Дмитрий Распопов - Исповедники

Рядом раздались быстрые шаги, а я от испуга расширил свою ауру до максимального размера и чуть было не дернул на себя все души, которые попали в ее зону. К счастью, резонанс этих душ мне был знаком, и я вовремя остановился. Охранники поместья разделились, двое остались прикрывать меня, срывая с себя рубашки и разорвав их, стали туго стягивать мне рану. Я посмотрел вниз, но, кроме набухающей красным рубашки и повязки, ничего не увидел. Закончив перевязку, охранники повели меня в сторону поместья, дальше от того места, где снова раздались выстрелы.

«В том направлении побежали их товарищи», – отстраненно подумал я.

– Что случилось?

Они молчали, а я до сих пор находился в шоке. Впервые в меня стреляли, да еще и ранили при этом! Бок нестерпимо болел, а раздающиеся неподалеку выстрелы здорово меня нервировали.

Охранники мне не ответили и лишь настороженно оглядывались и прислушивались к обстановке, реагируя на любой подозрительный шум вокруг. До дома мы не дошли всего с десяток футов, когда издалека стали раздаваться громкие трели полицейских свистков, а к нам присоединились еще три охранника, остро пахнущих порохом, в грязных, порванных кителях.

– Билли? – Один из охранявших меня тихо спросил у подошедших: – Еще цели есть?

– Я отправил две группы на осмотр территории, а сам решил найти вас. – Полицейский в ссадинах от мелких порезов на скуле и с заплывшим глазом посмотрел на меня, увидел окровавленный бок и скривился: – Все-таки его зацепили.

– И он убил стрелявшего, – подтвердил первый. – Хорошо, что я успел выбежать из зоны, куда пришелся основной удар.

Я ошарашенно слушал и вертел головой, все еще не понимая, куда меня ведут, зачем и что произошло.

Охранники перебрасывались короткими фразами, из которых стало понятно, что на имение напали, и не просто залетные грабители, а хорошо вооруженный динамитом и оружием отряд. В трех местах кирпичную стену имения подорвали и несколькими группами хлынули внутрь. Но то ли не знали, что после моей выходки с кражей генерала тут усилили патрули не только внутри имения, но и вокруг него, то ли рассчитывали на внезапность. Но они просчитались, завязнув в бою с охраной, и ничуть не продвинулись в глубь парка.

К имению они просто не смогли подобраться, так как из окон верхних этажей велся огонь на поражение. Мне, можно сказать, «повезло» нарваться на одного из них, так как если я бы сидел в доме, то нападение вообще прошло бы мимо меня. Тайная полиция прекрасно справилась сама.

– Сэр Рэджинальд! – Начальник охраны с парой других полисменов контролировал вход в поместье, он же первый заметил меня.

Слуг не было видно, хотя обычно они мельтешили вокруг постоянно.

– Билли, спустись в подвал, возьми менее напуганного из слуг, пусть принесет теплую воду и чистые бинты или простыни, – скомандовал он, когда я упал в одно из кресел, совершенно не замечая, что испачкал кровью обивку.

Когда полисмен бросился выполнять команду, начальник охраны подошел и спросил:

– Сэр Рэджинальд, вы можете идти? Думаю, будет лучше, если мы переместим вас в ваши покои.

– В доме никто не пострадал? – спросил я, переживая в основном за учителя и Трис.

– Нет, я сразу приказал всем спуститься вниз, чтобы не болтались под ногами, и занял оборону.

– Хорошо, а сэр Энтони?

– В своей комнате, с ним три охранника, – успокоил меня он.

Начальник охраны помог мне подняться и, подхватив, поддерживал при ходьбе. Сначала идти было легко, и я даже хотел отказаться от его помощи, но пара пройденных лестниц – и ноги стали ватными, появилось легкое головокружение. На кровать я упал с облегчением, потревожив при этом правый бок, который просто горел.

Бледный слуга внес воду и две простыни, кинув испуганный взгляд на меня. Начальник охраны, на которого я раньше никогда не обращал особого внимания, поскольку он стал для меня молчаливой составляющей поместья, стал смачивать водой повязку и раскручивать ее.

– Потерпите. – Он снял последний виток, зацепив место ранения. Я зашипел от боли. Он внимательно осмотрел рану, заставляя меня поворачиваться то на живот, то на спину. – С виду ничего критичного, вижу оба отверстия, но ткань от рубашки могла попасть в рану, нам нужен доктор, – заключил он, куском простыни аккуратно промокнув рану, и, приложив чистый кусок ткани, сделал тугую повязку, заставившую меня почувствовать себя спеленатым по рукам и ногам младенцем.

Вскоре у меня поднялась температура, я весь взмок, руки и ноги стало потряхивать, и я не заметил, как отключился.

Холодные руки, трогающие тело, заставили меня покрыться гусиной кожей, и я моментально пришел в себя, открыв глаза.

Рядом со мной находился знакомый мне доктор, хотя я видел его всего дважды, но не запомнить его весьма впечатляющую внешность было трудно.

– Сэр Рэджинальд, не нужно двигаться, – одной ладонью он смог не дать мне подняться, – вам нужен отдых.

– Что со мной?

– Адреналиновый шок, помноженный на кровопотерю. – Он наклонился и, приложив деревянную трубочку к своему уху, послушал мое сердце. – Повезло, что мало ткани с одежды попало в рану, я все почистил и зашил, останутся только два шрама вам на память. Главное, что нет воспаления. Две-три недели покоя, обильное питание – и будете свеженьким, как раньше.

– А что с нападавшими? – спросил я, пока он слушал и ощупывал меня.

– Это не ко мне вопрос, молодой человек, мое дело – медицина. – Он закончил осмотр, водрузил себе на нос монокль и, пожевывая усы, стал писать на листке, вытянутом из потертого кожаного саквояжа.

– Вот, – он протянул мне листок, – все мои рекомендации. А если рана начнет беспокоить, сразу же зовите меня. Сэр Артур был очень настойчив, так что я теперь ваш лечащий врач.

– Да, сэру Артуру невозможно перечить, – понимающе хмыкнул я. – Спасибо, доктор.

Он отмахнулся, собрал свои трубочки и железяки в саквояж, попрощался и вышел.

«Нужно позвать учителя, пусть хоть Трис мне книги будет носить, – решил я. – Я не смогу тут просто так лежать две недели. К тому же не нужно забывать и о своем кающемся, ведь я хотел вчера поехать с ним на верфи».

К счастью, серебряный колокольчик был на столике, в изголовье кровати, так что на его звон в комнату заглянула незнакомая мне служанка.

– А где Трис? – удивился я, рассчитывая видеть свою личную служанку. – Позови ее.

Девушка ойкнула и закрыла за собой дверь, оставив меня в недоумении. Ожидание не продлилось долго, дверь вскоре снова открылась, и в комнату вошел учитель. Один взгляд на его лицо – и мое сердце сжалось от тревоги.

– Трис? Что с ней? – едва не выкрикнул я внезапно осипшим голосом.

Сэр Энтони сел на кровать и положил руку мне на плечо: