Майкл Суэнвик - Даргер и Довесок (ЛП)

— А! — Император щелкнул пальцами, и Белая Буря села. Он обратился ко всем присутствую­щим: — Что посоветуете?

Первым поднялся Стационарный Комплекс, полное ничтожество с лоснящейся физиономией:

— Достопочтимую госпожу необходимо спасти! Вся наша армия должна отправиться на юг, в Бла­гоухающее Дерево, и вызволить ее из плена. — С этими словами он рухнул в кресло на манер мор­ской свиньи, выпрыгнувшей на хвосте из воды и погрузившейся обратно в пучину.

— Не слушайте эти бредни! — вскочил на ноги главком Мощный Локомотив. На стол легла карта, и, для пущего эффекта ударяя по ней кулаком, он заговорил: — Сейчас самое время повернуть на вос­ток и спуститься по Длинной реке. Срединные цар­ства не ожидали, что мы так легко покорим Землю Горных Лошадей, а потому не успели заключить между собой мир и выступить против нас единым фронтом. Их армии рассеяны, а города не подго­товлены к обороне. Если мы выступим немедленно, то одержим быструю победу. Когда мы покорим центр Китая, южные царства присягнут вам на вер­ность из слабости и страха. Потом можно двинуть­ся к побережью и пробиться к Северу, в древности известному как Пекин. Это последняя твердыня, способная противостоять вам, и с ее падением весь Китай станет вашим. Таковы мои доводы, и они весьма веские. Что касается требований этого жир­ного болвана отправить наши силы в бессмыслен­ный поход на юг... Из военных соображений та­щиться к Благоухающему Дереву совершенно не­зачем! Совершенно!

— Стало быть, такого хода наши враги не ждут, — возразил Стационарный Комплекс. — Мы застигнем их врасплох.

— Если что и застигнет врагов врасплох, так только то, что у нас была возможность их разгро­мить и мы ее упустили!

Царевич Блистательный Первенец с достоинст­вом поднялся на ноги.

— Главком, как всегда, прав. Ваше император­ское величество, вы должны к нему прислушаться.

Тайный Император медленно повернул голову. В повисшей тишине диски-двойники из темного стекла уставились на царевича. Наконец император угрожающе произнес:

— Не подвел ли меня слух? Ты сказал, я что-то «должен»?

Блистательный Первенец хотел было ответить, но Белая Буря внезапно подскочила к нему, зажала ладонью рот и насильно усадила обратно. Смертель­но побледнев, она покачала головой.

В этот миг наивысшего напряжения Даргер ве­село рассмеялся. Все взгляды обратились к нему.

— Никто, — пояснил он, — не поинтересовался, что понадобится Белой Буре для освобождения Не­весты Феникса. Вполне возможно, для этого не нуж­ны все до последнего ресурсы Тайного Императора.

— Говори, — велел император Белой Буре.

Главарх сомкнула веки и немного помолчала.

— Многого я не требую. Хватит трех десятков солдат. — Она открыла глаза — Позвольте мне взять моих лучших людей на горных лошадях, креп­кий фургон, упряжку карликовых мамонтов, хоро­шего возничего, снаряжение, которое я сочту необ­ходимым, деньги, чтобы хватило на дорогу туда и обратно и немного сверху на взятки. И еще Гени­ального Стратега в качестве советника. Пока вы сражаетесь на востоке, я найду и привезу Невесту Феникса.

— Идет, — решил Тайный Император.

— Великий монарх, не могу не возразить, — по­дал голос Даргер. — Я должен остаться подле вас. Вы нуждаетесь в моих советах.

— Ты показал себя с хорошей стороны, — ото­звался император, — но тебя есть кем заменить. Поэтому ты едешь.

Довесок встал и обратился к главарху:

— Вы совсем позабыли обо мне и моих всадни­ках. Уверен, нечаянно. Лишить Гениального Стра­тега нашей поддержки — все равно что записать в советники Наполеона, но отобрать у него армию.

— Я сделала это умышленно, — возразила Белая Буря. — Любая стоящая военачальница оценит стратегические советы Наполеона. Но сваляет ду­рака, если разрешит взять с собой солдат, больше преданных ему, чем ей.

— Ваши препирательства меня утомляют, — за­явил Тайный Император. — Все будет так, как ска­зала Белая Буря. Пока армия марширует вниз по Длинной реке, главарх вызволит из Благоухающего Дерева Невесту Феникса. И я получу все, о чем меч­таю. Кто-то в этом сомневается? Если да, я слушаю.

Никто не проронил ни слова.

— Рука об руку с Невестой Феникса я взойду на трон Дракона, и в Пекине мы окончательно за­крепим нашу любовь. Белая Буря, отправляйся с утра пораньше.

— Если бы я это предвидел, то постарался бы, чтобы все обернулось иначе, — утешал Даргер Ог­ненную Орхидею. — Но тот, кто оседлал ветер, должен следовать за ветром. Особенно если этот ветер — военачальник, в распоряжении у которого тысячи бывалых солдат и не счесть адского оружия. В любом случае я должен уехать, а Довесок — остаться.

Огненная Орхидея протянула ему ладонь.

— Важно, чтобы вся армия увидела, что к жене вашего главного помощника относятся с глубочай­шим уважением. Вы должны поцеловать тыльную сторону моей ладони, вежливо и изысканно. Иначе у моего не в меру вспыльчивого братишки случит­ся припадок, и он разорвет вас на куски.

Злобный Отморозок покраснел и смущенно за­ерзал в седле. Однако Даргер с подобающей серь­езностью сделал, как было сказано.

— Огненная Орхидея, — молвил он, — таких, как ты, одна на миллион.

— По-вашему, это комплимент, и я прощаю вам эти слова, — высокомерно отозвалась Огнен­ная Орхидея. — Но знайте, я единственная в своем роде.

— Постараюсь не забывать.

На этой ноте началось путешествие, обернувшееся для Даргера многонедельным отдыхом от вой­ны. Продуваемые всеми ветрами дороги вели отряд Белой Бури обратно через Благодатное Царство, по пустынным областям дальше на юг, а затем в горы. Солдаты травили байки, развлекались словесными играми, горланили песни и понемногу спускали деньги в спонтанных состязаниях по стрельбе. Од­на Белая Буря держалась особняком. Чтобы не при­влекать ненужного внимания, они переоделись в штатское и сборщикам пошлин представлялись торговым посольством из Парчи, а хозяевам посто­ялых дворов — актерской труппой, направляющей­ся в Благоухающее Дерево. Когда их просили про­демонстрировать драматические таланты, они на­пивались в стельку, крушили мебель и уезжали не заплатив. Подозрений ни у кого не возникало.

Даргер пил в меру и открывал рот по большей части для того, чтобы похвалить кого-то из товари­щей. Порой он рассказывал анекдот, но никогда непристойный, никогда более остроумный, чем прозвучавшие до этого. С женщинами он флирто­вал так обстоятельно, что никто не принимал его всерьез, а каждому мужчине негласно давал понять, что относится к нему — и только к нему, — как к родному сыну.

К тому времени, как они добрались до цели, Даргер ходил в закадычных друзьях у всех, кроме Белой Бури.