Сергей Малицкий - Тени Богов. Искупление

– Ты не понимаешь, – повторил Раск. – Другими! А ты знаешь, что если нас и в самом деле гонят в Опакум, то гонят не нас одних! Говоришь, Амма где-то поблизости? Так и Торн с дочерью тоже! И тот второй! А что если их всех собирают?

– Зачем? – не понял Хопер.

– Если бы я знал, – вздохнул Раск. – Что мы с тобой знаем? Что Опакум – единственное чистое место? Что такое Опакум? Крепость, построенная от набегов геллов и прочих разбойников? Построенная всей Берканой, попавшая во владения Гебоны в ее славные годы, а теперь вновь оказавшаяся у Берканы? Чем она славна?

– Мертвый менгир в ее стене, – потер виски Хопер. – Ну… останки, часть стены какой-то часовни, которой, получается уже за тысячу лет. Мертвые камни. Да и все.

– В Опакуме никогда не было жатвы, – торжественно произнес Раск.

– Это я и без тебя знаю, – отмахнулся Хопер. – Что с того?

– Ни одного человека, который получил огненную удавку в Опакуме, – продолжил Раск. – Все мертвецы – пришлые, которые уже пришли с язвами. Ни одного явления жнеца за тысячу лет. Ни одного поганого колдовства! Почему? Из-за мертвого менгира?

– Скорее менгир мертв по той же самой причине, – задумался Хопер. – По неизвестной причине.

– Так может им нужна разгадка? – оживился Раск. – Это ведь заноза в заднице… Дорпхала и его приятелей.

– И для чего там мы? – помрачнел Хопер.

– Не знаю, – зевнул Раск. – Надеюсь, ваших семисотлетней давности подвигов нам повторять не придется?

– Я не совершал подвигов, – прошептал Хопер. – Я не нашел дочери Торна. Не нашел его сына. И вот я уже почти у Опакума, а все еще не знаю, что должен делать. И мне кажется, что мы пытаемся угадать, что за закрытой дверью – волк или медведь. А там стоит смерть.

– А давай-ка, приятель, вернемся к самому началу, – прищурился Раск. – К пережитому, читанному, затертому и изгаженному. Что такое вообще эта самая жатва?

– Ты сейчас хочешь разговор на половину ночи? – затосковал Хопер.

– Ты голову-то не разламывай, – погрозил пальцем Раск. – А вот так, для себя, чтобы вешки расставить!

– А чего их расставлять? – не понял Хопер. – Все ж ясно. Менгиры силой наполнить. Богов то ли нет, то ли спят они, а силы хочется. Ананаэл со своими прихвостнями Энеем и Коронзоном, которые Храм Кары Богов подняли, испугались, что полнота менгиров вернет богов и умалит их свободу, значит, надо сокращать людишек. Вот тебе и первая жатва. Сладкая смерть, уменьшить поголовье, проредить северные царства. Высшие умбра со своим Храмом Гнева Богов оторвались на второй жатве. Мучения, боль, полнота. Сила! Если бы не та битва у Хмельной пади…

– На семьсот лет хватило той битвы, – скривился Раск. – А теперь? Пришла пора пополнить опустевшие камешки? Силы захотелось? Полноты? Ты ничего не забыл?

– Что я должен был забыть? – не понял Хопер.

– Энсы? Покоище в центре Хели? Боги? – Раск загибал пальцы, но не спускал взгляда с Хопера. – Даже пять богов?

– Я тоже могу пальцы позагибать, – буркнул Хопер. – Дурная магия, когти и клыки этого Кригера? Что скажешь?

– Кригер был одним из моих приятелей, – вздохнул Раск. – С ним хорошо было удариться кубками. Он всегда говорил то, что думал. Если хотел дерьмом обмазать, не ждал, когда ты отвернешься, так в лицо и обмазывал.

– Да, хороший приятель, – усмехнулся Хопер.

– Я не просто так пальцы загибал, – процедил сквозь зубы Раск. – Все это об одном, Хопер. Что-то пошло не так!

– Еще бы оно пошло так! – вскочил на ноги Хопер. – Ты забыл, что было там? Ты забыл, что мы убегали из горящего дома?

– Нет, – отчего-то побледнел Раск. – Мы не убегали из горящего дома. Нас уносили из горящего дома. Погрузили в некую посудину, подняли якоря и оттолкнули от берега. И вот посудина прибилась к островку. Якоря выпали…

– Менгиры, – хмыкнул Хопер.

– Крысы разбежались, – кивнул Раск.

– Мы, – развел руками Хопер.

– Команда спит в трюме мертвым сном, – продолжил Раск. – Крысы грызут туземцев, заражают их чумой, дабы освободить островок в надежде, что команда проснется. Ну или для того, чтобы якоря звенели от прочности, от которой у крыс крылья вырастают. Неужели ты думаешь, что весь смысл в крыльях?

– Ты что-то слишком много кружев словесных наплел, – скривился Хопер. – Хочешь сказать, что вся эта погань ради того, чтобы спасти тех, кто все еще в Покоище пребывает? Да если они там божественной силой размещены, если это твое Покоище не разбилось вдребезги тысячу лет назад, то они там и две тысячи лет пробудут, и три! Может, и жатвы нужны, дабы силой то Покоище через них питать?

– Может и так, – прошептал Раск. – А может и не так. Мы уже как-то спорили с тобой. Еще в моей лавке в Оде. Лет двадцать уже минуло. Ты еще тогда сказал, что наши боги могли поступить так же, как вы в Хмельной пади. Заклясть себя, чтобы спасти прочих. Я еще тогда смеялся, отчего же в таком случае менгиры пеплом не осыпались? А вот теперь думаю – третья жатва, непонятная магия, клыки и когти у Кригера. Мы ведь с тобой помним эти клыки и когти еще там.

– И что же ты хочешь сказать? – напрягся Хопер.

– А что тут говорить, – развел руками, потянулся Раск. – Ясно же, и Покоище надо спасать, не разбилось оно, иначе откуда энсы? И менгиры надо полнить, иначе откуда сила, а высшим без нее никуда, не уподобляться же нам? И людишек надо прореживать, много их чего-то. Ты не смотри на меня так, не смотри. Не все, что на языке, то и в голове пребывает. А теперь представь. Ну как в Хмельной пади тринадцать умбра против высших. Пять богов – против той беды. Решили принести себя в жертву, чтобы спасти то, что можно спасти.

– И одного из них прошили стрелами? – ухмыльнулся Хопер. – И кто же?

– А не знаю, – стал серьезным Раск. – Мы же так и не поняли, что там было? Болезнь, безумие, чей-то страшный замысел? Трудно разбираться, когда твой дом горит. Так и этот дом начинает заниматься. А что если и не было никаких стрел?

– Как это, – невольно коснулся собственной груди Хопер.

– Да не про тебя я, – отмахнулся Раск. – А что если один из пяти не стал приносить себя в жертву? Не думаешь, что все начинает сходиться?

«Спящий просыпается, – вспомнил Хопер. – Спящий? Один из… Как сказала Амма еще в Долине милости? Есть еще один? Словно невидимые крылья, реющие в высоте. Словно хищная стрекоза, подрагивающая в хитиновой куколке. Смертоносный меч, зреющий в стальной болванке.»

– Ты чего замер-то? – окликнул книжника Раск.

– Во что сходиться? – переспросил Хопер. – Ты сейчас наговоришь такого, что и вовсе не разберешься во всем этом!

– Разберемся как-нибудь, – зевнул Раск. – Ты ведь первым несешь дозор? Кстати, что там было на ратуше в Альбиусе? Там ведь было что-то?

– Надпись, – разомкнул губы Хопер. – Загадка.