Брайан Стейвли - Клинки императора [litres с оптимизированной обложкой]

Ее голубые глаза вперились в него холодно и вызывающе.

– Ну хорошо, давай по порядку, – сказала Гвенна, тряхнув головой. – Сперва этот бедолага на корабле говорит тебе, что кто-то из кеттрал пытается тебя убить. Потом обрушивается трактир. Потом тебе кажется, что Анник пытается тебя утопить. Потом Анник стреляет тебе в плечо боевой стрелой.

– Анник в этой истории мелькает повсюду, – заметил Лейт. – Могу поспорить, ты был в восторге, когда ее назначили в твое крыло!

– Я не пыталась его убить, – бесцветным голосом сказала снайперша.

– Я и не говорю, что пыталась, – ответил Лейт, поднимая вверх обе руки. – Но какой-то Кентов ублюдок очень постарался, чтобы это выглядело именно так.

– Юрл! – прорычал Валин. – Наверняка это Юрл. Не будем забывать о причине, по которой мы сидим здесь взаперти без единого клинка или лука на брата.

– Юрл, конечно, падаль и конченый мерзавец, – не согласился Лейт, – но эта затея кажется чересчур умной для его маленькой хорошенькой головки.

Талал нахмурился.

– Однако это он рассказал Шалиль про Анник и Эми. Может быть, он хочет на какое-то время вывести нас из игры?

– И это ему вполне удалось, – заметил Валин. – Но я все равно не вижу здесь никакого смысла. Какое отношение имеют Ха Лин и Эми ко всему остальному – к эдолийцу, ко всему этому Кентом клятому заговору?

– Менкеров трактир, – бесстрастно сказала Анник. – Вот связь.

Валин сделал длинный нетерпеливый выдох.

– Трактир обрушился в то же самое время, когда убили Эми, но большой связи я тут не вижу. Ты сама сказала: чердак, на котором мы ее нашли, находился на другой стороне бухты.

– Сколько раз ты уже был на волосок от смерти? – раздраженно спросила Гвенна.

Валин подумал.

– Менкеров трактир. Погружение. Снайперское состязание. – Он пожал плечами. – Четыре, если считать еще и Пробу.

– Ну хорошо, – начал Талал, подхватывая тему. – Вот тебе и связь: в двух из этих случаев были совершены нападения на женщин, и женщины были убиты. В первый раз это была Эми, в последний – Ха Лин.

– Беда в том, что пятьдесят процентов – это только пятьдесят процентов, – заметил Лейт.

По спине Валина пробежал озноб.

– Семьдесят пять, – мрачно сказал он.

Даже раскрыв все остальное, он собирался оставить избиение Лин в тайне. Это было глупо, иррационально. Она была мертва, ее прах развеян по ветру; рассказать о том, что случилось, не было предательством по отношению к ней; это больше не могло уязвить ее гордость. И тем не менее она стыдилась происшествия на утесах, стыдилась до слез, и он чувствовал, что, рассказав эту историю остальным, он словно каким-то образом нарушит доверие, которое было между ними, выставит ее тайны на всеобщее обозрение. Кроме того, это не казалось ему чем-то значительным – до тех пор, пока они не начали выискивать связи между событиями.

– Юрл с Балендином напали на Ха Лин во время снайперского состязания, того самого, на котором Анник меня ранила. Они заманили ее в ловушку, потом обездвижили, избили до крови, пытались ее сломать. Именно поэтому она была вся в синяках еще до Пробы, а вовсе не из-за какой-то тренировки, как она говорила. Они сказали, что это расплата за то, что она выступила против них на ринге.

Четыре пары глаз вперились в него.

– Вот ведь дерьмоеды, вонючие сучьи ублюдки! – выругалась Гвенна, сжимая и разжимая кулак, словно в нетерпении схватиться за меч.

– Где это произошло? – спросила Анник. Ее голос был спокойным и жестким.

– На Западных Утесах.

– Прямо над полигоном, где проходило состязание, – тихо заметил Талал.

– Здесь есть что-то, – сказал Валин, в смятении тряхнув головой. – Только я не знаю, что.

Он чувствовал, что правда была где-то рядом, на самом пределе досягаемости, словно знакомая мелодия, которую вот-вот услышишь.

– Но каким образом, избив Лин за милю оттуда, они могли заставить Анник стрелять боевыми стрелами? – спросил Лейт.

– Я не стреляла боевыми! – отрезала снайперша. – Стрелы были мои, но наконечники подменили.

Талал вздрогнул.

– Подменили?

– Подменили, – подтвердила Анник. – В четвертый раз я объясняю это Валину. Эти наконечники были не мои. Это были не те стрелы, которыми я стреляла.

– Может, ты просто ошиблась? – предположил Лейт.

Снайперша обдала его ледяным взглядом.

– Я не ошиблась.

– Ну хорошо, но как, во имя Хала, они могли подменить наконечники в полете?

– Я не знаю.

Лич тяжело вздохнул, потом длинно, медленно выдохнул.

– Мне кажется, я знаю. – Он окинул стол перед собой задумчивым взглядом, собираясь с мыслями. – Пресвятой Хал, я вроде бы начинаю понимать…

– Какой-то кеннинг? – спросил Валин, пытаясь уследить за ходом его мысли.

Талал хмуро кивнул.

– Это не Юрл. Это Балендин.

– Вы так и собираетесь продолжать говорить загадками? – поинтересовалась Гвенна. – Или, может быть, просветите и остальных тоже? Попробуйте договаривать фразы до конца, вдруг это поможет.

– Мой колодец – железо, – проговорил Талал, поднимая глаза и оглядывая всех по очереди. – Несколько дней назад я сказал об этом Валину, но поскольку мы одно крыло, вам тоже следует это знать. Железо и сталь.

– Железо? – переспросил Лейт, постукивая пальцем по подбородку. – Звучит не особенно вдохновляюще. Я-то думал, что колодцы – это обязательно кровь младенцев или кипяченая моча, или еще что-нибудь достаточно мерзкое.

Талал пожал плечами.

– Для лича железо – довольно посредственный колодец. С одной стороны, его никогда не бывает достаточно много. С другой – моя сила почти никогда не уходит полностью. Особенно если ты солдат: рядом всегда найдется что-нибудь. – Он глубоко вздохнул. – Но у других личей бывают и более… незаурядные колодцы.

– Вот! Я знал! – воскликнул Лейт, откидываясь на спинку стула с довольным видом. – Кровь младенцев!

– Это как Арим Гуа? Солнечный Властелин, про которого рассказывается в историях? – спросил Валин.

Талал кивнул.

– Если верить легендам, колодцем Арима Гуа был солнечный свет. Как говорят, в течение дня его мощь была устрашающей – он мог возводить города, разбивать целые армии, – но ночью он был почти беспомощен. Именно тогда его и убили.

– Но какое отношение это имеет к стрелам? Или к трактиру? – спросила Гвенна.

– Речь не всегда идет о городах и армиях, – ответил Талал. – Я годами размышлял над тем, чем может быть колодец Балендина. Я видел, как он проделывал такие вещи… страшные вещи. У меня такое никогда бы не получилось, разве что вокруг был бы океан железа. Но в другие разы… ничего не было.

Он покачал головой.

– Мог Балендин подменить наконечник стрелы? – спросил Валин. – Во время полета? На расстоянии мили?