Екатерина Соболь - Земля забытых

– Нет, – фыркнул Освальд. – А знаете почему? Потому что никто не правит один. Даже единоличному и бессмертному правителю, которым я собираюсь стать, нужны соратники. Но зачем мне какие-то болваны, которые будут врать мне, что любят меня и верят в мои идеи? У меня и идей-то нет. Мне нужны те, кто понимает свою выгоду и честно признает, что готов ради нее на все. А где мне искать таких людей, как не здесь?

Мужчины переглянулись. Кажется, всем это понравилось, даже в глазах Римана и его друзей появилось мечтательное, туманное выражение.

– Все это очень привлекательно, но вернемся к делу, – бодро сказал Вегард. Он помолодел прямо на глазах – спина расправилась, глаза засияли. – Как вы собираетесь добраться туда, куда, как вы утверждаете, пройти не под силу даже Барсу? Никому в истории это не удалось, а то мы бы про это слышали.

– Проще простого, – сказал Освальд. – У меня есть команда, которой не было ни у кого в истории. Я сам, бессмертный великий воин. Волшебница, одна из первоначальной четверки. Избранный с даром огня. Хранитель ключа от всех дверей. Принц, способный разгадать любую загадку. И девушка с могущественным стихийным даром.

– И я, – вставил Хью.

– И ты, – кивнул Освальд.

Он собирался сказать что-то еще, но его прервал смех. Громкий, заливистый смех Джетта. Тот хохотал, закрыв лицо рукой, хохотал так, что все его тело ходило ходуном.

– Да ты рехнулся, Освальд, – простонал он, вытирая глаза. – Думаешь, я еще раз тебе помогу? Не вздумайте его слушать. – Джетт ткнул пальцем в сторону своих притихших односельчан. – Он поставил мне на кожу метку, по которой мог найти меня где угодно. Он разбудил в Генри дар огня, от которого тот чуть с катушек не слетел. Он задурил голову вот этому балбесу, у которого была семья и дом, пока он не связался с великим, чтоб ему провалиться, Освальдом! – Джетт кивнул в сторону Хью. Тот от злости едва на него не зашипел. – А помните Тиса, доброго старика-волшебника из сказок? Он существовал, я его видел вот как вас сейчас, у него правда были кошки и дом в облаках, а потом вот этот паразит, который сейчас вешает вам лапшу на уши, убил его! – Джетт встал. Он больше не смеялся. – Уверен, что это неполный список его подвигов. Он приносит несчастья везде, куда ни ступит его дряхлая трехсотлетняя нога. С чего вы думаете, что именно вам, ребята, он принесет счастье и удачу?

В толпе начали переглядываться – кажется, Джетт их убедил. А потом Освальд обвел взглядом толпу и сказал:

– Прекрасная речь, Джетт. Полагаю, твои друзья с тобой согласны, верно? – Генри, Эдвард и Роза кивнули. – Ну а теперь, господа, разрешите устроить трюк, который докажет то, что вы тут и так знаете: если кто-то кажется неподкупным, значит, ему просто не предложили подходящую цену. У волшебников есть удобная способность: они могут, оставаясь невидимыми, проследить за кем угодно. Моя дорогая подруга полчаса назад наведалась к Джетту домой, и что же она увидела?

Лицо Джетта застыло, как маска, и Освальд заговорил тише, на этот раз обращаясь к нему, а не к толпе.

– Твоя мать сошла с ума. Если за целый час общения она не поняла, что ты действительно вернулся, боюсь, в будущем на это радостное событие можно не рассчитывать. Но если у меня появится такая сила, что я горы смогу сдвинуть, неужели мне будет жалко вернуть одной милой женщине ее разум? Представь, как она будет счастлива, когда узнает тебя. Как обнимет и скажет: «Сынок, я ждала тебя, как хорошо, что ты здесь!» А потом я дам вам огромный дом в каком-нибудь чудесном месте, и она никогда больше не будет ни в чем нуждаться. После жизни, полной лишений, разве она этого не заслужила?

– Ах ты тварь, – выдавил Джетт.

– Я ведь говорил: мне не нужны искренние сторонники, которые будут подчиняться из любви ко мне. Такого я хотел только от одного человека, но он, увы, дать мне этого не может. – Освальд коротко взглянул на Генри. – С остальными мне достаточно хорошей сделки. Уверен, господа, вы считали Джетта жалким хромым типом, но сейчас именно от него зависит наш успех. Чтобы открыть Предел, нужен ключ от всех дверей, а он – единственный, кто может воспользоваться этим предметом. – Освальд достал что-то из кармана и протянул Джетту раскрытую ладонь. На ней лежал серебристый ключ. – Возьми его, и станешь для своих соотечественников героем и благодетелем. Разве ты никогда об этом не мечтал? А не возьмешь, они будут знать, по чьей вине лишились прекрасного будущего, и никогда тебе этого не забудут. Друзья, поддержите земляка аплодисментами!

Вегард захлопал первым, остальные – за ним: сначала нехотя, потом громче, пока аплодисменты не загремели по всей площади. Джетт затравленно озирался, и Генри передвинулся ближе к Эдварду.

– Ты же умеешь красиво говорить! – отчаянно зашептал Генри ему на ухо. – Сейчас самое время.

Эдвард не шелохнулся. Он смотрел на Джетта без осуждения, взглядом человека, который понимает и разделяет чужую боль.

– Ты видел его мать? – тихо спросил Эдвард, когда Генри уже думал, что он не ответит. – Я не могу просить его отказаться от сделки, потому что сам не смог бы отказаться.

Генри скрипнул зубами, чувствуя, как беспомощность медленно закипает и превращается в ярость.

– Ты принц, – зашипел он. – Для тебя королевство должно быть дороже всего! Ты хотел совершить подвиг, так соверши, останови все это!

– Вот поэтому ты и стал избранным, а не я, – без выражения ответил Эдвард. – Мы все просто люди, для которых семья важнее королевства, победы или идеи. Все, кроме тебя.

Генри отшатнулся, как от удара. Он даже не мог понять, что в этих словах такого обидного, но они задели его, как никогда еще ничто не задевало. Аплодисменты и подбадривающие крики нарастали – похоже, людям нравилось смотреть, как кто-то отказывается от того, во что верит. Джетт еще минуту не отводил взгляда от ключа, а потом медленно протянул руку и сжал его в кулаке.

– Ну, вот, – улыбнулся Освальд и забрал у него ключ. – Это я до поры до времени спрячу, достал просто для красоты жеста. Теперь ты, Эдвард. Я все тебе уже сказал: я знаю, что тебе нужно больше всего, и ты это получишь. Ты со мной?

Эдвард коротко, не изменившись в лице, кивнул, и аплодисменты стали еще громче. Генри закрыл глаза. Когда он шел на эту площадь, он был уверен в одном: что бы ни произошло, они справятся с этим вместе, вчетвером, они будут на одной стороне. А теперь этому пришел конец.

– Ты с ума сошел? – спросил Генри, едва различая собственные слова за шумом крови в ушах. – Ты не понимаешь, что он захватит трон, а значит, королем ты никогда не станешь? Да что он такого тебе пообещал?

– Это тебя не касается, – уронил Эдвард и, поднявшись на ноги, отошел к Джетту, чтобы положить разговору конец.