Джон Норман - Наёмники Гора (ЛП)

— Насколько же я, наверное, ужасна, — всхлипнула девушка.

— Нет, нет, только не Ты, — улыбнулась мать, гладя дочь по голове.

— Мы — рабыни, мама? — спросила девушка.

— Да, дорогая, — ответила мать, целуя её. — А теперь, отдыхай.

— Я люблю Тебя, мама, — призналась дочь.

— И я Тебя очень люблю, дочка, — сказала мать.

— Спокойной ночи, мама, — шепнула девушка, — спокойной ночи номер 261.

— Спокойной ночи, номер 437, - нежно сказала женщина, — Спи доченька.

Я почувствовал руку на своём плече.

— Пора подниматься, — объявил Минкон.

Сев на одеялах, я осмотрелся. У стены, где держали пленниц, уже было пусто. Крепко же я заснул, что не услышал, как их вывели из зала.

— Вот, — Минкон протянул мне пакет с письмами. — Они — все здесь.

— А откуда Ты знаешь, что я понесу их? — поинтересовался я.

— А разве нет? — удивился он.

— Да, — вздохнул я и, забрав пакет, затолкал его под тунику.

— Я также доставил твоё оружие, и остальные вещи, — сообщил Минкон. — Талон на Фэйку у Тебя где?

— Здесь, — ответил я. — В моём кошельке.

— Большую часть девок уже разобрали, — проворчал он.

— Странно, ещё же рано? — удивился я.

— На самом деле, не так чтобы очень, друг мой, — заметил он. — Вон, даже Хурта проснулся.

— Так поздно? — изумился я.

Водилась за Хуртой такая особенность, парень любил поспать подольше, и часто просыпался уже после рассвета. Но, честно говоря, я иногда тоже позволял себе подобную вольность, особенно после приятно проведённого вечера с выпивкой и рабынями.

— Ну, в общем, да, — кивнул Минкон, и добавил: — Он и Боадиссия ждут Тебя, снаружи.

— Я должен поговорить с ними, — сказал я. — Необходимо сообщить им об опасностях, с которыми мы можем столкнуться. Они могут отказаться сопровождать меня.

— Я уже поговорил с ними на эту тему, — успокоил меня Минкон. — Боадиссия полна решимости идти в Ар. Кажется, она хочет найти там ответ на некую тайну, имеющую отношение к её прошлому. А Хурту этим вообще напугать невозможно.

— Естественно, — буркнул я.

— Он ищет приключений, — пожал плечами Минкон.

— Ну и замечательно, — махнул я рукой.

— К тому же Ты ему нравишься, — усмехнулся наёмник.

— С чего бы? — полюбопытствовал я.

— Да он ценит любого, кто с удовольствием слушает его поэзию, — засмеялся Минкон.

— С удовольствием? — возмутился я.

— Он уже сочинил стихотворение этим утром, — сообщил Минкон. — Он считает его смешным. Этакой весёлой дразнилкой людей, которые спят допоздна.

— Хурта сочинил такое? — уточнил я.

— Ага, — улыбнулся Минкон. — Кроме того, кроме приключений и тому подобного, как мне показалось, он расценивает это, как дело аларов.

— В каком смысле? — спросил я.

— Он планирует разведать земли Ара, и решить, стоят ли они того, чтобы аларам их захватывать.

— Похоже, парень и в самом деле не совсем понимает того, что сейчас происходит, — заметил я.

— Это точно, — согласился со мной Минкон.

— Пойду я поднимать Фэйку, — вздохнул я.

— Твои вещи вон там, — показал наёмник.

Через несколько енов я уже спускался по ступеням Сэмниума, следовавшая за мной Фэйка несла мой дорожный мешок.

— Тал Рариус! — обрадовано выкрикнул Хурта.

— Тал Рариус! — отозвался я.

— Приветствую, — поздоровалась Боадиссия.

— И Тебе привет, — ответил я ей.

Улыбающаяся девушка, в своём длинном аларском платье, показалась мне чрезвычайно привлекательной этим утром. Мне показалось, что она теперь носила его несколько по-другому, подпоясана она была немного туже. По крайней мере, все прелести её фигуры теперь стали намного очевиднее. Похоже, придётся с ней поговорить об этом. Скорее всего, девчонка просто не может представить себе того, что её вид мог бы сделать с мужчинами, как он мог бы возбудить и повлиять на них, особенно на сильных мужчин. С тех пор, как мы предложили её парням в лагере извозчиков, заработав на этом кое-какую медь, с ней начали происходить на первый взгляд неуловимые изменения. Вот только неуловимость этих изменений исчезала с каждым днём, а сами они становилось всё более очевидными. Могло показаться, что она становилась всё более ослепительной и всё более женственной. Трудно было не заметить, что она даже свой жёлтый металлический кулон на шее стала носить иначе, теперь он висел вплотную к горлу. Шнурок был дважды обмотан вокруг её шеи.

— Всего Вам хорошего! Всем Вам! — сказал Минкон, и мы попрощались с ним.

— И даже Тебе, маленькая, соблазнительная, порабощенная Фэйка, желаю всего хорошего, — улыбнулся он.

— Спасибо, Господин, — поклонилась она. — И я тоже желаю Вам всего хорошего.

Наёмник обернулся и сделал знак охраннику. Тот приблизился и Минкон заговорил с ним, как если бы мы были ему совершенно незнакомы, неизвестны ему, и только что выведены из Сэмниума.

— Помести этих гражданских вместе с другими, — приказал он. — И вместе с им подобными выставь вон из города.

— Пошевеливайтесь, — буркнул наш конвоир, вставая позади нас, и подталкивая своим копьем. — Туда. Двигайтесь к остальным.

— Не сопротивляйся, — предупредил я Хурту.

— Да ладно, — согласно кивнул он.

— Ой! — внезапно вскрикнула Фэйка.

Охранник, очевидно, решив поразвлечься, дотронулся до неё наконечником своего копья, скорее всего просунув его между ног рабыни и двинув вверх, пощекотав внутреннюю поверхность её бедра.

Когда мы проходили мимо другого солдата, девушка вскрикнула снова. Этот приподнял подол её короткой туники остриём своего меча, видимо решив полюбоваться её бёдрами.

Мы как раз подходили к многочисленной группе горожан.

— Господин, — позвала меня Фэйка.

— Да, — бросил я.

— Пусть это будет Ваша, — попросила она.

Я присмотрелся к ней. Трудно был не заметить, что внимание, которое она получила, весьма возбудило девушку. Беспощадный металл оружия мужчин, коснувшись кожи её ног и живота, пробудил потребности рабыни. Внимание, что она получила, иногда называются нежностью стали господина, особенно в тех случаях, когда оружие касаются тела рабыни. А ведь она провела ночь в одиночестве, на цепи, ожидая, когда за ней придут, сверят её товарный номер и заберут.

Она отвернулась от меня, и вздрогнула, услышав шорох моего клинка покидающего ножны. Она выпрямилась в струну и напряжённо ждала. Как она была соблазнительна в этот момент! Я выждал нескольких мгновений, а затем легко коснулся её, медленно провёл мечом вверх по бедру, приподнимая подол, и давая ей почувствовать свежий ветерок на своих прелестях. Спустя некоторое время, когда я счёл нужным, я отдёрнул остриё, позволяя ткани упасть на прежнее место.

— Пожалуйста, Господин, — взмолилась рабыня.