Глен Кук - Хроники Черного Отряда: Черный Отряд. Замок Теней. Белая Роза

Когда я возвратился, Ворон посмотрел на меня мрачновато. Не знаю, насколько далеко забрался в своем рассказе Горшок.

– Не выпендривайся, – бросил я. – Ты понятия не имеешь о том, что случилось после Можжевельника. Да и вообще со времени битвы при Чарах. Твои выходки героя-одиночки никому не нужны. Пей. Это против дрожи.

Вторую микстуру я сунул Горшку, шепотом объяснив для чего.

– Это правда? – спросил Ворон едва слышно. – Душечка и Госпожа завтра выступят против Властелина? Вместе?

– Да. Победить или умереть. Всем.

– Я хочу…

– Будешь лежать. И ты, Горшок, не высовывайся. Нечего отвлекать Душечку.

До сих пор я как-то ухитрялся не думать о безбожно запутанных последствиях завтрашнего боя. Теперь они навалились на меня разом. Властелином дело не ограничится. Если только мы не проиграем. А коли падет он, война с Госпожой тотчас разгорится с новой силой.

Мне мучительно хотелось поговорить с Душечкой, узнать, что она планирует. Но я не осмеливался. Госпожа держит меня на коротком поводке. В любой момент может допросить.

Одиноко. Как же одиноко!

Горшок продолжил рассказ. Потом заглянули Гоблин с Одноглазым и изложили то же самое, но со своей точки зрения. Зашла Госпожа, поманила меня.

– Да? – спросил я.

– Пошли.

Я последовал за ней в ее комнаты. Уже наступила ночь. Примерно через восемнадцать часов Великий курган откроется сам. Если мы последуем плану – раньше.

– Садись.

Я сел.

– Меня заклинило, – признался я. – На бабочках размером с лошадь – ни о чем другом думать не могу.

– Понимаю. Надеялась отвлечься, поговорив с тобой, но ты – больше чем просто развлечение.

Ну, зато меня она отвлекла.

– Быть может, твои снадобья…

Я покачал головой:

– Лекарства от страха у меня нет. Я слышал, колдуны…

– Эти противоядия слишком дорого обходятся. Нам потребуются ясные мозги. Не все пойдет так гладко, как на репетиции.

Я поднял бровь. Госпожа разъяснять не стала. Подозреваю, ожидала от своих союзников импровизаций.

Явились кухари, вкатили столик на колесиках с роскошным ужином. Последнее желание приговоренного?

– Я приказала подать все лучшее, – пояснила Госпожа, когда толпа рассосалась. – И нам, и твоим друзьям в городе. И на завтрак – тоже.

Она казалась спокойной. Впрочем, эта женщина привыкла к рискованным схваткам…

Привыкла, как же! Я фыркнул про себя. Не меня ли она просила обнять ее? Госпожа боится не меньше нашего.

Она заметила, но ничего не сказала – верный признак того, что ушла в себя.

Ужин был чудесный – если учесть, из чего поварам приходилось готовить. А так ничего особенного. За столом мы не обменялись и словом. Я закончил первым и задумался, облокотившись на стол. Госпожа последовала моему примеру. Я заметил, что съела она очень мало. Через пару минут она поднялась и ушла в спальню, чтобы вернуться с тремя черными стрелами. На каждой – серебряные письмена теллекурре. Я уже видел такие стрелы. Душелов дала одну из них Ворону, когда мы ждали в засаде Хромого и Шепот.

– Стреляй из моего лука, – наказала Госпожа. – И держись рядом со мной.

Стрелы были одинаковые.

– Это для кого?

– Для моего супруга. Убить его им не под силу – на них нет его истинного имени. Но они его остановят.

– Думаешь, план не сработает?

– Все возможно. Рассмотреть следует все возможности.

Наши взгляды встретились. Что-то было в ее глазах… Она отвернулась.

– Лучше уходи. Доброй ночи. Я хочу, чтобы завтра утром ты был в форме.

Я расхохотался:

– Как?

– Я обо всех позабочусь. Кроме часовых, конечно.

– А-а…

Колдовство. Нас усыпит кто-то из Взятых. Я встал, помешкал пару секунд, подкинул поленьев в огонь. Поблагодарил за ужин. Наконец выжал из себя то, что думал:

– Хочу пожелать тебе удачи. Но… не от всего сердца.

Госпожа слабо улыбнулась:

– Знаю.

Она проводила меня до дверей. Прежде чем выйти, я поддался порыву, обернулся – она стояла за моей спиной, ожидая…

Мы обнимались с полминуты.

Будь она проклята за свою человечность!.. Но мне тоже помогло.

Нам разрешили выспаться, потом дали еще час – позавтракать, примириться с богами, или что там еще делают перед смертным боем. Великий курган должен был продержаться до полудня. Торопиться некуда.

Интересно, что поделывает в земле эта тварь?

К бою протрубили в восемь. Отсутствующих не было. Хромой порхал вокруг на своем коврике, причем его путь подозрительно часто пересекался с траекторией Шепот. О чем-то они шушукались. Боманц старался не попадаться лишний раз на глаза. Оно и понятно: на его месте я бежал бы до самого Весла.

На его месте? Да чем мое-то лучше?

Этот человек пал жертвой своей чести. Он верил, что необходимо отдать долг.

Забили барабаны – пора по местам. Я последовал за Госпожой, заметив по дороге, что последние гражданские уходят в направлении Весла, прихватив все пожитки, какие можно унести на спине. На дороге, поди, сущий ужас творится. Многотысячные войска, призванные Госпожой, уже добрались, судя по донесениям, до Весла и теперь продвигаются к нам. Они опоздают. А остановить их никому не пришло в голову.

Круг внимания сузился. Внешний мир исчез. Глядя на гражданских, я задумался на мгновение, сколько трудностей придется преодолеть, чтобы сбежать отсюда. Задумался ненадолго. После боя с Властелином беспокоиться будет уже не о чем.

Летучие киты заняли места над рекой. Скаты рыскали в поисках восходящих воздушных потоков. Поднимались ковры Взятых. Но мои ноги сегодня останутся на земле. Госпожа собиралась встретить своего мужа лицом к лицу.

Спасибо, подруга.

А в ее тени притаился Костоправ с лучком и стрелочками.

Стражники уже на позициях – за заграждениями, в окопах, у осадных машин. Вымпелы вьются, направляя тщательно выверенную скачку Душечки. Напряжение нарастает.

Что еще можем мы сделать?

– Держись за мной, – напомнила Госпожа. – Стрелы пусть будут наготове.

– Так точно. Удачи. Если победим, угощу тебя ужином в садах Опала.

Не знаю, что меня дернуло за язык. Судорожная попытка отвлечься? Несмотря на утренний холод, я взмок.

Госпожа сначала удивилась, потом улыбнулась:

– Если победим, я тебе об этом напомню.

Улыбка вышла вымученная. У Госпожи не было причин полагать, что она переживет следующий час.

Она шагнула к Великому кургану. А я, как верный пес, потащился за ней. Последняя искра света не угасла. Она не станет спасать себя, сдаваясь.

Боманц вначале обогнал нас, потом приотстал. Хромой – тоже. В плане такие фортели не предусматривались.

Госпожа не обращала внимания. Я волей-неволей – тоже.

Ковры Взятых начали снижаться кругами. Летучие киты и скаты искали ветер слишком нервно.