Джон Норман - Волшебники Гора

— И к какому же рабу, — поинтересовался я, — Ты запрыгнула в постель?

— Я только готовилась лечь! — запротестовала она.

— Но этого достаточно, — напомнил я.

— Да, Господин, — вздохнула женщина.

Похоже, что эта богатая красотка поимела с Мило очень немногое, едва ли больше его согласие на близость. Впрочем, может быть, ей удалось достичь и большего, например, получить пару его печальных взглядов, или поцелуй кончиков её скрытых под перчатками пальцев. Трудно сказать. Как она, должно быть, гордилась тем, что ей одной из всех женщин, которых она знала, удалось привлечь к себе внимание великолепного Мило! Представляю её разочарование, когда она, придя на свидание в оговоренные апартаменты, раздевшись и, в нетерпеливом ожидании и любовной дрожи, небрежно и безрассудно встав на колени на постели, вдруг ощутила, как на неё сверху упала сеть. А вскоре после этого ей шея оказалась в ошейнике. Похоже, что ей было отказано в объятиях красавчика Мило. Так решил Аппаний, владелец раба, я затем и её самой. В результате вместо рук смазливого любовника её тело сдавили слои рабской сети. Вероятно, Аппанию показалось подходящим то, что его новая рабыня, перед своим публичным порабощением, быть обслужена таким образом. А может быть, он просто счёл это забавным. Но, не исключено и то, что он ревновал к славе своего раба, и хотел получить ту нежность, что предназначалась для него. Или, возможно, имели место все три причины. Откуда мне было знать.

— Как звали того раба? — осведомился я.

— Мило, — прошептала женщина.

— Тот самый Мило? — уточнил я. — Знаменитый актёр?

— Да, — всхлипнула Лавиния.

— Неужели Ты не подумала, что он мог бы заполучить любую рабыню на выбор в доме своего хозяина Аппания? — поинтересовался я.

— Но я же не знала, — заплакала она.

— Прекрасные рабыни, одетые в шёлка для удовольствия мужчины, надушенные для его возбуждения, нетерпеливые, терзаемые потребностями, беспомощно отзывчивые, дрессированные ублажать мужчину тысячей методов?

— Но я не знала, — простонала женщина.

— Ты решила, что можешь оказаться в состоянии конкурировать с такими женщинами?

— Я не знала! — повторила она и затряслась от рыданий.

— Ты выпрашиваешь дополнительное наказание? — уточнил я.

— Я был свободна, — глотая слёзы, проговорила Лавиния. — Я думала, что была лучше их, что я была особенной!

Её заявление заставило меня улыбнуться. А Марк тот не выдержал и захохотал, пару раз хлопнув ладонью по луке своего седла, настолько развеселили его слова этой невольницы.

Женщина сердито уставилась на нас. Даже плакать перестала.

— Но теперь Ты уже не свободна, — констатировал я.

— Да, Господин, — признала она.

— И Ты всё ещё считаешь себя лучше рабынь? — полюбопытствовал я.

— Нет, Господин, — вздохнула женщина, — ведь я теперь тоже всего лишь рабыня.

— Да, причём, всего лишь полевая рабыня, — добавил я.

— Да, Господин, — не могла не согласиться она.

Рабочие, полевые рабыни, так же, как девки чайника-и-циновки, обычно считаются самой низкой категорией рабынь. Во всяком случае, на невольничьих рынках они обычно идут по самым низким ценам.

— Ты теперь сильно отличаешься от того, чем Ты была, будучи свободной женщиной, — заметил я.

— Да, Господин.

— И теперь, когда Ты стала рабыней, пусть даже и полевой, — продолжил я, — Ты лучше подготовлена к конкуренции с другими рабынями за внимание мужчин чем, в бытность свою свободной.

Лавиния озадаченно посмотрела на меня.

— По крайней мере, Ты знаешь, что твоя задача в общении с мужчинами, — пояснил я свою мысль, — доставить им удовольствие, причём как рабыня.

— Да, Господин, — кивнула она.

— Твоя жизнь может зависеть от этого, — предупредил я.

— Да, Господин, — согласилась рабыня.

— Мне кажется, что Ты сомневаешься в своей привлекательности, не так ли? — спросил я.

— Да, Господин, — признала женщина.

— Не стоит этого делать, — улыбнулся я.

— Господин? — переспросила она.

— Ты красива, — заверил её я, — или, по крайней мере, можешь стать таковой.

Лавиния на некоторое время замолчала.

— Присмотрись к себе, — посоветовал я.

Женщина провела рукой по своим коротким волосам, затем дотронулась до крохотной, драной, коричневой тряпки, которую трудно было назвать одеждой, а затем, расстроено опустив голову, положила руки на бёдра.

— Когда Ты последний раз смотрелась в зеркало? — поинтересовался я.

— Я видела своё отражение в воде, — сообщила она, — в кадке.

— Ага, значит, Ты интересуешься такими вещами? — уточнил я и, не дождавшись её ответа, потребовал: — Говори.

— Да, Господин, — признала Лавиния.

— Как и любая другая рабыня, — добавил я.

— Да, Господин, — согласилась она.

— И что Ты увидела в воде? — спросил я.

— Рабыню, — ответила женщина.

— Полевую рабыню? — уточнил я.

— Рабыню для удовольствий, — сообщила она, заставив Марка рассмеяться.

— Но Ты находишься в поле, — заметил я.

— Да, Господин, — вынуждена была признать рабыня.

— Ты не находишь странным то, что Ты, которая была свободной женщиной, рассмотрев своё отражение, увидела в нём рабыню для удовольствий?

— Нет, Господин, — ответила она.

— И через какое время после того как на тебя надели ошейник, Ты рассмотрела в своём отражении эту рабыню для удовольствий? — полюбопытствовал я.

— Я видела её там, в течение многих лет, — призналась Лавиния, — задолго до того как оказалась в ошейнике.

— Смелое признание, — усмехнулся я.

— Я — рабыня, — напомнила она. — Я должна говорить правду.

— Но, насколько я помню, несколько енов назад, — заметил я, — когда я поинтересовался относительно того, как Ты стала рабыней, Ты не сказала правды.

— Простите, Господин.

— Но теперь в твои намерения больше не входит лгать мне? — спросил я.

— Нет, Господин! — поспешила заверить меня рабыня.

— Держи прежний угол между коленями, — бросил я.

— Да, Господин! — отозвалась она, снова принимая прежнюю позу.

— Рабыня для удовольствий, та, которую Ты видишь в своём отражении — красивая? — уточнил я.

— Я надеюсь, что да, — неуверенно ответила Лавиния.

— Она красивая, — успокоил её я.

— Спасибо, — зарделась она и, чуть замешкавшись, добавила: — Господин.

— Ты думаешь, что Ты — единственная женщина, которая оказалась в неволе посредством прелестей Мило, рабыня? — осведомился я.

— Нет, Господин, — мотнула головой рабыня. — Очевидно, что было ещё несколько других.

— Попавшиеся в ловушку простофили, — прокомментировал Марк.

— Да, Господин, — вздохнула она.

— Заманить вас в ловушку оказалось не сложнее, чем вуло, — добавил юноша.

— Да, Господин, — не стала отрицать Лавиния.