Джон Марсден - Вторжение. Битва за рай

— Спасибо, Гомер, — пробормотала я.

Он действительно мне помог.

— А с вами что было? — спросил Кевин.

— Ну... — начал Гомер. — Мы сначала быстренько проехали по Хани-стрит. И чем дальше мы забирались в город, тем приходилось быть осторожнее, поэтому мы уже двигались медленнее. Но ничего не случилось, пока мы не добрались до угла Мэлдон и Уэст. А там что-то происходило. Думаю, какое-то столкновение — там были две полицейские машины, перевёрнутые набок, и какой-то грузовик, он врезался в дерево. И везде были рассыпаны кассеты, сотни кассет. Но никаких трупов или чего-то такого.

— Кровь, — напомнила Фай. — Просто море крови.

— Ну да, мы думаем, это была кровь. Много тёмных пятен. Но там ведь ещё и масло, и бензин были вокруг разлиты... в общем, полный кавардак. Так что мы пробрались мимо потихоньку, а потом поехали по Джубили-парк. Мы хотели добраться до Баркер-стрит, но там, вообще-то, черт знает что творилось. Как в телевизоре, когда показывают американские бунты. Во всех магазинах — разбитые витрины, всё разбросано по дороге и тротуарам. Похоже, те ребята там отлично повеселились.

— Наверное, подумали, что сейчас Рождество.

— Не знаю, отмечают ли они Рождество. Но мы и посмеялись тоже: прямо напротив увидели большой плакат в витрине «Тозерса»: «Магазинное воровство карается по закону». Ну а тех ребят уж точно можно назвать магазинными ворами. Весь магазин разграблен. Ну, как бы то ни было, мы решили повернуть в маленький переулок за «Тозерсом». Там было темно, нам это подходило. Забавно, как быстро можно превратиться в ночное существо! В общем, мы проскользнули через автостоянку и попали на Гловер-стрит. Потом Фай услышала голоса, у неё же слух как у летучей мыши, и мы спрятались в общественном туалете. В мужском, конечно: я просто не мог позволить, чтобы меня застукали в женском. Вообще-то, это был не очень умный поступок. Иногда ведь кажется, что ты очень быстро думаешь и приходишь к правильному решению, только мы-то ещё не перенастроили свои мозги. И если бы кто-нибудь заметил, что мы туда идём, или бы нас поймали внутри, мы бы уже были холодными трупами — это же настоящая ловушка, вот что это такое! И тут кто-то стал к нам приближаться, я даже слышал голоса. Я чуть не обмочился... ну, когда ты напуган, то... не знаю, как у девочек, но если парень стоит вот так с полчаса и не может...

— Эй, продолжай, Гомер, к делу! Я уже спать хочу.

— Ладно-ладно. Ну, мы ждали и ждали. Кто бы там ни был, они явно не спешили.

— Гомер для развлечения начал писать на стенах, — вмешалась Фай.

— Да, верно, — признал Гомер без малейшего смущения. — Я подумал, что это, наверное, единственный случай в моей жизни, когда я могу себе такое позволить. Когда всё это кончится, у людей будут более важные дела, чем чтение моих посланий на стенах уборной. А я написал кое-что вполне патриотическое.

— Не вижу ничего патриотического в словах «Посторонним вход воспрещён», — снова перебила его Фай.

— Но я там и ещё кое-что написал.

— Ты просто идиот, Гомер, — проворчал Кевин. — Ни к чему не можешь отнестись всерьёз.

Но я помнила, как Гомер сжал мои руки, когда я говорила о криках троих солдат, попавших в огненную засаду. И помнила, что он сказал, чтобы утешить меня. Я улыбнулась ему и подмигнула. Я понимала, что он пытается сделать.

— Как бы то ни было, те ребята подходили ближе. То есть когда я говорю «ребята», я имею в виду всех разом. Как и в вашем патруле, там были и мужчины и женщины. Всего человек шесть или семь, так мы подумали. И сильнее всего мы боялись того, что им вздумается воспользоваться туалетом. Мне хотелось забраться в кабинку и запереть дверь, чтобы появился значок «Занято», я был уверен, что они отнесутся к этому с уважением. Но Фай таким желанием не горела, так что мы вместо того забрались в кладовку уборщика. Кладовка оказалась одним из тех мест, которые ещё не ограбили. Правда, тесная она очень и запах стоял ужасный, но там мы чувствовали себя в большей безопасности, хотя на самом деле, как я уже говорил, вели себя просто безумно. Всё это место было смертельной ловушкой. И ведь действительно минуты через две кто-то протопал внутрь: нам показалось, что это были трое мужчин. Двое подошли к писсуарам, а один направился к унитазу. Так что мы не зря спрятались, потому что мне бы не понравилось, если бы Фай на всё это смотрела. Парень в кабинке был прямо рядом с нами, и, черт побери, если там и раньше воняло, то уж теперь просто нечем было дышать. Наверное, они пытались сберечь боеприпасы, пытаясь убить нас газовой атакой. А уж что касается звукового сопровождения...

Гомер изобразил эти звуки. Собачка, сидевшая на коленях Кевина, насторожила уши и тявкнула. Даже Фай засмеялась.

— Хорошо, что с нами не было малышки Флип, — заметил Гомер. И продолжил рассказ: — Мы не слишком много узнали, разве что то, что они ели много яиц и сыра. Они всё время разговаривали, но я ничего не понял. Хотя это значения не имеет. Могу только утверждать, что это не греки. Но Фай у нас специалист, вроде как шесть языков знает... да, Фай? Однако и она не смогла определить, откуда они.

Я отметила, что проведённая вместе с Фай ночь придала Гомеру уверенности. Он нашёл нужный тон, стиль общения с ней. А Фай, похоже, это нравилось. Она смеялась его шуткам, её лицо слегка оживало и розовело, когда она смотрела на Гомера. И она уже не была такой холодной, как прежде.

— Ну вот, — продолжил Гомер. — Наконец они закончили делать то, что делали, и мы услышали, как они выходят. Мы дали им пять минут, а потом выбрались из кладовки. Мы даже выглянули за дверь и посмотрели им вслед, когда они поворачивали на Гловер-стрит. Команда выглядела довольно забавно. Там оказалось восемь человек, и среди них три женщины. Но из мужчин двое выглядели очень старыми, а двое уж очень молодыми, примерно нашего возраста или ещё моложе. И одеты они были в потрёпанные старые мундиры.

— Наверное, — предположила Корри, — чтобы вторгнуться в такую большую страну, нужно было призвать всех, у кого имеются все конечности.

— А поскольку сенокосилок поблизости не нашлось, — снова заговорил Гомер, — мы осторожно двинулись в противоположном направлении. И больше ничего не случилось, пока мы не дошли до дома Фай.

— Да уж, — опять встряла Фай. — Помнишь те тени?

— Ой да! — кивнул Гомер. — Давай ты рассказывай. Я их не видел.

— Примерно за два квартала до моего дома, — начала Фай, — есть молочный бар, а перед ним маленькая парковка. Молочный бар был разграблен, как и все магазины. Мы крались через парковку, когда мне показалось, что я вижу две какие-то тени, они выскользнули из бара. То есть это были, конечно, люди. Я их просто так называю, потому что они были очень тёмными. Поначалу я подумала, что это солдаты, схватила Гомера за руку, и мы спрятались за деревом. Когда я снова туда посмотрела, тени исчезли в той стороне, где Шерлок-роуд, но по тому, как они двигались, я поняла, что это не солдаты. Я их окликнула, они остановились, оглянулись, потом обменялись парой слов и убежали. Вот и всё.