Ярослав Веров - Земля 2.0 (сборник)

Может быть, это будет дракон с острыми зубами, большой, свирепый, покрытый броней.

Бах!

Воображаемая пуля попадала ему в голову.

Или хищная птица, одна из тех, которые еще остались в непроходимых джунглях Джайтерры.

Бах!

На моей руке сидел комар, раздувшийся от выпитой крови, как бочонок. Рядом моргал фальшивый глаз дрейка, я не удержался и тоже подмигнул ему в ответ.

По кокону пробежала трещина. Затем вторая. Его оболочка расползлась в стороны, как кожура банана, и наружу выбралось животное. Я вскочил на ноги, вскидывая ружье…

— Почему не стреляешь? — наконец спросил Валеран.

— Это неправильно, — ответил я, опуская оружие.

На поляне стояло существо, напоминающее слона. Не дракон, не хищник, не опасный зверь — всего лишь травоядное, собирающее хоботом листья и отправляющее их в широкую пасть. Зверь подслеповато посмотрел в нашу сторону, развернулся и потрусил в чащу.

— Стреляйте! — закричал Валеран, и грохот выстрелов разорвал тишину леса.

Пули пробивали толстую шкуру зверя. Я стоял и смотрел, как от него отлетают куски и как этот джайтеррский слон тяжело валится на землю. Мимо нас к добыче пробежал охотник в шляпе с зубами дрейка.

— Так бывает, — сказал Валеран. — Он ведь может принимать любые формы. Значит, во время завязи невдалеке проходило стадо элефов, ничего страшного.

— А где хищник? — зачем-то спросил я.

Валеран лишь похлопал меня по спине. Охотники, словно стая налетевших ворон, суетились над телом мертвого дрейка.

— Твоя доля, — бросил мне один из них отрезанную ногу элефа.

Я взял. Не стоило отказываться от своего плана разбогатеть.

Моя часть дрейка была посажена в джунглях невдалеке от дома. Я вынес Навуходоносора на прогулку и вскопал грядку во влажной лесной подстилке.

— Понимаешь, — сказал я пауку, — либо я гений, либо все вокруг немного глуповаты. Скажи мне, зачем охотиться на то, что можно вырастить самому?

Я показал ему файл про агрокультуру иных планет.

— Занимательная вещица, если подойти с умом, не находишь? Ну, нет так нет.

Я мог бы высушить лапу дрейка. Это килограмм сухой массы, продав который я безбедно прожил бы год. Но надо мыслить на перспективу. Так написано в книге. Через полгода у меня будет целый плод дрейка. Это уже не килограмм, не два и не три, а все пятьдесят, если повезет. Но его я тоже не продам. Ведь надо следовать плану до конца. Перед глазами возникла картина агроимперии Павла Воронова по производству экзотических пряностей.

Поразительно, что до меня никто не додумался выращивать дрейков. А с Валераном я как-нибудь сумею договориться. Победителей не судят.

Валеран улетел куда-то на Землю, и я был предоставлен самому себе. Оставалось только ждать.

Первые побеги появились спустя месяц. Глаза дрейка на ветках удивленно и, как мне казалось, с благодарностью смотрели на меня. Я прогуливался среди них с Навуходоносором в клетке и читал вслух книги. Иногда устраивал шахматные турниры сам с собой. Делал утренние пробежки, когда джунгли пропитывал холодный туман, а тело, казалось, покрывалось росой. И ожидал первого урожая.

Момент выклева плода я пропустил и встретил своего Дрейка уже после этого. Вернее, я видел его каждый день, наблюдал, как он рос (не он, еще не Дрейк — лишь кокон, поднимающийся в центре грибницы), но впервые встретил в то утро, когда от его кокона осталась пустая оболочка.

Я вернулся в дом и взял ружье. Затем вновь пришел к грибнице, читая следы на земле. За мной наблюдали глаза-обманки на длинных стеблях. Среди пожухлой травы лежала пустая оболочка, словно здесь на свет появилась огромная бабочка. Я невольно поднял голову к небу, но с небес лишь падала водяная взвесь. Тогда я пошел по следам. Но вскоре следы, размытые дождем, потерялись.

Я увидел Дрейка только через час, когда мы брели навстречу друг другу вдоль опушки. Я все так же сжимал «Банджо», а он шел, высокий и ссутулившийся, как Паганель, в сером плаще и широкополой шляпе, — очевидно, снял их с какого-то пугала.

И его лицо было копией моего.

Вечером того же дня вернулся Валеран, и я позвонил ему по Сети.

— Валеран, — сказал я. — Срочно нужна твоя помощь, приезжай.

Он приехал — видимо, что-то понял по моему тону. Мы с Дрейком как раз сидели на веранде и играли в шахматы.

— Представляешь, проигрываю! — сообщил я. — Счет два-один в его пользу.

Дрейк снял шляпу и поклонился. Валеран побледнел.

— Ты вырастил плод Дрейка?! — закричал он. — Зачем?! Псих! Дикарь! Ты что, решил, что все вокруг идиоты, а ты один такой умный?

Я пожал плечами.

— Я же говорил, что этот проклятый гриб принимает любую форму! — не прекращал кричать Валеран. — Любую! Одно время считалось, что эта тварь подстраивается под того, кто был рядом при формировании колонии! Но ее интересует только доминирующий на планете вид! Дрейка нельзя сажать человеку! Думаешь, не пробовали?! Выращивать с помощью роботов, запустить в загон свиней — пусть копирует. Но — нет! Стоит нарушить естественный процесс, как все равно получается жалкая копия человека!

— Почему жалкая? — спросил Дрейк.

— Выходит, ты знал, — прищурился я. — Вы все знали, что дрейк разумен.

— Это не разум, а мимикрия! Он лишь скопировал тебя. Твои мысли, твои умения, твою личность!

— Но в шахматы играет здорово, — снова улыбнулся я. — Хорошо, пусть не разум, а потенциальный разум, возникающий при определенных условиях. Но ведь моего Дрейка сейчас не отличить от человека! Ты понимаешь, что при таком раскладе Совет запретит колонизацию Джайтерры?

Валеран достал из кармана помятый носовой платок и вытер лицо, казалось, стирая с себя весь лоск. Его облик стал жестким, таким, каким я его запомнил, когда мы стояли над телом амфибии с Гефеста.

— Вся наша колония держится на экспорте Дрейка! — холодно сказал Валеран. — Весь этот город живет только этой чертовой пряностью! И ты хочешь все разрушить? Оставить без работы тысячи людей! Разорить всю планету! И заодно меня!

Я пожал плечами.

— Но ведь он разумен.

На этот раз улыбнулся Дрейк, словно моя зеркальная копия. Возникла тишина, в которой слышалось, как кидается на прутья клетки Навуходоносор.

Валеран выхватил из-за пояса пистолет и направил на меня.

— Подними руки. Вот так, молодец. Ситуация «один а», — сообщил он по комму, приложив его левой рукой к щеке. — Всем постам, повторяю, ситуация «один а». Ликвидация объектов.

«Стреляю первым» — это было прозвище Валерана, сколько я его знал. Он действительно раньше всех выхватывал оружие. Но три года на Нью-Гвинее научили меня осторожности. Ведь гигантские пиявки — они очень быстрые. Мое «Банджо» лежало под столом на коленях Дрейка, и Дрейк, все так же улыбаясь, нажал на спуск.