Мэтт Рафф - Страна Лавкрафта

– Так вот, Хорас, – начал детектив Ноубл. – Мы позвали тебя сюда…

– …чтобы ты помог нам в расследовании, – подхватил детектив Берк.

– Для начала, что ты можешь рассказать нам про эту вещь? – Ноубл положил на столик выпуск «Межпланетных приключений Оритии Блу». – Узнаешь?

Хорас взял альбом в руки. Это был одиннадцатый выпуск, который он сделал специально к Рождеству, только весь мятый и рваный. Чернила на обложке расплылись, на обороте отпечатался грязный след от колеса.

– Его нашли на месте происшествия, – сказал Ноубл.

– Происшествия?.. С мамой ничего не случилось?

– С мамой? – спросил Берк. – Нет, насколько нам известно, с ней все в порядке.

– А при чем здесь мама? – спросил Ноубл.

– Ни при чем, – быстро проговорил Хорас и притворился, что разглядывает след от колеса.

Ноубл двумя пальцами поддел мальчика за подбородок.

– Послушай, Хорас, врать нехорошо.

– Совсем нехорошо, – поддакнул Берк. – Это может плохо кончиться.

– Хочешь, я открою тебе один маленький секрет? – спросил Ноубл. – Когда полицейские – я имею в виду, умные полицейские, вроде нас – задают вопрос, то уже знают ответ. Но все равно спрашивают, чтобы проверить, готов ли человек помогать им…

– …или пытается их поиметь, – закончил Берк.

– Ты ведь не пытаешься нас поиметь?

– Нет! Не пытаюсь… Я не понимаю, что происходит, – сказал Хорас.

– А тебе и не надо понимать, – сказал Берк. – Просто отвечай на вопросы.

– Впрочем, кое-что мы тебе расскажем. – Голос Ноубла смягчился, и он посмотрел на напарника. – Можно ведь?

Детектив Берк дернул плечом.

– Ну, разве что самую малость.

– Конечно. – Ноубл снова повернулся к Хорасу. – Нас интересуют разные связи. Последние несколько месяцев мы с детективом Берком провели в наблюдении. Знаешь, что это такое?

– Вы следите за кем-то?

– Верно. А конкретно – за человеком по имени Калеб Брейтуайт. Тебе знакомо это имя?

Хорас, зная, что полицейские внимательно следят за каждым его движением, помотал головой.

– Ладно, – продолжил Ноубл. – Мы следим за мистером Брейтуайтом и за людьми, с которыми он общается. Например, за твоим кузеном Аттикусом, дядей Монтроузом, папой.

– За папой? Но зачем…

– А поскольку мы очень дотошные, то ищем также людей, которые могут быть связаны с мистером Брейтуайтом, даже если их никогда не видели вместе. В эту категорию и попадает твоя мама. Это первое.

– Второе – то самое происшествие, – подхватил Берк.

– Перестрелка, – уточнил Ноубл. – Причем не простая, а с очень странными последствиями.

– Весьма странными. Трое убиты, двое пропали без вести, один покинул место происшествия. А вот эту вещь, – он ткнул пальцем в комикс, – мы нашли рядом с убитыми.

– Видишь ли, дело произошло в Висконсине, за пределами нашей юрисдикции, – пояснил Ноубл. – Однако местные следователи – друзья нашего начальника – готовы пойти навстречу и поделиться информацией. Они никак не могли понять, при чем тут этот комикс, поэтому в итоге передали его нам.

– Мы бы тоже долго ломали голову, – вставил Берк. – Но тут всплыли кое-какие связи…

– Орития Блу – весьма необычное имя, – сказал Ноубл.

– Мы узнали, что Орития – царица амазонок, но малоизвестная. Сегодня все знают лишь одну амазонку – Чудо-женщину, а значит, если речь заходит про царицу, то вспоминают только ее маму. Как там ее звали?

– Ипполита, – подсказал Берк.

– Точно, Ипполита. А единственная Ипполита, которую мы знаем, – это Ипполита Берри.

– Интересное совпадение, как думаешь?

– О, это еще не все, – поднял палец Ноубл. – Еще мы узнали, совершенно случайно, что в девичестве твою маму звали Ипполита Грин.

– Блу и Грин. – Берк усмехнулся. – И обе цветные.

– Также мы узнали, что твоя мама часто ездит по стране, и что в ночь на двадцать первое декабря, когда и случилось это происшествие в Висконсине, ее не было в городе. Мы едва ли заподозрили бы в ней поклонника комиксов, но, пообщавшись с твоей учительницей, миссис Фримэн…

– Вы и с миссис Фримэн говорили?

– Как я уже сказал, мы очень дотошные. Так вот, миссис Фримэн рассказала нам, что ты – довольно талантливый художник. И, думаю, ты понимаешь, какая картинка у нас сложилась, – подытожил Ноубл. – Вот, Хорас, сколько всего мы тебе рассказали. Теперь твоя очередь. Это ведь твое художество?

Отпираться смысла не было.

– Да, мистер.

– И ты дал его маме перед той поездкой?

Хорас кивнул.

– Ты знаешь, куда она ездила?

– В Миннеаполис.

– Значит, по пути могла проехать через Висконсин.

– Может быть.

– И что с ней там случилось?

– Не знаю, – ответил Хорас; детектив Берк вдруг наклонился ближе. – Правда не знаю!

– Что-то ты наверняка знаешь. Говори, – приказал Берк.

– Мама сказала… что потеряла его!

– Когда?

– Когда вернулась. На Рождество. Она спрашивала, не забирал ли я комикс из машины. Я сказал, что нет, тогда она решила, что он потерялся. Она была чем-то обеспокоена. – Хорас понял, что брякнул лишнее – Но она бы…

– Она бы что?..

– Она бы не сделала ничего плохого!

– Конечно, нет. Сама – нет, – кивнул Ноубл. – А если мистер Брейтуайт поручил ей…

– Я не знаю никакого мистера Брейтуайта! Не знаю…

– Спокойно, Хорас, спокойно. Мы тебе верим. Но видишь ли, в чем дело. Нам с детективом Берком нужны ответы. Мы, конечно, можем пойти к твоей маме и обо всем расспросить, но если она и в самом деле работает на мистера Брейтуайта, то начнет отпираться…

– И тогда нам придется прибегнуть к другим методам. Весьма неприятным, – сказал Берк.

– Увы, такова наша работа, – развел руками Ноубл. – Но вот мне подумалось: может, ты задашь ей эти вопросы? Как бы невзначай. Поинтересуешься, не нашелся ли комикс, узнаешь, что-нибудь про ту поездку в Миннеаполис.

– А когда узнаешь все, что сможешь, – добавил Берк, – попробуй упомянуть при ней имя Калеб Брейтуайт. Скажи, мол, случайно услышал от папы в каком-то разговоре. И посмотри, как она отреагирует.

– А после этого придешь к нам и все расскажешь, – закончил Ноубл. – Ну как, Хорас? Поможешь?

Он очень хотел сказать «нет». Мало того, что его заставляли шпионить за мамой, так он еще и понимал: это спектакль, и детективы уже все для себя решили. И если они задумали арестовать маму, им ничто не помешает, как бы Хорас ни ответил. Так что он мог спокойно отказаться, и пусть делают с ним, что хотят, зато совесть будет чиста. Но ему не хватало храбрости; одна только мысль перечить полицейским вызвала очередной предостерегающий спазм в легких.

– Я попробую… попробую поговорить с ней.

Детектив Ноубл погрустнел.

– Хорас-Хорас… Ты меня расстраиваешь.

– Мы же говорили тебе, что врать нехорошо, – сказал Берк.