Татьяна Зингер - Нас не существует

Попрощались, и Наташа выдохнула с облегчением. Как здорово, что Ира оказалась неправа. А то повторных терзаний «любит ли он меня?» она бы не выдержала. Димка отлично смотрится со Смеловой. Неправдоподобно, но, возможно, необходимо привыкнуть, что ее маленький смешной друг вырос и завел серьезные отношения? Хотя нет, заводят собачек или тараканов, а он – перешел в стадию. Тоже нелепо звучит…

– Бабуль! – крикнула Наташа, пяткой закрыв за собою дверь. – Что делают серьезные отношения? Заводятся или строятся?

– Рушат жизнь, – хмыкнул из погреба дедушка, а его следующую фразу заглушил звук дрели.

Тракторист Евгеньич, сам того не подозревая, навис над их с бабушкой браком, словно громадный топор над головой приговоренного к смерти.

«Что взять с собой?» – Наташа испуганно оглядела спаленку. Притащить к Киру мобильник или похвастаться плеером? Ну-ну, тонкий намек на: «Ты этим не воспользуешься, а я – запросто». Или книгу? Почитать дневник? А если прийти просто так? Устроиться рядышком, что-нибудь вспомнить?

Наташа не подозревала, что конкретно должна сделать. Но явственно чувствовала: что-то – должна.

Она почесала переносицу. А как одеться? По-простому или нарядиться?

«Да, заявись к хранителю в вечернем платье», – отозвалось внутри почему-то голосом Лютого. Самого домового видно не было, но на простыне появились крошки от печенья – а это верный признак того, что проказник где-то недалеко.

Выбор пал на ноутбук: в нем куча фильмов и книг, да и выглядит солидно. Легкое платьице до пят желто-зеленого цвета и шлепки. Волосы она зачесала в высокий хвост. Краситься ли? Чуточку блеска для губ вполне хватит.

В рюкзаке умостились четыре бутерброда с сыром, на случай, если одолеет голод. Наташа, мелко задрожав, будто шла на важный экзамен, закрыла за собой входную дверь. Она до одури боялась первого «свидания» с Киром. Около указателя желание сбежать усилилось. Поджилки тряслись так ощутимо, что ходуном ходила вся Наташа. Зажмурившись, она шагнула на тропинку. И, не размыкая век, проблеяла:

– Кир, я к тебе…

Тишина. Мир не рухнул и таблички «К Киру – сюда» не появилось. Слабо протоптанная тропа напоминает ту, которая привела к русалкам. Изгибается похожими поворотами. Плутает меж плотно растущих сосенок и теряется среди них. Куда она выведет?

Минута переросла в пятнадцать, а лес – в непроглядную чащу. Больница не появлялась, ориентиров – никаких. Заблудилась или все по плану?

Наташа остановилась, прислушалась. Хоть малейший знак бы. Намек, подсказку. Желательно громкую, чтоб наверняка.

«Пройду пятьдесят шагов и поверну обратно», – решилась девочка.

Раз. Два… Десять… Ровно на пятидесятый она очутилась на поляне, поросшей дикой малиной.

Кусты с темно-зелеными листьями, пышные и колючие. Белые цветы на них как россыпь снежинок. Изумрудная трава блестит на солнце. Справа покоится поваленное дерево, достаточно крепкое, чтобы не превратиться в труху. И огромный, толстый дуб – по самому центру.

– Привет, – неуверенно поздоровалась Наташа. – С трудом нашла… тебя. Даже с подробнейшим маршрутом. Я потеряюсь в трех соснах, не так ли?

Девочка глуповато хихикнула. Без ответа. Молнии не озарили небеса, ветка не ударила по лбу. Ох, Кир наверняка гогочет, наблюдая за ее страданиями.

Она помялась, походила кругами около дуба. После села на лежащий ствол. Щеки пылали, а голос срывался. Тяжело…

– Тебе дедушка передавал привет, – выдавила она. – Про рыбалку напоминал. Смешно, да? Какая уж тут рыбалка. А, представляешь… Он ревнует бабушку к трактористу. Боится, что тот уведет ее. В их-то годы! Дед дом перебрал по дощечке, сарай построил, собирается баню обновлять. Заявил нам, что возведет второй этаж. Или бассейн выроет. В деревне, ага, бассейн.

Поводила взглядом по полянке. Вдруг Кир зевает, слушая всякую ерунду? Или ему по нраву? Кто разберет.

– Когда надоест – дай знак. Ну, ты же умеешь что-то делать? Шишку в меня кинь, например.

Наташа была готова поспорить: нижняя ветка дуба дернулась вниз и вернулась обратно. Малозаметно, всего на пару сантиметров. Но она… словно кивала. Или просто гуляет ветер?

– Мы в школе сочинение писали, – после долгой паузы очнулась она, – на тему: «Каким я вижу домового?» Наши распинались про бородатых существ в лаптях, хранителей очага. А я Лютого обрисовала. Вот знаешь, его постоянно стукнуть хочется; без шуток. Как начнет издеваться – придушить готова. Так и написала, что сомневаюсь, будто домовые положительные персонажи. Мне учительница: «С чего ты так решила? В сказках они стерегут жилье и помогают хозяевам». А мой сигареты у деда ворует, варенье трескает и в моем дневнике неприличные слова пишет. Но не скажу же я правду. Выкрутилась как-то и заработала тройку. За неаргументированное мнение. Единственная из класса, кто знаком с живым домовым!

– Интересно, – окончательно расхрабрившись, спросила Наташа, – а какая часть дерева относится к какой части человека? Ствол – туловище, так? Ну а ветка? Рука? Почему тогда рук так много?

Наташа аккуратно прикоснулась к коре. Без движений, поглаживаний. Дотронулась самыми кончиками пальцев. Дуб был теплым, живым.

– Так неприятно? – Ни единого шороха. – Или нормально? А то анатомию человека я проходила, а вот с духами-хранителями – беда. Вдруг я трогаю твой живот. Или ухо! Кошмар! Если сделаю что-то неправильно – сообщай.

Вроде без недовольства. Разве что листва самой нижней ветки чуточку опустилась и дотронулась до макушки Наташи. Она улыбнулась. И села, откинувшись спиной на ствол. Прикрыла веки, насладилась покоем.

– У меня кончились темы. Можно я почитаю… вслух?

Молчание – знак согласия. Наташа открыла ноутбук, пролистала библиотеку, выбрала книжку и даже уточнила, не против ли Кир погрузиться в мир кибер-фантастики. Кажется, нет.

Она читала, удаляя прочитанные страницы из файла, изредка зевала или, когда рот пересыхал, делала паузы. И не чувствовала себя наедине с лесом. Кир был с ней. Если забыть о том, чем он стал, казалось – рядом. Разве что не разговаривал. Но слушал и понимал.

Близился вечер. Наташа сама не заметила, как пролетел целый день. Жара спала, в лесу посвежело. Живот взбунтовался против бутербродов и потребовал нормальной пищи. Она засобиралась домой, а напоследок, смущаясь, призналась:

– Я не хотела идти сюда. Боялась разговаривать сама с собой. А теперь понимаю… В общем, Кир, я тебе надоем. Потому что приду вновь. Пока не прочитаем, – именно так, во множественном числе, – все книги – не отстану. С тобой так же уютно, как было всегда. Пока!

Напоследок девушка допрыгнула до ветки и крепко пожала ту.