Дмитрий Распопов - Возрождение [litres]

Наконец вечер подошёл к концу. Появившийся король едва бросил мне слова благодарности и сразу же отбыл, не забыв свою фаворитку, которая простояла весь вечер в группе молодых людей из общества принца. Вместе с ним отбыла и его свита, а следом за ними стали прощаться и уезжать все остальные. Спустя два часа, когда утренние лучи окрасили небосвод, я наконец был свободен и смог пойти в свой кабинет, чтобы спокойно сесть в кресло и за бокалом лёгкого вина подвести итоги вечера.

В принципе своих целей я им достиг, так как в общество меня приняли, со мной разговаривали, интересовались моими планами, приглашали посетить их дома, так что с этой стороны всё вроде было хорошо. Также некоторые интересовались ценами проживания, поскольку во время различных празднований к ним приезжали гости. Размещать их у себя не всегда нравилось хозяевам, если это были не близкие родственники, так что их интерес к моей гостинице был, и это не могло не радовать.

Постоянный контингент из купцов, послов других стран и просто приезжих дворян из провинции – это, конечно, хорошо, но новые гости, которые могли рассказать о «Лагуне» у себя в захолустье, было самое то, что мне сейчас было нужно. Тем более, помня, как я сюда попал сам, я подмаслил всю стражу у четырёх ворот города и их начальство, так что всем дворянам и купцам с большими караванами они рекомендовали только мою гостиницу.

Минусом вечера был, конечно, неприятный инцидент с виконтом Сершго, но об этом я уже позаботился, поскольку не намерен был допустить этой дуэли, больше похожей на убийство. Закончив с бутылочкой, я позвал слуг, и они проводили меня в покои, которые после ремонта достойны были даже короля, и спокойно заснул.

Разбудили меня крики и шум за дверью, а также громкий шёпот. Всё это не прекращалось, так что сон полностью выветрился у меня из головы, и я открыл глаза. Пару лучей солнца пробивались через плотно запахнутые шторы, но по их яркости было понятно, что перевалило давно за полдень. Шум за дверью не прекращался, я приподнялся и дёрнул бархатный шнурок.

В дверь тут же влетел сначала Джек, а за ним – две служанки. Молодой человек выглядел растерянно и взволнованно, его взлохмаченная шевелюра и рассеянный взгляд лучше всего сказали мне, что план удался, осталось выяснить подробности.

– Джек, что такого случилось, что ты меня разбудил?

– Милорд, – он упал перед кроватью на колени, словно забыв о том, что теперь ровня мне, и с мольбой протянул руки, – я растерян, разгневан и опустошён. Прибежал слуга из дома Оливии, сказал, что ночью, когда хозяева возвращались от нас, недалеко от их дома на них напали бандиты и хозяина убили, а баронессу ограбили и избили.

– Какая трагедия! – всплеснул я руками. – Что же ты сразу меня не разбудил! Поехали к ним, как хозяин вечера я не могу оставить такое без детального разбирательства!

– Я ездил туда, чтобы узнать, что с ней, милорд. В доме полно стражи и дознавателей, так что меня не пустили даже на порог, – он снова умоляюще на меня посмотрел, – милорд, мне нужно знать, что с ней, как она. У меня сердце разрывается от горя! Бедный виконт!

– Это, несомненно, трагедия, – я встал с кровати и позволил служанкам заняться собой, – судьба милой девушки мне конечно же не безразлична, так что я приведу себя в порядок, позавтракаю, и мы поедем к ней.

– Думаете вас пустят туда, милорд?! – с надеждой спросил он.

– Джек, ты начинаешь меня раздражать, распорядись пока о завтраке и карете, если нечем заняться, не ехать же мне туда в одной сорочке.

Молодой человек покраснел, но извиняться не стал, поднявшись на ноги, он заторопился на выход.

К двум служанкам добавились ещё, и мне пришлось задержаться чуть дольше, так как воспоминания о вчерашнем вечере, а также о молодом теле, которое я держал в своих руках, пришлось куда-то выплеснуть, причём в прямом смысле этого слова. Впрочем, ни одна из служанок, которым было разрешено ко мне прикасаться, ни о чём другом и не мечтали: все те, кто мог меня ублажить, в конце недели получали прибавку у своему жалованью, так что за эти четыре места в обслуживании моего тела шла нешуточная борьба между ними, которую я искусственно создал, просто ради удовольствия. Интересно было смотреть, на что они были готовы ради лишней серебряной монеты.

Карета была конечно же готова, так что, сев напротив взволнованного и терзающего себя молодого человека, я спокойно приказал трогать.

– Милорд, а как же наша дуэль? Что делать с нею? – внезапно спросил он после долгого молчания.

– Ну, по правилам, ты выиграл её из-за неявки противника, – заметил я, – смерть в данном случае не будет являться оправданием для дворянина.

– Бедная Оливия, – он опустил лицо на руки.

«Надеюсь Орсей выполнил всё, как я хотел, – подумал я, поглядывая в окно. – Мне порядком надоела эта семейка, так что нужно ускорять события».

Когда прибыли мы, никого у поместья больше не было, лишь испуганные слуги, вооружённые сельхозинвентарём, делали грозный вид, что защищают свой дом. Меня сразу же впустили, оказывается, Оливия запретила пускать всех, кроме меня. Так что я с Джеком беспрепятственно прошёл внутрь и поднялся в комнату девушки. Бледный слуга открыл нам дверь, и я увидел сначала заплаканное лицо девушки, лежавшей в кровати, только потом заметил синяк на левой скуле.

– Оливия!

Я метнул грозный взгляд на Джека, который было рванулся к девушке, и он, остановленный им, стушевался, оставшись у двери. Я же прошёл внутрь и присел на кровать. Девушка отворачивалась от меня, стесняясь показать лицо, так что пришлось взять её руку в свою и твёрдо сказать.

– Оливия!

Она нехотя повернулась, и я разглядел синяк. Удар нанесён был очень грамотно, не сильно, но чтобы оставить нужный след.

– Ты рассмотрела этих ублюдков? – спросил я. – Хочу лично этим заняться.

– Нет, милорд, – она вздрогнула плечами и всхлипнула, – всё произошло так быстро, и они были в таких повязках на лицах, что последнее, что я помню, как меня ударили и потащили из кареты.

– Они надругались над тобой? – решил уточнить я. – Прости, что спрашиваю, но это важно.

Вместо ответа она разрыдалась и снова отвернулась от меня, упав на кровать.

«Отлично, пора выводить на сцену главного героя».

– Оливия, – я не стал ждать, когда она успокоится, мне нужно было ошарашить её, – ты доверяешь мне? Сейчас мне очень важно это знать, ты стала мне не безразлична и знаешь это с первого дня, как я пришёл в ваш дом.

Девушка, рыдая, лишь закивала головой.

– Знаю, сейчас я поступлю не совсем по правилам, но это лучше решить сейчас, когда никто не знает о всех подробностях произошедшего, ты ведь об этом никому не рассказала?