Джаспер Ффорде - Око Золтара

– Какая жестокость, – сетовал Перкинс, пока мы шли мимо могил, где покоились юноши и девушки, не успевшие прожить свои жизни.

– Это воспринимается куда трагичнее, когда видишь все так наглядно.

Мы пошли дальше, и Перкинс сказал:

– Что-то не сходится. Если Квиззлер мертв, почему Кевин этого не предвидел?

– Кевин ведь не все предвидит, – ответила я. – Но соглашусь, что это очень некстати. Разузнаем, что сможем, заберем принцессу и свалим отсюда к черту. Пока не получим свидетельств об Оке Золтара – ни шагу дальше.

Перкинс подозвал идущего мимо могильщика. На нем была старая, но еще приличная одежда, сухая кожа туго обтягивала руки, а лопата была натерта до блеска частой работой. Могильщик представился именем, которое скорее всего было «Дирк», а Перкинс объяснил, кого мы тут ищем.

– А вы ему кто? – спросил Дирк, подозрительно на нас поглядывая.

– Дальние родственники, – ответила я. – По маминой линии.

– М-м-м, – отозвался могильщик. – Ступайте за мной.

Он вел нас между сотнями надгробий, где были вырезаны имена, даты и коротенькие эпитафии в характерном железнодорожном стиле. Они варьировались от прямолинейных «Нажал на стоп-кран» и «Сгорел на работе» до более поэтичных «Уехал в депо» и «Выведен из эксплуатации».

На перекрестке мы повернули налево и пошли по очередному проспекту могил.

– У вас тут, наверное, много работы, – заговорила я с могильщиком.

– Больше, чем у забивщика индюшек на Рождество.

– Какая метафора, – сказал Перкинс, – очаровательная.

– Вот он, – могильщик кивнул на невзрачный крест с именем «Квиззлер» и датой шестигодичной давности.

– Вы были знакомы? – спросила я.

– Видал однажды, – хмыкнул могильщик. – Но разговор не задался.

– Вы знаете, как он умер?

– Иные скажут, что трава стала его погибелью.

Я вздохнула. Могильщики вечно говорили мрачными загадками. Прежде чем студентам техникума могильщиков выдавали лопаты, им требовалось овладеть искусством диалога с внезапными витиеватыми репликами.

– Трава? – переспросила я.

– Угумс. Сплошная трава была здесь, пока он не явился. Миновал похоронное бюро, и не нам было рыть его могилу.

– А кому тогда?

– Сам и вырыл. Он все сделал сам, окромя разве отпевания. Сам явился, сам могилу вырыл.

Мы с Перкинсом переглянулись.

– То есть вы хотите сказать, – проговорила я медленно, – что он пришел сюда живым, вырыл могилу и сам в нее лег?

– Горячо, – сказал могильщик. – Только не пришел и не лег. Явился и зарылся так быстро, мы и чихнуть не поспели. С другой стороны кладбища слышно было.

Перкинс тоже начинал терять терпение.

– Если я дам вам денег, – сказал он очень медленно и решительно, – вы скажете, наконец, что, черт возьми, вы имеете в виду?

Могильщик пригрозил ему пальцем и рассмеялся.

– Хорошо, – сказала я. – Я почти поняла. Он прибыл в спешке, но не через ворота, с большой скоростью зарылся в землю, издавая при этом громкие звуки.

– Угумс, – бросил могильщик, разочарованный нашей непонятливостью. – И ни слова больше вы от меня не добьетесь, пока ума не наберетесь.

Могильщик развернулся, но Перкинс окрикнул его:

– Вы просто… Вы засыпали его землей там, где он приземлился?

Могильщик остановился, медленно обернулся. В его глазах горел огонек, и он очень многозначительно смотрел вверх. Мне не нужно было следовать за его взглядом. Я поняла, что он имел в виду. Эйбл Квиззлер не пришел, а упал на кладбище, и видимо, с большой высоты, если одной силой своего падения он вырыл себе могилу.

– Как думаешь, с левиафана? – спросила я.

– У меня нет другого объяснения, – сказал Перкинс. – А левиафан приводит нас к Небесной Пиратке Вольфф, а это приводит нас, в свою очередь, к Оку Золтара – или нет?

– Боюсь, что нет, – ответила я, немного подумав. – Это приводит нас только к тому, что Эйбл Квиззлер прокатился на левиафане. Ральфа, наверное, постигла та же участь, только не думаю, что ему повезло свалиться прямо на кладбище.

Я стояла на месте, не понимая, что теперь делать. Я была готова рисковать нашими жизнями, если бы мне показали хотя бы какие-нибудь доказательства существования Ока Золтара, но доказательств существования левиафана мне было мало. У нас была магическая миссия, и мы не занимались поисками вымирающих видов, как бы увлекательно это ни звучало.

– Ну что ж, – сказала я, приняв наконец решение. – Как только мы достанем принцессу, мы выдвигаемся в Кембрианополис и начинаем переговоры за Бу. Моей задачей было найти доказательства существования Ока. Их нет, так что миссия отозвана.

– А жаль, – сказал Перкинс. – Я так хотел взобраться на Кадер Идрис и сразиться с кошмарами, поджидающими на ее вершине. К экстремальному туризму быстро привыкаешь.

Мы дали могильщику на чай и направились к выходу с кладбища. Мы уже почти достигли ворот, как вдруг Перкинс остановился.

– Дженнифер…

– Что?

– Я тут подумал… Как это вообще возможно – зарыть себя в землю, упав с большой высоты?

– Что ты хочешь сказать?

– Мне кажется, человек оставит максимум вмятину в земле, и то не факт. Но вот если…

– Если – что?

– Если ты сделан из более тяжелого материала…

– Например из… свинца?

Неужели Эйбл Квиззлер все-таки добрался до Ока Золтара. Но камень не дал ему искомых сил, вместо этого обратив его в свинец. Такая участь ждет любого недостойного, кто попытается воспользоваться могуществом камня. Допустим, Квиззлер был верхом на левиафане, когда это случилось, и, превратившись в свинец, попросту не смог удержаться. Превращение в свинец – смерть, конечно, не слишком красивая, но хотя бы быстрая.

– Хм. Значит, Кевин был прав насчет Ока. И похоже, мы все-таки идем на север.

Мы собрались в «Военных зрелищах и чаепитиях у миссис Тимпсон». Название кафешки, угнездившейся на крыше городской стены, говорило само за себя. Там фанаты железных дорог и военных действий, посетившие Ллангериг, могли насладиться панорамным видом на битву внизу. Мы же были здесь по гастрономическим причинам: заведение миссис Тимпсон было признано лучшим общепитом в Ллангериге, и я хотела побаловать себя вкусной булочкой с джемом и сливками перед тем, как выдвигаться на север.

– …Даже если мы можем доказать лишь то, что Око Золтара пролетало здесь шесть лет назад, я за то, чтобы продолжить путь, – подытожила я. – Но если кто-то захочет остаться, я пойму.

– Не заводитесь раньше времени, я хочу кое-что добавить, – встряла Эдди. – Я навела справки, и все, кто ходил к горе Кадер Идрис в поисках Небесной Пиратки Вольфф и Кладбища Левиафанов, до единого сгинули без вести.

– Много их было?

– Пятнадцать экспедиций, двести шестьдесят человек. Стопроцентная смертность – это даже странно. Даже в самых диких приключениях кто-то да выживает.