Анна Невер - Обжигающий след

Девушка пересекла хоздвор, поглядывая по сторонам, и скрылась в лечебном корпусе. Это напомнило ей время, когда она, прячась от отца, убегала из дома, чтобы проводить дни в лесу или в зарослях терновника у стен части.

Лекарь чаевничал на кухне в компании названого брата.

– Садись с нами, – Агап придвинул к столу третий табурет.

Прохор Фомич подлил в свою кружку кипятка из самовара.

– Знатный чай, – похвалил он, причмокнув губами.

– Я лучше ложку настойки золотого корня выпью, – отказалась помощница.

– А-а, вчерашний вечер, – улыбнулся Агап. – Тогда, может быть, трезвучая?

– Нет, слишком сильное средство для меня. Уж лучше «златый корень». Головную боль снимет, сил прибавит. И достаточно.

Наставник одобрительно кивнул.

От глотка янтарной жидкости Тиса окончательно воскресла. Она подсела к столу, откусила пряник, потом коротко обрисовала вчерашний вечер у Тонечки. Со стариками можно было особо не осторожничать. За разговором и не заметила, как выпила предложенную чашку чая с мятой и чабрецом и налила себе вторую.

– Боюсь, мне совсем не понравились эти столичные гости, – закончила Войнова.

– Его мать ладно, но молодой вэйн вполне достойно себя ведет, судя по твоим словам, – сказал Агап, за стеклами очков лукаво щурясь на помощницу.

– Все равно. Видеть их больше не хочу, – сварливо фыркнула Тиса. – И на озеро не собираюсь, хоть Тонечка и приглашала.

Лекарь отхлебнул из чашки кипяток.

– А видения твои тебя больше не тревожат?

– Тревожат, – вздохнула. – Последнее было про волков, кажется. Оно не заблокировалось. То есть заблокировалось, но не полностью. Хотя я все делала правильно, как и раньше. Кажется, я теряю контроль.

– Вот об этом я и хотел с тобой поговорить, – поднял указательный палец Агап. – Моих знаний уже не хватает, чтобы тебе помочь. Но ты могла бы спросить молодого вэйна, как тебе справиться с этим недугом.

– Его?!

Войнова задумалась. Ей даже в голову не приходило, что колдун, вероятно, способен избавить ее от этих выматывающих ночных кошмаров. Теперь у нее появилась надежда.

Агапа позвал врачевательский долг, и он удалился в приемную. Сказал, что ненадолго. Тиса осталась допивать чай.

– Смотрю, буфет ваш скоро от склянок обломится, – Прохор Фомич кивнул в сторону набитых битком полок.

– Это Агап Фомич отложил для аптеки. Понемногу подвозить приходится. А была бы своя лавка, за раз отправили бы все наготовленное. Намекаю, намекаю ему, но он и слышать не хочет.

– Знаю я этого упрямца, – протянул Прохор Фомич. Он погладил бороду, подул в ус, прежде чем продолжить: – Но ты не серчай на старого олуха. Про свою жизнь в Антейске он небось не сказывал?

Девушка отрицательно мотнула головой.

– Так и знал. Двадцать лет уж прошло. Агап тогда большую лавку имел, доходную. Денежки водились. Даже расширился. Взял к себе пару мальчонок в подсобники, с улицы подобрал, когда они у него кошелек тиснуть хотели. Учить стал своим лекарским премудростям. Один пострелец сбежал, а второй остался. Умный малый, смекалистый. Полюбил его Агап как сына родного.

Тиса слушала, затаив дыхание. Прохор Фомич вздохнул.

– Жаль, что мальчонка нечист на руку оказался, воровать не бросил. Залез как-то дуралей в дом богатого вэйна, дракон его туда понес. Агап только через неделю узнал, что его ученик в остроженке заперт. Тогда-то он лавку и продал, чтобы выкупить пацана. Пришел в острог, да уже поздно было: паренек к тому времени в тюрьме заболел легкими и умер.

– Какой ужас.

Старик поставил на блюдце пустую чашку и отодвинул от себя.

– Агап сразу в тот же вечер с проезжим караваном покинул Антейск. И вот скажи – не к родственникам поехал, а ко мне, – Прохор довольно крякнул. – Теперь понимаешь, дочка, чего он лавку держать не желает?

– То-то он так долго не желал меня в ученицы брать. А я все думала, что не гожусь.

– Знаешь, я благодарен тебе, девочка, что ты помогаешь ему. Я же вижу, как он тобой гордится.

Войнова улыбнулась. Хлопнула дверь приемной, и они замолчали. Агап появился не один – вместе с Ричем.

– Смотрите, кого я вам привел. Давай, Тиса, разогрей-ка нам самовар.

Девушка еще час провела в компании старых и малого и распрощалась, когда началась вечерняя перекличка солдат. Витер на плацу – следовательно, дорога домой свободна.

На следующий день девушка запланировала поход в Теплые. Складывая на кухне снедь в сумку, она поглядывала, не появился ли шкалуш. Паренька почему-то нигде не было видно. Надо, чтобы он заметил, что она собирается в дорогу: на сей раз компаньону не противилась – в лесу стая волков, но и специально звать его с собой тоже не намеревалась.

Камилла, должно быть, с Цупом на базар поехала. Выйдя из кухни в коридор, Тиса увидела горничную, поднимающуюся по ступенькам, спросила ее:

– Уль, ты не видела шкалуша случайно?

Но та вопроса не расслышала и исчезла за поворотом лестничной площадки. «Ладно, обойдусь без провожатого. В конце концов, я ведь этого хотела. Свободу от шпионов». Девушка направилась в конюшню. Зошик тоже куда-то запропастился. Тиса подтащила седло к Ватрушке.

– Давайте помогу оседлать, – послышался знакомый голос за спиной.

Трихон имел взъерошенный вид человека, который только что пробежал версту наперегонки с борзой. Свой вещмешок он бросил на крюк.

– Я справлюсь, – сказала упрямо, но все же отодвинулась.

Паренек погладил лошадиный бок, Ватрушка фыркнула, повернула голову, понюхала шкалуша и, судя по всему, осталась довольна.

– Хотели без меня уехать? – в глазах юноши промелькнул укор. Трихон положил на спину лошади суконное покрывало, поверх него кинул потник.

– Даже не думала.

Бросив на девушку недоверчивый взгляд, он легко накинул седло, повозился с застежками, затянул подпруги. «Мальчишка изменился», – подумала Тиса. Покрепчал на Жичевых харчах, не такой худющий, как раньше. Складывалось впечатление, что даже подрос немного.

Шкалуш по-хозяйски поднял с пола сумку капитанской дочери и приторочил к седлу так, как она сама обычно делала. Затем оседлал своего мерина.

Выезжая со двора, Тиса уловила голос Витера, доносящийся из столовой, и поторопила лошадь.

Роща пахла свободой. Денек выдался теплый, ветер раскачивал кучерявые листья дубов, поднимал в небо стрижей, собирающихся в дальний перелет. Мягкие лучи солнца касались тропинки, и в пятнах света золотом сияла ярко-желтая листва, совсем недавно опавшая и еще хранившая свежесть.

– Может, вы посвятите меня, что вы ищете в скалах? – Трихон пустил мерина трусцой.

Тиса задумалась. Стоит ли откровенничать? Наверняка он посмеется над ней. Или рискнуть? Кто лучше горца посоветует, где найти этот пресловутый каховик.