Нил Гейман - Одд и ледяные великаны [иллюстр.]

Снег начисто сдуло с тропы, и хотя земля местами была скользкой, идти оказалось не так трудно, как он ожидал.

Здесь, в Асгарде, дни были длиннее. Солнце серебряной монетой висело в белом небе. Одд отталкивался от земли, шаг за шагом преодолевая пространство, и вспоминал время, когда расхаживал с легкостью и не видел чуда в том, чтобы ставить одну ногу перед другой, с каждым шагом приближая к себе мир.

Сначала Одд думал, что стена Асгарда ростом с высокого человека, и что рядом с ней возвели белесую статую сидящего на валуне человека. Но по мере приближения стена медленно росла, и вместе с ней росла статуя, и в конце концов мальчик уже задирал голову, чтобы на нее смотреть.

С каждым шагом к воротам и к белесой гигантской фигуре на валуне он ощущал, как падает температура.

А потом статуя шевельнулась, и Одд все понял.

– КТО ТЫ? – голос пророкотал над долиной, как снежная лавина.

– Мое имя Одд, – крикнул Одд – и улыбнулся.

Ледяной великан смотрел на него сверху. С бровей свисали сосульки, а глаза напоминали замерзшее озеро за миг до того, как лед треснет, и путник рухнет в холодную воду.

– КТО ТЫ ТАКОЙ? БОГ? ТРОЛЛЬ? КАКОЙ-НИБУДЬ ХОДЯЧИЙ ТРУП?

– Я мальчик, – закричал Одд и снова улыбнулся.

– А ЗДЕСЬ ТЫ ЧТО ДЕЛАЕШЬ, ВО ИМЯ ИМИРА [6] Имир – Инеистый великан, предок ледяных великанов, первое живое существо, из которого был создан мир. ?

Очень странно разговаривать с существом, способным раздавить тебя как человек мышонка. «Мышонок хоть убежать может», – подумал Одд.

– Я здесь, чтобы просить Ледяных великанов покинуть Асгард, – объяснил Одд. И улыбнулся великану широкой, раздражающе радостной улыбкой.

Да, все дело было в улыбке. Если бы не она, великан просто поднял бы его да уронил, или расплющил о валун, или откусил голову, чтобы доесть остальное, когда проголодается. Но эта улыбка, улыбка, намекающая, что Одд знает больше, чем говорит…

– Нет, – сказал Ледяной великан. – Ничего у тебя не выйдет.

– Не знаю, не знаю, – сказал Одд.

– Я перехитрил Локи, – с превеликой гордостью сказал Ледяной великан. – Провел Тора. Изгнал Одина. Покорил Асгард и взял над ним власть. А сейчас из Ётунхейма сюда идет подкрепление – мои братья. – Он глянул на север. – Боги теперь мои рабы. Прекрасная Фрейя – моя невеста. И ты всерьез рассчитываешь меня победить?

Одд только пожал плечами, продолжая улыбаться. Это была его самая широкая, самая наглая улыбка, за которую дома его всегда колотили. Даже великану хотелось стереть эту улыбку с его лица. И он бы запросто это сделал, но раньше никто так не улыбался великану, и это его тревожило.

– Я правлю Асгардом! – прогремел он.

– Зачем?

– ЗАЧЕМ?

– Я тебя прекрасно слышу, можешь не кричать, – сказал Одд, когда воздух перестал дрожать от звуковой волны. А потом заговорил так тихо, что великану пришлось наклониться, чтобы его слышать: – Зачем ты хочешь править Асгардом? Зачем ты его покорил?

Великан поднялся с валуна и показал большим пальнем себе за спину.

– Видишь эту стену? – спросил он.

Как ее было не видеть? Она заслонила весь мир. Каждый камень этой стены был больше любого дома в деревне Одда.

– Ее строил мой брат. Он заключил сделку с богами – построить стену за шесть месяцев, иначе не получит платы за работу. И в последний день, когда он как раз заканчивал… в последний час последнего дня они его обманули.

– Как?

– Кобыла – невероятно красивая – пробежала по долине и отвлекла жеребца, который носил камни для моего брата. Знаешь, есть у женщин разные уловки… В общем, жеребец порвал привязь, и лошади вместе сбежали в лес. И когда бедный брат потерял голову от обиды, что с ним так обошлись, и стал буянить, Тор убил его своим проклятым молотом. Этим кончается каждый рассказ о богах и Ледяных великанах – Тор их убивает. Но в этот раз такого не повторится.

– Разумеется, – сказал Одд, догадавшись, кто был кобылой. – Так что, говоришь, твой брат хотел получить за работу?

– Да так, ерунду, – сказал великан, переступив с ноги на ногу. – То, се, знаешь.

И снова сел на валун. Ледяного великана окружала морозная дымка. Одд замечал: такая же дымка вьется зимой над фьордом, когда воздух холоднее воды. Интересно, Ледяной великан сильно холодный на ощупь?

– Он хотел Солнце, – сказал великан. – И Луну. И Фрейю. Все это теперь в моей власти, потому что Асгард – мой!

– Да. Ты говорил.

Повисло молчание. «Ледяной великан выглядит уставшим», – подумал Одд. Потом снова спросил:

– Зачем? Зачем твоему брату понадобились эти вещи?

Великан набрал воздуха в легкие и прорычал:

– КАК СМЕЕШЬ ТЫ ЗАДАВАТЬ МНЕ ВОПРОСЫ?

Одд ощутил, как вздрогнула под ногами земля. И припал на костыль, чтобы удержать равновесие под порывом пронизывающего ветра. Он ничего не ответил. Зато снова улыбнулся.

Великан сказал:

– Не возражаешь, если я тебя подниму? Лицом к лицу было бы проще разговаривать.

– Только осторожно.

Великан нагнулся, положил руку на землю ладонью вверх, и мальчик неуклюже забрался на нее. Потом Великан согнул ладонь ковшиком, поднял так, что Одд оказался на уровне его рта, и шепот его был подобен завыванию зимнего ветра:

– Красота.

– Красота?

– Это три самых красивых вещи на свете. Солнце, Луна и прекрасная Фрейя. У нас в Ётунхейме ничего красивого, в общем-то, нет. Сплошные камни да утесы… ну, в них, конечно, тоже своя красота, если приглядеться. И Луна оттуда видна, и Солнце. Но Фрейя… Нет, такого у нас нет.

– Значит, ты пришел сюда ради красоты?

– Ради красоты и ради мести. Я сказал другим Ледяным великанам, что отомщу, а они только посмеялись надо мной. Теперь не смеются.

– А как же весна?

– Весна?

– Весна. В Мидгарде. Откуда я пришел. В этом году она не наступила. И если зима не кончится, все погибнут. Люди. Животные. Растения.

Холодные синие глаза, огромные, как окна, смотрели на Одда.

– А мне-то что за дело?

Ледяной Великан поставил Одда на верхушку стены Асгарда – стены, которую строил его брат. Наверху было ветрено, и Одд оперся на костыль, боясь разбиться о твердую землю, если его сдует. Он поглядел назад и не удивился, что город богов сильно напоминает деревню на берегу фьорда, откуда он родом. Больше, конечно, но устройство то же: большой Дом собраний, и вокруг дома помельче.

– Тебе же есть дело до красоты, сам сказал. А так скоро никакой красоты не останется. Все умрет.

– Мертвое тоже бывает красивым, – сказал Ледяной великан. – И вообще, я завоевал Асгард. Я их победил. Я их одурачил и обхитрил. Прогнал Тора, и Одина, и этого мелкого перебежчика Локи. – Он вздохнул.

Одд вспомнил, что видел прошлой ночью в озере, и сказал:

– Ты в самом деле думаешь, что твои братья на подходе?