Вадим Панов - Путешествие в Тёмные Земли [litres]

– Убирайтесь!

Но звери, естественно, не послушались.

А самое плохое заключалось в том, что управлять первым хищником становилось всё труднее и труднее: увидев сородичей, зверь задрожал всем телом и даже тихонько заскулил, и сильные эмоции могли побороть гипноз Бубнителя. У дубогрызов оказалось настолько мощное сопротивление его умению, что господин Кихир даже выругался в сердцах:

– У вас что, мозги деревянные?

И вздрогнул, увидев, что один из хищников сделал шаг вперёд.

Дубогрызы не были разумны, но славились сообразительностью и уже догадались, что их сородичу мешает сидящий на загривке чужак. Они тяжело уставились на Бубнителя, который сразу почувствовал себя очень и очень неуютно и заставил своего дубогрыза громко зарычать.

– Хотите драться? Он будет с вами драться!

Но звери поняли, кто их настоящий враг, и перешли в атаку.

Два хищника бросились вперёд: наклонились, набычились, словно собирались таранить сородича, и побежали, рыча и фыркая на ходу. Их вид был страшен, но господин Кихир заметил, что бегут они гораздо медленнее, чем могли, как будто отвлекая внимание от сородичей. Один из которых принялся обходить Бубнителя справа, а второй и вовсе вскочил на здоровенный валун, потом перепрыгнул на следующий, ещё на один, ещё… Четвёртый дубогрыз прыгал быстро, приближался стремительнее остальных, и господин Кихир понял, что именно он будет атаковать первым.

И не ошибся.

Но зверь сумел его удивить: он не ударил в загипнотизированного собрата, стараясь сбить его с ног, а прыгнул так, словно хотел перелететь над ним и приземлиться на другой валун. И лишь в самый последний момент Бубнитель сообразил, что хитрый хищник собирается достать его лапой.

– Проклятье! – выкрикнул господин Кихир, резко пригнулся, уклонившись от страшного удара, и поднял своего зверя на дыбы.

Этот манёвр заставил остановиться тех дубогрызов, что мчались по прямой, и дал Бубнителю немного времени. Но он совершенно забыл ещё о четвёртом звере, который подбирался справа и тоже прыгнул, в надежде сорвать чужака.

– Не возьмёте! – завопил Бубнитель, заставляя загипнотизированного дубогрыза подпрыгнуть.

Здоровенный хищник извернулся в воздухе, да так, что Кихир едва удержался в седле, и бросился на сородичей. Но это не было смелой атакой, потому что Бубнитель догадывался, чем она закончится: хищники разбежались в стороны, не желая причинять вред своему сородичу.

– А вы умнее, чем кажетесь! – хрюкнул мафтан. – И я этим воспользуюсь!

Он вновь направил дубогрыза на врагов, и те вновь отступили.

– Ага!

Такая «игра» могла продолжаться долго, но вскоре господин Кихир услышал свисток Факараха, развернул хищника и взмахнул рукой:

– Прощайте, уроды!

И резво поскакал к переходу, который уже преодолели все остальные путешественники.

Дубогрызы помчались следом, но взойти на чёрный мост не рискнули: остановились у края пропасти и проводили убегающего сородича долгим, печальным рёвом.

Дальнейший путь в Некро оказался безопасным. Ну, если позабыть о том, что вьющаяся меж скал тропинка в ширину не превышала полутора метров и не имела никаких ограждений. Скалистый пояс построили с помощью магии, поэтому чёрные горы были очень гладкими – не удержишься, – а тонкая секретная дорожка то опускалась к самой земле, то вдруг поднималась на такую высоту, что начинала кружиться голова. Тем не менее, если соблюдать осторожность, идти по ней было достаточно безопасно.

Постепенно Полика привыкла к дороге и вновь, в который уже раз, задумалась над происходящим.

И первый вопрос был традиционным: можно ли доверять спутникам?

Ведь после того как Факарах спас её, крепко рискуя жизнью… Нет! Они оба её спасли: сначала Зарифа подхватила её на мосту и при этом сама едва не свалилась в пропасть, а затем уже Факарах продемонстрировал чудеса эквилибристики. Или как это там называется?

«Они рисковали жизнью, чтобы спасти меня… Разве враги так поступают?»

По мнению Полики, эгоистичные и злобные тёмные твари должны в первую очередь думать о себе и ни за что не станут жертвовать жизнью ради феи. Получается, Зарифа и Факарах её друзья?

Ответа нет, а сомнения и подозрения вновь рассеяны.

А мысли перескочили на второй традиционный вопрос: она до сих пор не могла вспомнить Волшебство. Все вокруг считали её феей, Непревзойдённой, относились с уважением и надеялись, что она вот-вот всё вспомнит и примется творить чудеса. А Полика пыталась ощутить то неведомое, о чём говорила Зарифа, но без толку. И чувствовала себя чужой в этом мире. Прелесть удивляла её, подбрасывала одну диковинку за другой, заставляла то безудержно хохотать, то замирать от страха, но всё происходящее затмевала внутренняя отстранённость: Полика разглядывала мир, но не принимала его, не видела в нём себя и всё чаще вспоминала мир людей, который казался ей настоящим.

А Прелесть – сном.

– О чём задумалась? – спросила идущая на шаг впереди Зарифа.

– Если скажу «ни о чём», поверишь?

– Нет.

– Похоже, я никогда не смогу тебя обмануть, – вздохнула Полика.

– А тебе надо меня обманывать?

– Ну, если не со зла, а ради шутки?

Аримана легко рассмеялась и вновь спросила:

– Не хочешь говорить?

– Я постоянно думаю о том, что до сих пор не вернула себе волшебную силу, – вздохнув, призналась девушка, с опаской поглядывая на рассыпанные по дорожке камешки: они были мелкими и подлыми, если поскользнёшься, то запросто улетишь в пропасть. Вот и приходилось идти очень аккуратно.

– Страдаешь?

– Переживаю.

– Ты справишься, – пообещала красноглазая.

– Перестану переживать? – грустно пошутила Полика.

– Станешь волшебницей.

– Надеюсь… С другой стороны, что мне ещё остаётся?

– А ты совсем-совсем ничего не чувствуешь?

– Совсем.

Аримана вздохнула, сделала несколько шагов по узкой дорожке – сейчас тропинка вновь высоко поднялась, и путешественники машинально жались правее, к горе, – и продолжила:

– Я, честно говоря, не представляю, как такое возможно. Я всегда умела управляться с Волшебством, ощущала его присутствие, дышала им. Я не знаю, как ты себя чувствуешь, но думаю, тебе очень больно.

– На самом деле мне никак, – ответила Полика. – Я забыла, понимаешь? Если бы меня лишили возможности творить Волшебство, то я, наверное, испытывала бы сейчас боль, ужас, обиду… А я не помню, как это – колдовать. И мне легче.

– Ну, хоть так. – Зарифа помолчала, а затем широко улыбнулась: – Пришли!

И среди расступившихся скал Полика увидела высоченную башню. Она уходила далеко в тёмное небо. Вокруг поднимались и другие строения: пышные, красивые и ужасные в своей чудовищной красоте, но башня затмевала их. Её величие никем не оспаривалось. Её крепость была абсолютной. Башня не давила на Некро – башня им была: сердцем Некро, шпилем Некро, смыслом Некро.