Сергей Руденко - Конунг: Вечный отпуск

Игорь не понадобилось уточнять, о чем это говорит воин. Он как-то читал, что даже в начале XIX века у казачества все еще был твердый обычай, не посылать таких станичников на особенно опасные дела. Коротко кивнув, парень не стал ничего переспрашивать, а съехал с грунтовки, развернул скакуна мордой ко всему отряду.

Осмотрев успевший надеть броню и вооружиться караван, оттягивая последние мгновения перед принятием непростого решения, он пошевелил — легко ли двигается в ножнах меч, проверил петлю щита, захлестнувшую переднюю луку седла и, решив, что ждать больше нечего, выпрямился в седле.

— Анвар, — Игорь выдал призыв зычным голосом, так чтобы привлечь внимание всего, растянувшегося почти на полсотни метров отряда. — Поручаю вам сопроводить груз и получить ключ от хранилища, где его закроют до раздела! Если не смогу вернуться, и сделать это лично, десятую часть от моей доли приказываю разделить между теми, кто ходил в Долину ушедших или их наследниками, а вам — доверяю распорядиться остальным.

Выждав, когда смолкнет радостный гомон в рядах подтянувшегося хвоста отряда, он продолжил, на этот раз, обращаясь к замершему на своем месте Карлу:

— Поручаю тебе отобрать семь молодых воинов, которые защитят караван по пути к городу. Их поведет твой помощник. Выдели ему двух хускарлов, — найдя взглядом старшин ополчения, экс-журналист уточнил, что один из них, должен будет пойти с молодежью, чтобы удержать их от глупостей. — Решите сами, кто это будет, но помните: у нас мало времени.

Меньше, чем через четверть часа экспедиция разделилась. Двенадцать всадников принялись нахлестывать вьючный табун в сторону крепости, оставшиеся семнадцать — спешились и сошли с дороги, чтобы решить, как быть дальше.

По умолчанию, воины собрались в два неровных кольца. Десятник и трое оставшихся старшин стали в своеобразный внутренний круг возле своего молодого предводителя. Остальные окружили их по внешнему периметру, при этом многие повернулись лицами наружу, чтобы следить за окрестностями.

— Мы сможем тайно выйти к ферме? — начал Игорь, обращаясь к вожакам отряда.

В прошлую поездку к Вратам батавов, землянин не доехал до поселения Кэйсера-Волосатого. Предки бонда, когда-то считались дворянами, и с тех времен сохранили довольно солидный кусок земли. Поэтому очень многие из отряда бывали в тех краях, и подробно описали местность.

С юга и запада к селению плотно — не меньше чем на пятьдесят шагов, — подходил лес. Ворота выходили на северную сторону, и именно с этой и восточной стороны начинались поля. Получалось, что если ферму взяли и врагов много, хотя бы столько же, сколько спасателей, лезть туда бесполезно. Половину изранят или убьют еще с этой стороны очень крепкого забора.

— Скорее там хорошая деревянная стена. Она может быть и не очень высокая, но с наскоку ее точно не взять. Не семнадцатью бойцами, — дипломатично обозначил сочетание хускарлов-ветеранов и малоопытных ополченцев Карл Шутник. — У Кейсера в семье было шестеро мужчин, да еще почти десяток работников. Думаю, нападавших никак не меньше. И сомневаюсь, что они ушли. Дым все еще идет, а тот жил богато. Им есть чем заняться…

В итоге черновой план выглядел так: семерых бондов с луками решили отправить в обход. Они должны были изобразить атаку с севера, со стороны открытого пространства, чтобы заставить врагов заранее рассмотреть малочисленность нападающих и может быть спровоцировать на встречное нападение. Народ отобрали помоложе, с расчетом, что может быть придется драпать не только верхом. Если враги поосторожничают, заранее пойдя на риск, дали добро на попытку забросать горящими стрелами навес над воротами.

Если же захватчики выйдут и их окажется меньше четырех десятков, то ждать решили до тех пор, пока враги не отойдут хотя бы шагов на двести от фермы и уже потом атаковать в конном строю.

Карл заверил Игоря, что девяти конных тяжеловооруженных хускарлов вполне хватит, чтобы вырезать даже полсотни янгонской пехоты. На что не получил ни одного возражения от остальных участников совета.

— Желтокожие не носят очень длинных копий и тяжелых доспехов — они без надобности в горах, — поэтому не беспокойся, справимся. Но если там есть хотя бы один жрец или это не янгоны, а кто-то из соседей, из фризов, и их не меньше нас, придется отсидеться и ждать помощь, — уточнил лысый, выглядящий наиболее опытным мужик со сломанным носом и застарелой рваной раной на левой щеке. — Вряд ли они решат отпугнуть случайных «защитников» пешком.

— Эгир [52] Эгир (древнесканд. [ægir-] море) — один из старшин ополчения в походе в Долину ушедших, названный в честь великана (ётуна), владыки моря. прав, — подтвердил другой старшина ополчения, под одобрительное бурчание остальных.

— На том и порешим! — подытожил землянин, после едва заметной паузы. — Все слышали о наших планах и все понимают, что мы будем делать. Хочу лишь добавить: окончательно решать атаковать или нет, буду уже там, сидя наготове, но если сейчас, по дороге встретим врагов или их лазутчиков, приказы отдает самый опытный — Карл Шутник. В случае неожиданного столкновения, все бьются, но слушают его!

Такое здравомыслие, судя по лицам «защитников», вызвало нешуточное удивление, и даже определенное уважение. Игорь перехватил несколько одобрительных взглядов и заметил явное воодушевление в рядах ополченцев.

«Собаки средневековые, — не особо и осуждающе, а скорее с определенной долей самоиронии, подумал он, — ну, да, так нам всем будет спокойнее!»

…И вот уже больше двух часов они крались по причудливо вьющейся лесной тропе. Хотя ну как «крались»?! Десяток громыхающих всадников просто не смогут изобразить бесшумных шпионов-диверсантов. Грюканье сбруи и оружия, пусть и вполголоса, но время от времени звучащие команды, то вздох — то «бздох» животных. Хорошо хоть десятник заверил, что все кони хорошо выезжены, и не выдадут отряд неожиданным ржанием.

— Ингвар, ты же понимаешь, что ярл узнает о твоих сегодняшних решениях, — произнес десятник, едва разжимая губы. — Конечно, он спросит не только меня, но можешь быть уверен: каждый согласится, что ты поступил очень мудро и, безусловно, достойно…

— …но? — с улыбкой уточнил бывший журналист.

— Да, — мягко улыбнулся воин, что смотрелось довольно необычно на его всегда ироничном, но суровом и обветренном лице. — Ты прав, всегда есть какие-нибудь «но». Ярл принял тебя, как представителя семьи, обладающей наследственной честью. И могу подтвердить: на мой взгляд, мой господин не ошибся. И не только потому, что кормит меня, — снова улыбнулся Карл. — В нашем народе, если ты здесь родился, рос, ни чем не нарушил традиции, ты можешь наследовать родовую честь. Ни у кого не станет вопросов, даже если ты всю взрослую жизнь проведешь в дороге между очагом и полем. Но… у тебя другое дело.