Анастасия Машевская - Коготь и цепь [litres]

Быть может, тогда, в ту ужасную ночь накануне ее девятнадцати лет, Богиня Возмездия, чьим именем она сама наречена, сыграла с ней злую шутку, послав видение, которого не было в жизни? А она не смогла отличить одно от другого… Но ведь ее чувства были так сильны тогда, так правдивы! Шиада будто наяву пережила смерть Агравейна, так же, как смерть Ринны когда-то. Жреческая натура не могла обмануть или подвести хозяйку.

Спастись от удушающих дум молодой женщине помогло прибытие в донжон.

Гай Гудан, молодой мужчина тридцати лет, уже спускался по главной лестнице. Стройный, поджарый, сравнительно невысокий, он был облачен в плотную шерстяную серую тунику, черные бриджи и стеганую кожаную безрукавку. Его темные волосы вились, как и помнила Шиада; взгляд проницателен, а лицо с упрямым двойным подбородком, крупным носом с легкой горбинкой и глубоко посаженными глазами – приветливо.

– Леди Лигар! – поприветствовал он, сбегая с последних ступенек моложавой упругой походкой. Он отослал управляющего, который первым встретил гостей, приблизился к женщине, поцеловал руку. – Рад видеть.

От Гая Гудана исходила такая неподдельная, сильная волна светлой, будто солнечной, энергии, что Шиада не могла не улыбаться в ответ.

– Взаимно, милорд, хотя должна признать, немного удивлена.

Гай понял, о чем речь:

– Мои люди вчера вечером были в городе. Они сказали, вы здесь, так что мы вполне ожидали.

Шиада обернулась через плечо:

– Ганселер, правая рука герцога Лигара.

Гудан кивнул в знак приветствия и вновь переключился на молодую герцогиню.

– А я думал, его правая рука – вы, – улыбнулся Гай. – Пойдемте, я провожу вас к миледи. У меня пара спешных дел, а после обеда мы обсудим то, которое привело вас ко мне.

Леди Гай Гудан, мать двоих сыновей, не выглядела счастливой в браке, и Шиаду это удивило. В отличие от мужа, она была до того холодна, что ее природная внешняя приятность меркла. Присмотревшись внимательнее, Шиада безошибочно распознала жреческим чутьем, что месяцев через семь женщина вновь станет матерью.

Как и обещал, граф выделил для Шиады немного времени после обеда, отослав всех из-за стола. Шиада коротко и емко изложила суть ситуации с помолвкой Кэя, начиная от писем короля. Выслушав посланницу, Гай поднялся, медленно навернул круг позади резного кресла, затем остановился за ним и уперся руками в спинку.

– Их обвенчают в этом году, несмотря ни на что. Пусть тайно, пока Геда не достигнет брачного возраста. Когда все утрясется, устроим пышную церемонию. Это мое условие.

– Тогда, думаю, договор состоялся. – Они улыбнулись синхронно.

Уже через час гости отбыли в родные земли. Гай на прощанье пожелал счастливой дороги, пожал руку Ганселеру, расцеловал Шиаду в обе щеки. Пять дней спустя Шиада спешилась в стенах семейного замка. Берад полез обниматься.

– Я очень соскучился, – шепнул он тихо. Шиада в ответ только осмотрелась: кажется, муж выглядел как обычно, но жрица чувствовала, что он куда-то собрался.

«Ладно, это терпит», – подумала она и отправилась к дочери. Берад шел следом.

Когда Шиада уложила дочь на дневной сон, Берад, сдвинув брови, выслушал новости, поблагодарил жену, возблагодарил Бога за ее сохранность и умолк. Жрица глядела на него с тоской.

– Что такое? – спросил Берад, всматриваясь в лицо супруги. Ну почему он никогда, никогда не может понять, что у нее на уме? Что у нее в душе и сердце?! Почему для него одного любимая женщина недостижима и неясна, как самая далекая звезда в небе?!

«А почему нет?» – подумала Шиада в ответ самой себе. Что ей остается, кроме отчаяния? Кроме клина, которым следует выбить другой клин?

– Куда ты собрался?

Берад тряхнул головой, прогоняя грустные мысли:

– Нирох решил осмотреться во владениях. Призывает в дом твоего брата, что-то насчет северных рубежей.

Шиада только кивнула – это ее не интересовало совершенно. Она поднялась. Взяла мужа за руку и потащила к дверям.

– Пойдем.

Только когда женщина довела супруга до спальни, тот сообразил, что к чему. Берад, перешагнув порог покоя, застыл, ошеломленно глядя на жрицу.

– Но сейчас день, – тупо заявил он. Происходящее казалось предсмертным сном праведника – слишком уж неправдоподобно.

– И что? – спросила она просто. – Или я слишком неубрана для тебя с дороги? – спросила жрица, и Берад уставился на нее еще более недоверчиво. Чувство такое, будто это и не ее голос. Но ведь оно и впрямь происходит, да? Так неужели его многолетние труды достигли цели? Неужели у Шиады отыскалось сердце? Это наличие дочери помогло? Для нее ведь важны девочки, и…

– Берад? – Шиада закусила губу.

Да, точно, Шиада. Что это он как дурак, в самом деле? Берад положил ладонь жене на щеку.

– Ты… ты прекрасна всегда, – выпалил мужчина ей в губы и припал изголодавшимся ртом.

Шиада ощущала нетерпение Берада, когда тот нес ее на руках в кровать, когда снимал одежду, когда входил. Но, ощущая его голод, не чувствовала даже намека на собственный.

На другое утро (за завтраком Берад сообщил сыну о предстоящей свадьбе; тот ответил: «Хорошо») Лигар во главе отряда выехал за стены замка. Кэя он взял с собой, и молодой лорд насилу заставил себя оторваться от сестренки.

Когда мужчины отбыли, замок утих, как опустевший улей. Исчез раздражавший гул, унеслось надоедливое жужжание. И в этой пустоте ничто и никто не мешал тягостным раздумьям одолевать Шиаду днями и ночами.

В один из вечеров жрица стояла у колыбели Тайрис и укачивала дочь. Вот оно – драгоценное дитя, подаренное ей Великой Матерью, дитя, зачатое с Берадом, дитя, к которому Агравейн не имеет никакого отношения. И не суть важно, жив он или мертв. Тогда, кажется, давным-давно, на скамейке в саду Кольдерта он, Агравейн, отверг ее. Отверг ли? Какая разница, если их пути разошлись. Это ее брак не был скреплен друидом, а Агравейна напутствовал сам Таланар. Его союз священен. И мечтать стать его женой – кощунство. Потому что Вторая среди жриц вообще не должна быть замужем. Ни за кем, даже за тем, ради которого можно сто раз умереть самой.

От уныния отвлек управляющий Одрик. Постучался, несмотря на поздний час, зашептал, увидев мать с ребенком:

– Ваша светлость, в замок пожаловала путница, говорит, ваша сестра по вере, жрица из Ангората. Прикажете проводить?

Шиада изумилась, не скрытничая:

– Хорошо, проводи в приемную лорда. Я сейчас приду.

Она уложила дочь, улыбнулась ей на прощанье и тихонько выскользнула за дверь. Кого это послала ей Высокая Мать? И которая из двух – Нелла или Праматерь? С волеизъявления первой или согласно промыслу второй прибыла неведомая гостья? Впрочем, сказала себе Шиада, что толку гадать. Разницы между двумя вариантами нет.