Ольга Гусейнова - Половинка [litres с оптимизированной обложкой]

– Тогда почему ты злился, когда мы в яму свалились?

Я храбро посмотрела ему в глаза – то голубые, то от волнения, наверное, темнеющие под сошедшимися на переносице золотистыми бровями.

Слегка наклонив голову, Хейго с каким-то ненормальным удовольствием рассматривал меня, опять заставив вспомнить о неподобающем принцессе Цветанской виде.

– Я уже говорил, что не злился на тебя. Это ярость Тьмы, нестерпимое желание завершить слияние и согреться. Завладеть тобой, стать цельным. Но я бы тебя изменил, наши спутники были правы: этого нельзя было допустить, иначе дворец мог не узнать тебя. Рассказывать, что происходит в момент слияния, мы не стали сознательно, из прошлого опыта зная, как люди воспринимают последствия связи. А ловить тебя наперегонки с тварями и белыми, расстраивать еще больше, мы не хотели. Опасались…

– Да, но ты мог хотя бы рассказать о нюансах этого ритуала до слияния! – не согласилась я. – И уже во дворце! А ты?! Ты свалил меня прямо на пол в подвале, среди трупов сразу после закрытия портала… как варвар после взятия крепости.

– Достаточно! – виновато попросил Хейго. – Прости! Признаю свои ошибки, а лежачего не бьют.

– Да-а-а?.. И откуда эта пословица? – Я подозрительно уставилась на него. – За такие ошибки не только бьют, но еще и потоптаться можно!

– Люди так на юге говорят, – неожиданно широко улыбнулся Хейго. – Еще я знаю: когда человеку плохо даются извинения из-за бедного словарного запаса, он хочет как можно быстрее завершить неприятный разговор о своих ошибках.

Я не выдержала и хихикнула: ох уж мне эта честность темных. Хоть плачь, хоть смейся. Жаль, над собой. Их-то не изменить!

– Возьму на заметку! – пообещала я, хитро усмехнувшись.

– Не стоит, – мотнул головой Хейго.

– Стало быть, тебе можно прикидываться «лежачим», а мне нельзя?

– Нет, мы теперь неразлучны как в прямом, так и переносном смысле. Мы же рассказывали, что наши семейные союзы очень тесные. По вашим меркам и по мнению Тьяны и Лилии – чересчур.

– Ясно… – протянула я.

– Поэтому все наши ошибки будут обоюдными. А топтаться бессмысленно, поскольку ты будешь в полной мере ощущать мои чувства и эмоции, а я – твои. Пока слабо, но со временем – как свои.

Я ошарашенно хлопала глазами, а слова застряли у меня в горле. Надо ли мне такое счастье? Неужели я настолько сильно влюблена в этого чужака, чтобы лишиться не только части себя, но и полностью свободы выбора и чувств?

– Как же это с нами случилось… такое? – наконец потрясенно вырвалось у меня.

– Мы увидели друг друга и, думаю, по разным причинам выделили среди остальных, – спокойно ответил Хейго. – Обратили внимание, взрастили особое отношение, укрепили его во время путешествия. Потянулись друг к другу духом… душой, зацепились так, что было бы сложно забыть, разорвать связь. Понравились настолько, что возникли и чувства, глубокие, ответные, которые мы разделили только друг с другом. И Тьма приняла наш выбор, одобрила и соединила нас в единое целое. Поверь, если бы мы остались равнодушными, ничего бы не произошло. Ты же касалась Хала…

И он еще на бедный словарный запас жаловался? Но спросила я о самом насущном:

– Что же теперь будет с нами?

– Мы будем жить! – выслушав мой хриплый шепот, улыбнулся темный нареченный, блеснув красивой белоснежной улыбкой. – Ведь жизнь прекрасна.

– Ты уверен? – сомневалась я, с тяжелым вздохом взглянув на свои черные ногти, а потом на окно, в котором блеснул луч солнца.

– Абсолютно! – твердо заявил он. Пристально посмотрел мне в глаза и кончиками пальцев нежно погладил по щеке. – Лучшего выбора я бы никогда не сделал. Даже в другом мире нашел свою единственную… половинку души! Оли, душа моя, ты согреваешь меня каждым взглядом, каждым вздохом…

Смутившись, я попыталась опустить лицо. Но Хейго обеими ладонями обхватил мою голову и с жадностью приник к губам. Неожиданно для самой себя я отдалась его порыву с удовольствием, словно пока мы были в окружении спутников и предстояло выполнить миссию под стать подвигу, было нельзя, а теперь – можно. Поцелуй кружил голову, туманил разум, проникал в душу, дарил непередаваемо приятные ощущения, мурашками разбегавшиеся по телу. Кажется, я забыла дышать, поэтому невольно открыла глаза и уперлась взглядом в переносицу Хейго – как раз в этот момент с его брови мне на скулу упала черная капля.

Вскрикнув, я неосознанно отшатнулась. Он разочарованно поморщился, облизнулся, с жадным интересом разглядывая мои губы, а затем обиженно посмотрел мне в глаза:

– Что не так?

Упершись ему в грудь руками, я всхлипнула:

– Не понимаю я… ведь когда ты перестал быть элементалем… – Увидев, что Хейго хочет меня остановить, поспешила заверить: – Да помню, помню! Ты по-прежнему элементаль. Но ведь до этого ужасного слияния ты был почти нормальным. Как… живой… человек.

За дверью кто-то из женщин расхохотался, и слышалась мне в этом хохоте «шпилька» всемогущим риирским магам.

– Я и так живой, – повторил Хейго. Ну прямо как маленькая, в самом деле. – Но я не человек и никогда им не стану.

– Но ведь раньше с тебя ничего не капало… и по мне не бегало!

Я нервно глянула на свою руку: увы, ногти черные и «гады» ползают как ни в чем не бывало. Только невероятным усилием воли снова не начала избавляться от них, но все равно непроизвольно передернулась.

– Оли, родная моя, единственная…

– …малышка моя…

– …любимая… – доносились подсказки из-за двери, только теперь от советчиков мужского пола.

Неожиданно страх уступил место раздражению и злости. И хотелось мне этого невидимого умника убить. Прямо сейчас. Срочно. Я поймала взгляд Хейго: в голубых глазах искрились лед и отражение моего желания.

Заметив, что я слежу за ним, «живой элементаль» глубоко вздохнул, разжал кулаки и вымученно улыбнулся уголками рта. Затем, придвинувшись ближе, прошелестел:

– Ягодка, раньше моя Тьма не знала, насколько ты горячая, вкусная… моя, а теперь ее невозможно удержать под контролем, в узде. Мой элементаль стремится любыми путями добраться до тебя, коснуться, проникнуть тебе под кожу и согреться, насладиться тобой. Я понимаю, что это проявление сущности темных… для вас пугающее, может быть даже… отталкивающее, но суть не изменить. Мы такие, какие есть.

– А я?

Подняла руку и загнула палец, с кончика которого прямо в центр моей ладони нырнула «змейка».

Хейго снова вздохнул, взял мою руку в ладони, зачем-то слегка потер, разогревая кожу, а после признался:

– У нас все только началось. Моя Тьма устраивается, обосновывается. Со временем, возможно, она станет менее заметной, прекратит, как ты сказала, бегать. Если, конечно, нервничать не будешь или испытывать сильных чувств…