Наталия Нестерова - Витязь. Тенета тьмы

— Мы сделаем… Это будет феерично, феерично! Модерн и немного эклектики! Москва у ваших ног…

Эти ноги, освобожденные от шлепок, перетаптывались на коврике, демонстрируя не совсем чистые пяточки и мозольки, а также смешной полустершийся перламутрово-розовый педикюр.

Алина негромко кашлянула, обозначая свое присутствие. Маруся явно заняла весь эфир.

— Мама так много о вас рассказывала, — заговорила она, обращаясь к портному. — Много. Что была у вас в гостях… в тайном подмосковском подземелье… говорила, что вы…

Она должна была сказать — «не люди», но это показалось ей не слишком красивым.

— Что вы волшебные, — нейтрально закончила она и остро оглядела багровый затылок портного. Затылок был многослойный, поросший кудрявой шерстью всех оттенков соли и перца.

Лев Абрамович сосредоточенно, ритуально и медитативно изучал Марусю — не руками, но шагами, дирижируя в воздухе взмахами короткопалых ладоней и напевая песенку, из которой вычленялись хитроумные портновские словечки. Северянка вытянулась самой басовой из рояльных струн и с подозрением следила за действиями ловких рук.

На слова Алины он, кажется, не обратил никакого внимания. Но она была упорной девушкой. Немного помолчала и продолжила:

— Я знаю, что они куда-то ушли. Переместились. Я не просто знаю — я там была. Оля, стерва, выстрелила, попала в Мастера. — При этих словах Алина стиснула кулаки. — Попала, ранила, — последнее слово она выговорила с усилием. — И они переместились. Трое, четверо. Дракон, там был дракон.

— Сарочка-а, — чуть повысил голос Лев Абрамович. Привстал на цыпочки, оттопырив задники разношенных шлепанцев, и вгляделся в пыльную темень портновской бездны. — Сарочка, угостите девочек чаем!

Алина нахмурилась.

— И про чай я знаю тоже. От мамы знаю, и не стану пить ваш фирменный чай! Послушайте, почему вы все, как сговорившись, темните? Ники, Вадим… и теперь вы. Неужели непонятно — я хочу докопаться до цели и найти их — и я сделаю это! Я пойду туда, за… за ними.

— И я пойду, — проговорила Маруся. — Даром, что ли, магазин бросила и в такую даль ехала?

— Таки не даром, — вздохнул Лев Абрамович. — Таки билеты сейчас очень дороги. Марусенька, шо вы лично от всей вашей натуры скажете за стиль модерн? Чтобы я так жил, он будет вам к лицу. «Звездные войны» сейчас в тренде, и даже я сходил и посмотрел новую серию, конечно, на утреннем сеансе, потому шо там дают прекрасные скидки бедному портному.

— Вы не бедный, — с нажимом продолжила Алина, почему-то ощутив на пальцах удобный выкидной ножик. — И вы иногда даже не портной! Вы…

Лев Абрамович повернулся и посмотрел сквозь нее, будто впитывая поверхностью расширенных зрачков многовековую, мягкую, особенную портновскую пыль, пахнущую старой Москвой и обстоятельным под-московским бытом, и чуточку — травками специального сердечного чая тети Сары, и богатыми тканями, приехавшими из неизвестных стран…

Алина длинно выдохнула и стукнула кулачками по задрапированным в черное остреньким коленкам.

Лев Абрамович, мурлыкая под нос, жестами послал белошвеек за тканями, и те понесли ему штуки за штуками, отрезы за отрезами. В выборе преобладали цвета металлик, холодные тона, остальное портной забраковывал.

— Он ранен был, — тихо сказала Алина. — Он, Мастер Войны. Ему нужна помощь. Моя. Наша. Я вот уверена. А вы…

— Еврей, как есть, — жестко буркнула Маруся. — Знает, но не говорит. Может, денег ему предложить?..

Лев Абрамович обиженно подобрал подбородки, чтобы возразить, но…

— Мы всего лишь хотим сделать так, чтобы помощь не понадобилась еще многим, — послышался ровный мужской голос.

Из-за пыльной ширмы, утыканной иглами и булавками, вышел коренастый мужчина с аккуратной бородкой, с весьма убедительной осанкой, в хорошем пиджаке горчичного цвета.

— Иван Андреевич?..

— Никто не сомневается в вашей смелости, Алина Николаевна, — сказал король под-московных двергов. — Просто ситуация весьма и весьма сложная. Боюсь, она даже и не в моей компетенции, хотя я делаю все возможное. Светлейший витязь дал мне поручение заботиться о его… семье. — Его голос чуть потеплел, вокруг проницательных глаз собрались лучики морщинок. — Заботиться в его отсутствие.

«Семье»!

Лев Абрамович, окончательно что-то решив по поводу Маруси, обид и темы межрасовых и межпланетных отношений, отступил и шуршал теперь в отдалении рулонами пожелтевших выкроек.

— У меня, может быть, своя семья, — не глядя на Монахова, сказала Алина. — У меня, может… своя собственная. Семья.

В носу снова предательски пощипывало. Но Алинка, стойкая и сильная девочка, когда-то бестрепетно «пристрелившая» объективом айфона отца с двумя чужими тетками в кровати, не собиралась сдаваться.

Иван Андреевич тоже не собирался.

— У вас — точно — были неприятности. Из которых я помог выбраться. И я не советовал бы вам сейчас искать, — король двергов сделал значительную паузу, — новых приключений. На… — Его взгляд скользнул по утянутым джинсами бедрам Алинки.

— Вы, гражданин, советов не давайте, — строго сказала Маруся. — Мы давно уже не Советский Союз. Нам мужиков надо выручать. Наших. Можете помочь — помогите. Нет — сами будем искать дальше.

Иван Андреевич развернулся к ней и некоторое время оглядывал великолепную северную деву. Маруся рефлекторно уперла кулаки в бока и смотрела прямо, не мигая.

— Ничуть не сомневаюсь и в ваших способностях, Мария Кузьминична, — наконец сказал Монахов, тщательно подобрав слова, — но и вы меня поймите. У меня есть миссия. Охранять. Оберегать. Всеми доступными мне способами. В данном случае это значит — убедить вас… не мешать. Не мешать… себе же. Надеюсь, вы поймете меня. Обе.

— Смотри-смотри, — проворчала медведицей Маруся, — на меня и не так Егорыч смотрел, когда по накладной водки не довез, а я ущучила…

Алина поднялась.

— Иван Андреевич. Но вы хотя бы можете сказать мне… нам. Сказать нам хоть что-то. — Ее голос звенел, но вдруг она понизила тон и совсем жалобно, по-девчоночьи прибавила: — Ну пожалуйста…

Король-под-Москвой замер. Подумал, глядя на странную парочку — огромную северную бабу с толстенной косищей и бюстом седьмого размера и маленькую Алинку, словно выпавшую из мультика-аниме.

— Скажу, — неспешно выговорил дверг. — Если вам, барышни, попадется в руки странный ингредиент — жидкость, тяжелая, как ртуть, красного цвета, переливающаяся градиентом в золотой… и быстро кристаллизующаяся на воздухе… Немедленно дайте знать. От этого напрямую зависит положение дел, — улыбка чуть тронула его губы, и взгляд снова вернулся к Марусиному великолепию, — у ваших мужчин. Зависит, как быстро к ним на выручку попадут бойцы «Одинокой Горы». Убедительно вооруженные по последнему слову современной техники.