Валерий Теоли - Ночной Охотник

Лар-Джур растерянно произнес:

– Людей оберегает могущественный колдун, владыка. Он расправился с Длинными Клыками, воззвав к Древним Силам. Под воинами племени и одержимыми разверзлась Великая Пропасть.

– Ты шаман! – сквозь сжатые зубы процедил Рак-Джакал. – Должен знать, кто вышел против нас и как его убить. Победишь колдуна в открытом бою, сохранив жизни нашим троллям?

Собиратель Костей потупился, что случалось с ним редко. В последний раз вождь видел его таким беспомощным, когда тот был ребенком, едва начавшим учиться колдовству у ныне покойного верховного шамана Черного Копья.

– Не сейчас, владыка.

Рак-Джакал подавил в себе разраставшийся гнев. Лар-Джур подвел троллей, намеревавшихся к утру пировать в большом каменном доме, поедая внутренности железошкурых. Дали маху и разведчики. Бестелесные духи, постоянно следившие за селением людей, не предупредили о могучих колдунах у врага. Марн Белокожий не в счет. В ксаргских лесах есть шаманы сильнее. Тот же Собиратель Костей.

Битва не проиграна, она откладывается до поры. Рак-Джакал приказал отходить. Рисковать понапрасну вождь не любил. Лучше напасть завтра, через день, два, седмицу, чем атаковать сейчас и погубить всех воинов. До следующего штурма тролли отдохнут, а колдуны призовут лоа, восполняя потери среди духов.

Железошкурые не пытались ударить по отступающим. Они явно не верили выпавшему им счастью и ждали подвоха.

– Столько потерь, – с горечью в голосе сказал Рак-Джакал. – Мы хотя бы вымотали людей. Укушенный враг слабее здорового.

У границы леса разгорались костры – племя становилось лагерем. Пахнуло горелым деревом и жарящимся мясом. К знакомым с детства запахам добавились терпкие ароматы трав, сжигаемых над жаровнями. Шаманам предстоит трудиться до рассвета, призывать духов убитых и вселять лоа в пленников и зверей. Лар-Джур отдельно от всех на небольшом холме развел огонь, куда подбрасывал порошки, брызгал кровью из разрезанной ритуальным ножом ладони и выл, носясь вокруг пламени в безумном танце. Создания из костей животных выстроились кольцом возле него и словно уснули, опустившись на снег.

Внезапно он пронзительно закричал, вытаращившись в небеса и выпрямившись, точно сквозь его хребет продели ровную палку. Крик оборвался, уйдя к звездам, шаман задрожал и сел, касаясь лбом земли. Спустя несколько вздохов он, стряхнув с себя остатки транса, пошел в сопровождении костяного полумедведя-полубыка к вождю.

Рак-Джакал к тому времени держал у костра совет. По правую руку от него сидел одноухий владыка племени Звездной Рыси, по левую – верховный шаман Красных Когтей Йагг-Джин, младший брат погибшего ночью вождя. Напротив восседал на куче человеческих и тролльих кож повелевающий Рогатыми Гадюками Кинэб-Джосак, обнаженный до пояса, несмотря на мороз. Весь в татуировках, изображающих сплетшихся змей, он сам походил на змея. Холодный взгляд, имитирующие чешую шрамы на теле, необычно вытянутая форма черепа – овладей гад ведьмой-троллой, родилось бы именно такое существо. Сходства добавляла шипящая речь. Никто не знал, сколько зим прожил Кинэб-Джосак. Он был единственным среди троллей Ксарга вождем-шаманом.

– Владыка! – обратился к Рак-Джакалу Лар-Джур за позволением говорить и, дождавшись ответа, сказал: – Я воззвал к Старейшим, испрашивая у них совета. Они откликнулись, указав на тех, кто поможет нам одолеть пришедшего из-за Багровой реки врага.

– И кто же эти с-сущности? Древние? – уперев руку в бедро, насмешливо спросил Кинэб-Джосак.

Великий шаман, почитающийся чуть ли не наравне с болотным отшельником Зораг-Джином, помнил грозного ныне Собирателя Костей несмышленым учеником и сомневался в его способностях.

– Нет, верховный. – Лар-Джур сделал вид, что не расслышал насмешки в голосе старого тролля. – Проклятые железошкурыми и лесными выродками [11]колдуны жаждут заполучить дух нашего врага. Они пообещали вскоре прийти к большому каменному дому.

– Колдуны, ха, – плюнул шаман Красных Когтей. – С нашим врагом не справились ни я, ни уважаемый верховный Длинных Клыков Брах-Джин. Что с ним сделают какие-то безымянные колдуны? Они хотя бы тролли?

– Послание было туманным, я не определил, к какому племени они принадлежат. Ты не веришь в правдивость Старейших, почтенный Йагг-Джин?

Шаман Красных Когтей скривился и гневно засопел, но спорить не стал.

– Старейшие благословили нас-с, – прошипел Кинэб-Джосак, растягивая слова. – Они не лгут нам в благос-сти своей. Не стоит сомневаться в правдивос-сти наших покровителей, дабы не прогневить их, однако неразумно полагаться лишь на защиту Бессмертных. Нам дарована хитрос-сть, и мы сами должны разглядеть опас-сность. Те, кого не знаем, таят для нас угрозу. Хорошо, что колдуны помогут нам избавиться от врага. Плохо, что нам неведомы желания колдунов. Не захотят ли они пожрать нас-с и забрать святыни, взятые нами в поход? Нам надо быть готовыми к удару в с-спину.

Вожди и шаманы одобрительно загудели. Рак-Джакал кивнул, выражая согласие с шаманом Рогатых Гадюк. Проклятые придут, и большой каменный дом железошкурых падет, затем умрут пришедшие безымянные колдуны. Их амулеты достанутся троллям. Да будет так!

Марн напоминал побитого пса, подравшегося со стаей дворняг. Одежда испачкана кровью и копотью, кольчуга разорвана в нескольких местах. По-моему, постарел он за ночь лет на пятнадцать, морщины глубже прорезались, особенно вокруг глаз и на переносице. Это он привел себя в относительный порядок, расчесался, умылся. Не переоделся, вероятно, потому, что с минуты на минуту ждет наступления. За спиной у него двое здоровяков в капюшонах – заплечных дел мастера и попутно охрана.

– Чего явился?

– Я… – закашлялся менталист, будто у него слова в горле застряли, – прошу прощения за излишнюю предосторожность в отношении тебя и твоих бойцов, Сандэр.

– Мне плевать на твои извинения. Хочешь искупить вину – воскреси моих девчонок. Нет – уходи, пока не снял с тебя голову, оказав услугу ублюдкам, поставившим лагерь у леса.

– Я хочу поговорить, – тяжело вздохнул маг.

Он показался мне донельзя жалким, бездомным бродягой, сломленным жизнью. Обыкновенный седой старик, чьи славные деньки давно минули, и он осознал это только сейчас, на склоне лет, потерпев поражение в драке.

Восприняв мое молчание в качестве разрешения, Изверг продолжил:

– Мы потеряли много товарищей. Нельзя допустить повторения сегодняшней катастрофы, Сандэр. Предлагаю объединиться. С твоими дриадами и наемниками мы отобьемся, я уверен.

Будь моя воля, ушел бы к Зеркальному озеру немедленно, бросив Марна и Веспаркаст. Раньше замок и маг значили для меня многое, теперь в душе будто пожар пронесся, оставив от былой привязанности горький пепел. Мы в башне на гребне Крессова Вала живые и невредимые, подле нас положенные на пол коченеющие тела Виолы и Файоны. Девчат убили проклятыми топорами одержимые синекожие. А до боя с троллями дриад убил ты, Марн. И трех древней, покоящихся снаружи и корнями сросшихся с Крессовым Валом навеки. Из-за тебя, урод, лежат пластом от истощения Эстер с сестрами. Сражаться могут всего две дриады.