Владимир Белобородов - Цветок безумия. Империя рабства

— Кто такие? — Задал вопрос Лумм.

— Мы в работу ищем. В охрану купцам нанимаемся, — неуверенно залепетал стоявший на коленях.

Даже без магических сил было понятно, что врёт.

Лумм поднял валявшийся топорик и направился к лжецу.

— Клади руку на землю.

— Я всё скажу, — прижимая к груди ладони, и пытаясь пятиться на коленях, заголосил тот.

— Всё равно убьют, — несколько хрипло произнёс тот, которого придерживал клинком Ильнас.

Стоявший на коленях, вдруг резво развернулся и, оттолкнувшись руками от земли, соскочил, бросившись на утёк. Пришлось Ротимуру и Лумму пробежаться. Я же подойдя к смельчаку с остриём у горла, вытащил из-за отворота его кафтана свиток. Развернув, особо удивлён не был. Ротимур и Лумм к этому времени притащили пытавшегося сбежать. Я показал им листок.

— А что похож, — ухмыльнулся Ротимур.

— Нос не твой, — изучая рисунок, прокомментировал Лумм.

— Издеваетесь? Я что, такой урод? — Возмутился я несправедливой оценке «шедевра». — Кто заказал?

Вопрос относился к побегушнику, растиравшему руками кровь, капающую из носа.

— Я не знаю, — ответил тот, красноречиво глянув на второго в сознании.

— В Дувараке разберутся. Ильнас, сходи за нашими, — вдруг изменил свои намерения о проведении дознавательных действий на месте, мой старший воин.

— Э-э-э, не-ет, — остановил я жестом Ильнаса. — Лучше ты Лумм сходи. Это приказ. А мы тут побеседуем.

— Элидар, — прошептал Лумм, приблизившись ко мне вплотную. — Иногда лучше не знать. Поверь мне.

— Нет уж. Это касается моей жизни. И он мне всё расскажет, даже если ты его будешь защищать клинком, — глядя в глаза воину, ответил я.

Лумм, отошёл, освобождая проход к будущему информатору. А в том, что тот мне всё расскажет, я совсем даже не сомневался. Маг я или нет. Конечно, мысли не прочту, но могу так надавить на болевые рецепторы…

— Умер, — произнёс я выйдя из конюшни, где проходил разговор с несостоявшимся убийцей. Двор трактира к этому времени заполнили воины нашего десятка.

Сожаления не было. Совсем. Он пытался убить меня, но карты упали не в его пользу. В связи с этим я был совершенно спокоен. Или хотя бы притворялся таким. Сука! Не мог рассказать правду сразу! До того, как я раскрыл свои магические возможности. Жил бы себе дальше!

— Давайте вон того, — указал я на очнувшегося соперника Лумма.

Двое следующих, в отличие от их руководителя, действительно толком ничего не знали, а самое главное, не врали. Поэтому магических мер к ним я предпринимать не стал и соответственно убивать не стал. Сведения, которые пришлось выжимать по капле из главаря группы, были скупы. Нанял их толи купец, толи знатный, имеющий ко мне какие-то личные претензии. Заплатил хорошо, даже слишком — три сотни империалов. Немудрено, тысячника империи убить собирались. Деньги они спрятали по дороге. Где точно, знал один из выживших. Просто оставить у какого-нибудь купца, вера, по всей видимости, не позволяет. Дикие времена — никто никому не доверяет. О заказчике, главарь рассказать толком ничего не смог: худощавый, седой, не из столицы — акцент центральной части империи. Остановился в одном из гостиных дворов не под своим именем. И всё. Ну, костюм описал. Единственная яркая примета — голова орла на навершии меча. Подробнее о нём узнавать убийцы не стали — оплата то авансом. Свёл их купец с окраинного рынка, некий Цупрас. Убивать собирались не здесь, а несколько ближе к крепости. По словам заказчика, я должен был поехать не ранее чем через три дня, поэтому встреча с нами была неожиданностью. Смерть я должен был принять от отравленного болта арбалета. Оные, арбалеты то есть, в количестве трёх штук, были в тюках поклажи в разобранном виде. Причём конструкция была очень оригинальна и изобретательна. «Цевьём», например, служили те самые походные топорики, тетивой — магически укреплённые жилы, вплетены в узду. В общем, ребята были профессионалами, но дальнего боя. То есть, они не были готовы скрестить клинки. У убийц даже план отхода был разработан вне зависимости от местности. Снайпер был один, остальные два арбалета предполагались для организации прикрытия. Судя по красноречивому рассказу, занимались они этим промыслом достаточно долго. Это был их первый прокол. Зато какой! Двое мертвы, а двое предстанут перед судом. А суд… А суд их однозначно лишит головы. Я вот не сомневался. В чём, в чём, а в наказании на посягательство на своих приближённых, Империя была безоговорочна.

Лумм присутствующий при нашем душевном разговоре с киллерами, успокоился, поняв, что ничего ценного я не узнал. Дальнейшее наше путешествие прошло без приключений. Разве что за деньгами заехали.

— Может тебя ещё кто убить хочет? — Спросил Ротимур, глядя на свою долю.

Поделили по честному: мне половину (охотились ведь на меня, где лежат деньги, тоже узнал я) и на троих участвовавших в схватке, ещё половина.

— Ты любишь меня? — Пальчик рыженькой красавицы выписывал на моей груди узоры.

Может и тавтология, но мне кажется, «Любишь ли?» это излюбленный вопрос всех женщин.

— Конечно, — прозвучал самый правильный ответ всех мужчин.

— А ты примешь меня своей женой?

А вот тут Исина играла не совсем по правилам. Возьму ли? Это одно. Приму ли? Странный вопрос. Здесь таился какой-то подвох. Разумеется, первым проявить инициативу должен был я, но… Или это моя паранойя? Вроде, всё хорошо. Исина — чудо. Красива, умна, сексуальна, богата, в конце концов, только вот… Ложь! Наконец дошло до меня. От неё сквозило неискренностью и сейчас это чувствовалось особенно ярко. Сейчас, когда я только вышел из неё, она… Она врала. Ложь! В восприятии мага, это несколько отличное от обывательского понятия ощущение. Именно ощущение, а не понятие. Это не заведомый обман. Это даже не попытка обмана, недосказанность или неискренность. Ложь в мировоззрении мага, это… Это… Как бы объяснить… Это скорее желание человека не говорить тебе что-то, чем свершившийся факт неискренности.

— Конечно, приму, — я знаю, так нельзя, но каков вопрос, таков и ответ.

Исина, выдернула меня через посыльного, спустя всего четверть, после того как я появился в городе, и это само по себе уже настораживало. А тут ещё и недосказанность…

Домой я вернулся совсем даже не в настроении.

— Не развернула цветок, — несколько нагло поинтересовался Лумм.

— Тебе то для чего? Доложиться? — Бесцеремонно, ответил я вопросом на вопрос.

— Ну, светильник, как ты говоришь, не держал, однако, пару часов под окнами пришлось поторчать. Вроде у вас всё было прекрасно. Даже подоконник захватили.

— И давно ты следишь?

— Да с первого раза. Неужели ты думал, что я не прослежу ближайший угол, где есть извоз?