Валерий Теоли - Ночной Охотник

Я насчитал дюжину здоровяков с зачарованными топорами и копьями, окружали они широким кольцом тролля ростом поменьше, но не менее колоритного, в меховой безрукавке, ноговицах из драксовой кожи с характерным чешуйчатым узором и в кожаной рубахе до колен, перехваченной ремнем. Его предплечья обхватывали толстые наручи. Над плечами торчали три шеста, на каждый из которых нанизаны засушенные головы. На руках перчатки с полуметровыми когтями, вроде из олифантовой кости, очень ценящейся у троллей.

Вождь, а исполины – его охранная дюжина. Откуда он их достал? Полуогры, что ли? Нормальный синекожий до столь внушительных размеров редко вырастает. В астрале не разобрать, естественного они происхождения или сотворены с помощью колдовства, ауры замкового барьера и обыкновенных троллей перебивают проявления других духовных сущностей.

Одержимые бросились бегом, даже на ноги встали, неся впереди неестественно удлиненные тела, точь-в-точь ящерицы-спринтеры, несущиеся по пустыне. Самоубийственная атака. Если я себя некомфортно чувствую вблизи от магического покрова замка, каково им находиться под прессом святой магии.

Первые одержимые резво перебежали замерзшую реку и шлепнулись о крутой склон Вала. Следующие за ними заскочили на стоящих на задних лапах сородичей и также замерли, опираясь о земляную смерзшуюся насыпь, по которой без когтей не взберешься. Да они строят живую стенку, по ней собираются вскарабкаться на вершину Вала! Изобретательные твари. Не надо морочиться с веревками, лестницами, добежал – и лезь поскорее.

Псевдоящеры показались над краем бревенчатой стены возле дозорной башни, чтобы быть проткнутыми десятками острых ветвей. Шевелящиеся скрюченные тела полетели в гущу наступающих кровавыми ошметками. Подняв над собой, древни разрывали врагов на куски и метали, сбивая с ног лезущих снизу.

Ненадежная постройка из одержимых вздрогнула от пробивших землю корней. Древесники действовали слаженно, словно спаянная опытом множества битв команда, часть занималась проникшими на стену противниками, часть расчищала склон Вала. Корни оплетали составляющих живую лестницу одержимых и, отрывая от насыпи, давили, будто надоедливых насекомых.

К горлу подкатил комок. Похожее массовое истребление я видел лишь в Спящем лесу, не привык к такому кровавому месиву. А пора бы, на озере бойня похуже предстоит.

Атака захлебнулась. Одержимых перемалывали, не давая им достичь башни, тролли-ящеры даже до стены не дотягивались, погибали в тщетной попытке выстроить новую лестницу. Ленивыми взмахами корней древни ловили их и убивали. Синекожие попробовали взобраться на другом участке Вала, однако и там их ждал провал, древесники растянули линию обороны на добрых полторы сотни метров.

Ну, залезут они на стену, дальше что? Атакуют, истекая слюнями в предвкушении лакомства из древней? Ха-ха три раза. Их снимут ветвями, они и до башни не добегут.

Тролльи воины благоразумно встали в стороне, пропуская наверх псевдоящеров и шипя, точно клубок рассерженных гадюк в брачный период.

Поток одержимых иссякал. Больше сотни разорванных тварей валялось у земляной насыпи, причем отдельные не желали умирать – видимо, духи привязаны к физическим телам заклятиями – и издавали оглушительное угрожающее шипение, сворачиваясь наподобие раненых змей. Не удивлюсь, образуйся у них ядовитые железы.

Остановившийся вождь деловито раздавал приказания, подкрепляя рубленые короткие фразы активной жестикуляцией. Масса троллей вокруг него пришла в движение, кто-то зажег факел. Синекожие выносили из леса хворост и деловито сбрасывали в кучу. Гору сухих веток, скрывшую вождя, поджег факелом воин.

Ага. Стена на Валу из бревен, убивают одержимых корни и ветви, значит, огонь – лучшее решение проблемы. Хотят, подлые, сжечь нас. Резонно, ничего не скажешь. Вон и субъект в амулетах прыгает вокруг костра, подсыпая порошок, меняющий цвет пламени с бело-оранжевого на зелено-голубой. Шаман суетится, к духам взывает, чары на огонь накладывает, чтобы злобных древесников жечь эффективнее.

Нет, ну так неинтересно. Надеялся, без меня тут справятся, думал помочь наемникам. Придется задержаться.

Я перемахнул через бревно, служащее своеобразным парапетом, и, приземлившись, съехал по заледеневшему склону в дымящуюся лужу из крови и кусков тролльих тел. Крутанул трезубцем, напитывая оружие айгатой, и двинулся, проваливаясь в снежно-кровавую кашу по щиколотки, к разгоревшемуся не на шутку костру. Шаман у нас номер один в списке смертников. Дальше по обстоятельствам.

Ухожу в теневое измерение, скольжу к спешно отступающему колдуну и выскакиваю справа от него, подальше от голых здоровяков. Странные они, не хочу, чтобы вклинились между мной и моей жертвой. Шаманюга на удивление проворно схватился за ритуальный костяной нож, замахнулся и… сложился пополам от удара пяткой трезубца в солнечное сплетение. Следующим движением клинки полоснули ему по горлу, почти отделив голову от туловища, а я вогнал пальцы правой руки колдуну в грудь, выдергивая духовную сущность. По жилам заструилась прохладная затхлая айгата, похожая на застоявшуюся болотную воду.

Невкусный ты, хоть и полон энергии. Знатоки болотной магии и поклонники старины Йига все такие.

Закончить поимку духа не дали двое внешне абсолютно одинаковых исполинов. Они выпрыгнули из-за шамана и атаковали одновременно. Инстинктивно я отклонился назад, отпустив мертвого колдуна и ощутив исходящую от охранников вождя холодную ауру, какой обладают старые, прожившие не одно столетие огромные ксаргские змеи. Непростые ребята, ой непростые, едва ли уступают мне в скорости и работают согласованно.

Изгибаюсь под немыслимым углом, выворачиваюсь из-под двойного удара топоров и слышу хруст собственных костей, хребет еле выдерживает нагрузку – ну не предназначено человеческое тело для таких выкрутасов. Описываю трезубцем полукруг наискось. Исполины предпочитают уклониться, отпрыгнув, пролетающее перед ними оружие выпускает волну разрушительной энергии. Алая молния рассекает могучие тела и пропадает в костре.

Бесстрастные, подобные маскам из змеиной кожи лица неуловимо изменились. В глазах с вертикальными зрачками промелькнуло изумление, затем тролли переменили позу и распались надвое. За ними принимало оранжево-желтый цвет пламя костра.

Я, конечно, крут, но с десятком настолько быстрых воинов в открытом бою вряд ли совладаю. Меняю тактику.

Нырок в теневое измерение, заход в тыл синекожему воинству. Пусть за мной побегают, если хотят достать, а я тем временем развлекусь, пополню запасы айгаты.

Выныривая среди троллей, вращаю над собой трезубец. Оружие не встречает никакого сопротивления. Вокруг падают изрезанные, покалеченные тролли. Я касаюсь рукой каждого раненого, покуда другие не поняли сути происходящего, и вытягиваю жизненную и духовную энергии. Отмеченные Прародителем Змей сущности перетекают в меня бурной рекой, наполняют до предела и находят выход в ненасытном трезубце.