Виктория Шваб - Тени сгущаются [litres]

За спиной Келла у балконных дверей стоял Гастра, у входной двери дежурил Стафф.

– Вы его знаете? – спросил Гастра. – Стейсена Эльсора?

– Не уверен, – пробормотал Келл.

Далеко внизу над ареной прокатились аплодисменты. Поединок начался.

Рул выбрал землю и огонь. Две стихии кружились вокруг него. Он принес на ринг эфес и ручку щита. Земля вокруг ручки сложилась в твердокаменный щит, а огонь превратился в изогнутую саблю на эфесе. Кинжалы Лайлы, один огненный, другой ледяной, встрепенулись и ожили, как накануне. Мгновение противники стояли, оценивая друг друга.

Потом начался бой.

Первый удар нанесла Лайла. Она проскользнула под саблей Рула, зашла ему за спину и вонзила огненный кинжал в пластину на ноге. Он развернулся, но она уже отскочила и приготовилась к следующему броску.

Рул был выше на целую голову и раза в два шире, но двигался куда быстрее, чем можно ожидать при его телосложении. Она попыталась еще раз прорваться сквозь его защиту, но потеряла две пластины.

Лайла отскочила назад, и Келл отчетливо представил, как она оценивает противника, нащупывает бреши в обороне, слабые места. И каким-то образом она их нашла. Одно, потом другое.

Она дралась не как Рул, или Кисмайра, или Джиннар. Келл вообще никогда не видел такой манеры боя. И дело не в том, что она была лучше, хотя, конечно, ей хватало скорости и ума. Просто она дралась на ринге так же, как на улицах Серого Лондона. Так, как будто на карту поставлено все. Как будто противник – это последнее, что преграждает ей путь к свободе.

Вскоре она уже вела: шесть – пять.

И вдруг Рул нанес решающий удар.

Она атаковала, и в этот миг Рул повернул свой щит и метнул его, как диск. Он ударил Лайлу в грудь с такой силой, что она отлетела к колонне. Из разбитых пластин на животе, груди и спине брызнул свет. Лайла тяжело рухнула на каменный пол.

Толпа ахнула, и голос в золотом кольце объявил результат.

Четыре пластины.

– Вставай, – прохрипел Келл. Она, шатаясь, поднялась на ноги. Сделала шаг и чуть не упала. Но Рул атаковал снова. Массивный диск вернулся ему в руки, он плавным движением крутанул его и послал обратно.

Лайла, должно быть, увидела атаку, заметила летящий к ней каменный диск, но, к ужасу Келла, не увернулась. Наоборот, она отбросила оба кинжала и выставила вперед руки, блокируя удар.

Это было безумие.

Это казалось невозможным – но, тем не менее, каменный диск замедлил полет.

По толпе прокатился ужас – люди поняли, что Стейсен Эльсор на самом деле не дуал, а триада.

Щит заколебался на лету, будто борясь с течением, и остановился в паре дюймов от протянутых рук Лайлы. Повис в воздухе, трепеща.

Но Келл понимал, что он висит не просто так.

Лайла его толкала. Пыталась превозмочь стихию Рула, как сделала с ним, с Келлом. Но в тот раз он поддался ей, прекратил борьбу, а Рул, на миг растерявшись, удвоил усилия. Лайла давила на диск изо всех сил, ее сапоги заскользили по каменному полу.

Казалось, задрожала сама арена. Поднялся ветер. Маги сошлись в поединке воли.

Земляной диск, висевший между Лайлой и Рулом, содрогнулся. В подзорную трубу Келл видел, как дрожат у Лайлы руки и ноги, как все тело изогнулось в немыслимом усилии.

«Отпусти!» – хотелось крикнуть ему. Но Лайла не отступала.

«Дура упрямая», – подумал он. В этот миг Рул призвал всю свою силу, поднял огненную саблю и метнул. Лезвие ушло в сторону, но огненная вспышка, должно быть, отвлекла Лайлу. Она на миг дрогнула, каменный щит подался вперед и задел ее ногу. Удар прошел вскользь, но этого хватило.

Треснула десятая пластина.

Поединок закончился.

Публика взорвалась. Рул издал победный вопль, но Келл не сводил глаз с Лайлы. Она стояла, опустив руки, откинув голову, неестественно спокойная.

Потом пошатнулась и рухнула.

Келл ринулся из комнаты и уже на ходу услышал из кольца голос судьи, вызывавшего врача.

Он ее предупреждал. И не раз.

Еще не дойдя до двери, Келл вытащил нож. Гастра бежал за ним по пятам. Стафф преградил дорогу, но Келл оказался проворнее и сильнее. Он нырнул в чулан раньше стражников.

– Ас старо , – проговорил он, прочно запечатав за собой дверь, по которой Стафф молотил кулаками снаружи. Потом нарисовал еще один символ. – Ас тасцен .

И дворец растаял перед ним, сменившись турнирным шатром.

– Победителем объявляется Рул, – провозгласил судья. Келл выскочил из палатки Камероу и ворвался к Лайле. Две служанки укладывали ее на кровать, третья расстегивала шлем. При виде него они вскочили и побледнели.

– Прочь, – приказал Келл. – Все вон отсюда.

Две служанки удалились немедленно, а третья, жрица, словно не слыша, сняла с Лайлы маску демона и отложила в сторону. Лицо под маской было призрачно-белым, на висках темнели вены, из ноздрей текли две черно-красные струйки. Жрица провела ладонью по лицу Лайлы, и через мгновение глаза, затрепетав, приоткрылись. На языке у Келла вертелось с десяток ругательств, но он промолчал. Молчал и тогда, когда Лайла сдавленно вздохнула и приподнялась, качнула головой и пошевелила пальцами, поднесла тряпку к носу.

– Истер, можешь идти, – велела она, вытирая кровь.

Келл молчал, сколько мог, но, едва Истер скрылась, его прорвало.

– Я же тебя предупреждал! – заорал он. Лайла поморщилась и коснулась виска.

– Со мной все хорошо, – проговорила она.

Келл лишь хмыкнул.

– Ты рухнула без сознания прямо на арене!

– Поединок выдался трудный, – сказала она и встала, изо всех сил стараясь не показать, что ее шатает.

– Как можно было сделать такую глупость? – закричал он. – Смотри, у тебя течет кровь – она черная! Магия – это тебе не игрушка! Ты даже правил ее не понимаешь. Хуже того, ты решила, что их не существует. Лезешь напролом через весь мир, делаешь все, что тебе взбредет в голову. Ты неосторожна. Неразумна. Безрассудна.

– А ну заткнитесь оба, – велел, входя, Рай. За ним шли Вис и Тольнерс. – Келл, тебя здесь вообще быть не должно.

Келл, не слушая его, обратился к стражникам:

– Задержите ее.

– За что? – вскинулась Лайла.

– Келл, успокойся, – сказал Рай.

– За то, что выдает себя за другого.

– Кто бы гово… – ощетинилась Лайла.

Келл толкнул ее спиной к шесту и зажал ей рот ладонью.

– Только посмей. – Лайла не сопротивлялась. Лишь стояла, застыв как камень, и сверлила его своими разноцветными глазами. В них горел дикий огонь, и на миг ему подумалось, что ей, должно быть, не на шутку страшно. Но тут он почувствовал прижатый к боку нож.

А в глазах читалось, что, если бы не Рай, она бы его и впрямь пырнула.

Принц поднял руку.

– Стейсен, – обратился он к Лайле и взял Келла за плечо. – Прекрати, прошу тебя.