Екатерина Соболь - Земля забытых

Если вы поссорились, скажите: «Прости меня, я была не права», даже если это не так.

Выясните, какие девушки нравились ему в прошлом, и скорректируйте свой стиль в одежде согласно его представлениям об идеале.

Ешьте как можно меньше – так вы не только сохраните фигуру, но и будете казаться воздушным, почти бесплотным, прекрасным существом. При случае делитесь своей едой с избранником, это проявление заботы никого не оставит равнодушным.

Сочетайте милую слабость и силу характера – это сочетание вызывает у мужчины инстинкт защитника. Если мужчина показывает желание заботиться о вас, вы уже на верном пути. Продолжайте в том же духе, и скоро тот, кто вам нравится, будет у ваших ног».

Там было еще множество пунктов, рядом с некоторыми были нарисованы плюсы, но Генри не мог больше это читать. Он медленно опустил книгу.

– Что это такое? – одеревеневшими губами спросил он.

– Великое руководство по завоеванию мужчины мечты, – выдавила Роза так, будто слова ее душат. – Эту книгу все женщины дворца переписывали и передавали друг другу сотни лет, чтобы у каждой была своя. Подарок матерей дочерям. Тайные знания женщин. Моя мама, настоящая мама, подарила мне книгу в детстве – девочкам положено учиться читать по ней.

– Ты просто делала то, что тут написано, – потрясенно пробормотал Генри.

– Нет! Не совсем. Почти, но…

– На королевском завтраке я поймал тебя, когда ты падала, – перебил Генри. – Ты решила, что я тебе подхожу. Все, что было после этого, – подделка. Да я даже не знаю, какая ты на самом деле! Если бы я был тихим любителем семейных обедов, игры на скрипке и стихов, ты что, устраивала бы обеды, рассказывала о семье и восхищалась стихами и скрипкой?

– Конечно. Но что в этом плохого? Я ведь люблю тебя, а когда девушка любит, она должна…

– Это все просто трюк. – Генри затряс головой, он даже голос ее слышать не мог. – Вот кто тут мастер иллюзий, да? Я все принимал за чистую монету.

– Но я правда люблю тебя! – отчаянно крикнула Роза.

– Да откуда тебе знать, что это такое? – заорал Генри. – Ты же просто делаешь то, что написано в книжке! Ты… Ты фальшивка. Пустое место. Ты меня не знаешь. И я тебя не знаю.

– Генри…

Он оскалился.

– Не смей больше ко мне приближаться.

Он швырнул книгу на развороченный узел с вещами и отошел, чтобы не стоять рядом с Розой. Та бесшумно плакала, вытирая рукавом красное, мокрое лицо.

– Вот мой подарок, – неразборчиво выдавила она. – Он оставил здесь свою любовь ко мне. Этого достаточно?

Матеуш наклонил голову.

– Да. Любовь – это ценнейший дар, и мы его принимаем. Прощайте, вы можете идти дальше.

По тому, как дернулись вперед все на поляне, Генри понял, что не ему одному хотелось задержать Матеуша, но короли уже растворялись в воздухе, таяли, как дым. А когда они исчезли совсем, Генри понял, что наступила осень, – трава на лугу пожухла, деревья в лесу переоделись из зеленого в желтый. Потом налетел порыв холодного ветра и начал срывать листья с веток.

Они кружились по лугу, взлетали и падали на землю, Генри чувствовал их печальный, влажный запах, запах умирающего лета, и на душе у него было тяжело, как будто в грудь ему затолкали камень. Он даже не сразу заметил, что Джоанна встала и подошла к Розе.

– Надо же, а ты молодец, – пробормотала она, похлопывая Розу по щекам. – Я даже не помогала, но все-таки не зря десять лет на тебя потратила, видна моя школа. Влюбить в себя дикаря, у которого голова набита только подвигами! Ты далеко пойдешь! – Она прижала Розу к себе и неловко похлопала по спине. – Ну все, хватит реветь, мужчины не стоят слез. Вырастешь сильной женщиной и подберешь себе кого-нибудь подходящего. Только не вытирай нос о мое платье, это отвратительно.

Роза сначала попыталась ее оттолкнуть, а потом прижалась к ее груди и зарыдала сильнее. Генри отвернулся. Даже эти слезы наверняка притворство, в такие моменты, должно быть, просто положено плакать.

Все потянулись вперед, в неприветливый голый лес. Генри теперь плелся последним, – ему разом стало все равно, куда они идут и как скоро доберутся. Роза тащила свой злосчастный узел, вытирая слезы, и Генри отвел глаза, чтобы не смотреть на ее худую, сгорбленную спину. Вот теперь он злился по-настоящему.

«Давай верь после этого людям, – шепнул огонь. – Ты еще поймешь, что я был прав: лучше всего быть одному».

– Заткнись, – пробормотал Генри.

– Да я еще даже не заговорила, – сказала Джоанна, поравнявшись с ним. – Знаешь, буду откровенна: я терпеть тебя не могу и получила бы огромное наслаждение, услышав хруст твоих шейных позвонков. – Генри злобно посмотрел на нее, чтобы она отстала, но она и не подумала. – Но попробовал бы ты быть женщиной. Даже от меня остальные трое волшебников вечно ждали покорности. – Она оскалила свои белые зубы. – Мужчины, кажется, рождаются с мыслью, что женщины должны танцевать вокруг них, и то, что такими родились даже предвечные волшебники, созданные Барсом из пустоты, лишний раз это доказывает. Но вообще-то я трачу на тебя слова, только чтобы сказать, как я рада за нее. Противно было смотреть, как она за тобой таскается. Можешь не оплакивать вашу драгоценную любовь, вы друг друга и не знали. Ты запал на первое хорошенькое личико, которое увидел, про нее могу сказать то же самое. Это не имеет отношения к любви. Вообще-то это я здесь мастер иллюзий, и, знаешь, половина сказок о моих проделках были про то, что не стоит влюбляться в видимость. Очень рада, что не надо больше смотреть на ваш чудесный роман. А теперь пойду и скажу ей то же самое. Да чтоб тебя! – последнее относилось к едва заметному пню, о который она споткнулась, и Генри воспользовался тем, что она хоть на секунду замолчала, чтобы спросить о том, что не давало ему покоя.

– Матеуш сказал: «Сначала ты связалась с Освальдом из-за Барса, а потом все изменилось». Что изменилось?

Она сердито глянула на него и долго молчала, но все же ответила, тихо и резко.

– Я его полюбила, болван.

– А как понять, что такое любовь, когда речь не про семью?

Джоанна посмотрела так, будто не могла поверить, что все еще говорит с ним, а потом нехотя ответила:

– Нам весело вместе. Всегда есть о чем поговорить. Он знает меня, я знаю его. И когда мы долго не видимся, мы скучаем друг по другу и не сомневаемся, что никто на свете не понимает нас так хорошо. – Она потрясла головой и вдруг посмотрела на него в упор. – Так было, пока не появился ты, маленький слюнявый гаденыш, и, знаешь, я бы тебе сердце вырвала и сожгла. Я не возражала против того, чтобы использовать сына короля, почему бы нет? Но он полюбил тебя. Вот из-за чего весь наш план пошел прахом. Его любовь принадлежала мне. Только мне. А ты ее отнял. – Она покачала головой и хотела догнать Розу, но снова замедлила шаг. – О, ну, конечно, мое место заняли, пока я с тобой болтала. Эх вы, котятки в корзинке. Меня тошнит от вас всех.