли на Черный рынок продавать, а не покупать. Это будет неправильно.

– У тебя, кажется, сбился компас, Алукард.

– Мне это уже говорили.

– А если я его украду? – небрежно бросила она. – Что плохого в том, чтобы стащить что-нибудь на Черном рынке?

Алукард подавил смех.

– Попробуй. Ничего не выйдет. Еще и руки лишишься.

– Ты в меня совсем не веришь.

– Вера тут ни при чем. Обратила внимание, что продавцы почти не следят за товаром на прилавках? Потому что рынок заговорен. – Они дошли до края пещеры, и Лайла окинула ее взглядом. Прищурившись, осмотрела прилавки. – Это сильная магия, – продолжал Алукард. – Если предмет покинет прилавок без разрешения, результат будет… неприятным.

– А ты что, пробовал?

– Я не настолько глуп.

– Тогда, может, это только слухи, чтобы отпугнуть воров?

– Нет, – отрезал Алукард, выходя из пещеры в ночную тьму. Туман сгустился, землю окутало холодом.

– Тогда откуда ты знаешь? – не отставала Лайла, скрестив руки под плащом.

Капитан пожал плечами.

– Наверное… – неуверенно произнес он. – Наверное, у меня на это чутье.

– На что?

У него над бровью сверкнул сапфир.

– На магию. Я ее вижу.

Лайла нахмурилась. Она слышала, что люди чувствуют магию, обоняют ее. Но чтобы видеть?.. Да, можно, конечно, увидеть результаты ее действия, стихии, охваченные ею, но не саму магию. Она будто душа в теле, предполагала Лайла. Можно увидеть плоть, кровь, но не то, что содержится внутри.

Если вдуматься, Лайла видела магию всего один раз – в Красном Лондоне, где река испускала таинственный багровый свет. Источник – так называл ее Келл. Здесь считалось, что сила течет повсюду, пронизывая все и всех. Ей не приходило в голову, что кто-нибудь может воочию видеть эти потоки.

– Угу, – буркнула Лайла.

– Гм… – протянул он и умолк.

Они в молчании пробирались по каменному лабиринту улиц, и вскоре последние следы рынка утонули в тумане. Темный камень туннелей сменился деревом – они покинули сердце Сейзенроша и снова очутились перед фасадами.

– А как насчет меня? – спросила Лайла, когда они пришли в порт.

– Что насчет тебя? – оглянулся Алукард.

– Что ты видишь, когда смотришь на меня?

Ей хотелось знать правду. Кто такая Дилайла Бард? Что она такое? На первый вопрос она, кажется, и сама знала ответ, но на второй… Она старалась не задумываться об этом, но Келл не раз говорил, что здесь ей не место. Точнее, она не должна была попасть сюда и притом остаться в живых. Она нарушила множество правил. И хотела знать, почему ей это удается. Как. Кто она – просто ошибка вселенной, аномалия – или нечто большее.

– Ну? – поторопила она.

Она думала, что Алукард отмахнется от ее вопроса, но он все-таки остановился и повернулся к ней.

На миг его лицо исказилось. Он так редко хмурился, что это выражение казалось на его лице чужим. Наступило долгое молчание, только стучала кровь у Лайлы в висках. Темные глаза капитана пристально рассматривали ее.

– Тайны, – проговорил он наконец и подмигнул: – Как ты думаешь, почему я разрешил тебе остаться?

И Лайла поняла: если она хочет узнать правду, надо будет открыться ему. А к этому она еще не готова. Поэтому она попыталась улыбнуться и пожала плечами:

– Тебе нравится звук собственного голоса. Вот и захотелось найти собеседника.

Он рассмеялся и положил руку ей на плечо:

– И это тоже, Бард. И это тоже.

Серый Лондон

В пелене умирающего света город словно выцвел. Бесконечная палитра красок сократилась до черного и белого. Из каминных труб поднимались темные облака дыма, по улицам, сутулясь от холода, пробегали унылые фигуры.

Никогда в жизни Келл так не радовался, очутившись здесь.

Став невидимкой.

Стоя на узкой улочке в тени Вестминстера, он полной грудью вдыхал дымный морозный воздух и наслаждался этим. Налетел холодный ветер, он сунул руки в карманы и пошел. Не зная куда. Это не имело значения.

В Красном Лондоне не спрячешься, но здесь он сумел отыскать для себя укромное местечко. Люди навстречу попадались, но никто его не знал. Никто не шарахался, не смотрел вслед. Да, в определенных кругах ходили всякие слухи, но для прохожих он был просто незнакомцем. Тенью. Призраком в городе, где полно…

– О, это вы!

Келл вздрогнул, замедлил шаг, но не остановился, надеясь, что эти слова адресованы не ему, а может быть, его просто с кем-то спутали.

– Сэр! – снова произнес тот же голос. Келл оглянулся, ища не говорившего, а того, к кому он обращается. Но поблизости никого не оказалось, а голос был уверенным и в нем звучало узнавание.

Настроение, едва успевшее улучшиться, рухнуло и разбилось вдребезги. Перед ним стоял долговязый парень. Он сжимал под мышкой стопку бумаг и таращился на Келла глазами круглыми, как монеты. На плечах висел темный шарф, одежда была не поношенная, но сидела очень плохо. Костюм был коротковат, руки торчали из рукавов, и на одном запястье Келл разглядел край татуировки.

Руна могущества.

Когда Келл впервые увидел ее, в голову пришли сразу две мысли. Первая: руна нарисована неточно, так, словно ее много раз копировали. Вторая: перед ним энтузиаст, обитатель Серого мира, возомнивший себя магом.

Келл терпеть не мог энтузиастов.

– А, Эдвард Арчибальд Таттл Третий, – сухо произнес Келл.

Долговязый Нед расплылся в неловкой улыбке, словно услышал потрясающую новость.

– Вы меня помните!

Еще бы. Келл помнил всех, с кем имел дело. Или, напротив, предпочел бы не иметь.

– Я вам ничего не принес, – предупредил Келл, вспомнив свое полушутливое обещание принести мешочек земли, если Нед его дождется.

Нед беззаботно махнул рукой.

– Вы вернулись, – сказал он, торопливо шагая. – А я уж думал, не придете, что было бы неудивительно после всего, что случилось, после того ужасного происшествия с хозяином паба, я ждал, понимаете, ждал и до этого, и, конечно же, после, а потом все-таки начал задумываться, обратите внимание, именно задумываться, а не сомневаться, это, вы же понимаете, не одно и то же, у меня и в мыслях не было сомневаться, но вас так долго никто не видел, и вот теперь вы вернулись…