Майкл Муркок - Рунный посох: романы

— Это наше знамя, друзья мои. Именно ему станем мы служить теперь. Мы пойдем в бой против Темной Империи.

— Против всей Темной Империи? — Оладан почесал затылок.

— Да, — мягко улыбнулся Хокмун.

— А разве армия Гранбретании не насчитывает несколько миллионов солдат? — невинно осведомился Богенталь.

— Да, именно несколько миллионов.

— А у нас в замке Брасс осталось всего пятьсот воинов, — произнес, как бы размышляя про себя, граф Брасс. Он вытер рот рукой и притворно нахмурился. — Дайте-ка мне подсчитать…

— Больше пятисот, — уточнил д'Аверк. — Вы забываете, что у нас есть Легион Зари. — Он показал на Меч, лежащий в ножнах рядом с креслом.

— И сколько же солдат в этом таинственном Легионе? — поинтересовался Оладан.

— Не знаю, может, бесконечно много.

— Ну, скажем, хотя бы тысяча, — размышлял вслух граф Брасс. — Это уже составит полторы тысячи воинов против…

— Нескольких миллионов, — закончил за него д'Аверк.

— Да, нескольких миллионов воинов Темной Империи, с которыми нам не тягаться…

— У нас есть еще Алый Амулет и кольца Майгана, — напомнил ему Хокмун.

— Ах, да… — Граф Брасс, казалось, нахмурился. — У нас они есть. И еще, кроме всего прочего, мы боремся за правое дело. Так, герцог Дориан? Это тоже сыграет свою роль!

— Наверное… Если мы используем кольца Майгана, чтобы вернуться в наше измерение, и выиграем несколько небольших битв неподалеку от Камарга, мы сможем освободить угнетенных и собрать кое-какую армию из крестьян…

— Из крестьян, хм…

— Я знаю, такое соотношение сил вас не радует, граф, — вздохнул Хокмун.

И вдруг на лице графа появилась улыбка:

— Совершенно верно, малыш, ты угадал!

— О чем вы?

— Это как раз подходящее соотношение! Я принесу карты, и мы сможем составить подробный план наших действий.

Когда граф Брасс вышел, Оладан обратился к Хокмуну:

— Мы, наверное, забыли сообщить тебе, что Эльвереццо Тоузе сбежал. Он убил охранника во время прогулки, затем вернулся сюда, нашел свое кольцо и исчез.

— Это плохая новость, — нахмурился Хокмун.

— Итак, давайте посмотрим… — сказал граф, вернувшись с картами.

И они начали разрабатывать план действий.

Час спустя Хокмун поднялся, взял Исольду за руку. Пожелав остальным спокойной ночи, они отправились в свои покои.

Прошло уже пять часов, а они все не могли уснуть. Тогда Исольда и сообщила мужу, что у них будет ребенок.

Хокмун молча привлек ее к себе и поцеловал. Когда любимая уснула, он встал и подошел к окну. Он долго стоял, глядя на тростники и заводи Камарга, он размышлял о том, что теперь должен сражаться за нечто более важное, чем просто свои идеалы.

Ему хотелось верить, что он увидит своего ребенка, верить, что ребенок родится, даже если сам он до этого и не доживет.

Корабли Мелиадуса приближались к цели. Вот уже стали видны башни Лондры. На лице Мелиадуса, скрытом под маской, заиграла улыбка, а его рука сжала плечо Фланы Микосеваар.

— Все идет хорошо, — прошептал он. — Скоро, моя дорогая, ты будешь Королевой. Ведь они ничего не подозревают и даже не могут подозревать — таких восстаний не было веков сто! Хаон к этому абсолютно не готов. А как они будут проклинать тех, кто построил казармы для солдат вдоль берегов!

За время их сравнительно недолгого плавания Флана уже устала от грохота двигателей и шума водяных колес. Она теперь поняла, что одним из достоинств парусного корабля было отсутствие этого грохота. Она подумала, что этим «шумным» судам, после того, как они сослужат свою службу, не стоит больше появляться вблизи Лондры. Но это решение казалось ей не настолько важным, чтобы долго думать о нем. Она снова углубилась в воспоминания и стала мечтать о д'Аверке, окончательно забыв про Мелиадуса и его планы.

Вдоль берега, возле самой окраины Лондры, тянулись казармы Свиней, Крыс, Мух и других Орденов. Кораблям, идущим впереди флагмана, было дано задание разрушить эти казармы. Для чего Калан Витальский установил на судах огненные пушки.

Барон Мелиадус тихо приказал капитану корабля поднять флаг — это был сигнал начать обстрел.

Утренняя Лондра была такой же, как всегда — безмолвной и мрачной. Устремившиеся в небо статуи богов напоминали скрюченные пальцы юродивых.

В этот ранний час вся знать Лондры еще сладко спала. Бодрствовали только Тарагорм, Калан и его люди, которые с нетерпением ждали начала сражения. Они намеревались уничтожить как можно больше врагов и гнать оставшихся во Дворец Короля-Императора, а потом осадить и сам Дворец.

Барон Мелиадус прекрасно понимал, что даже если его войска и выиграют сражение за город, настоящий бой начнется при штурме Дворца. Учитывая то, что к Королю может подойти подкрепление, захватить его резиденцию следовало как можно быстрее.

Дыхание Мелиадуса участилось, глаза засверкали. Из дул бронзовых пушек вырвалось пламя. И вслед за этим раздался страшный взрыв — одна из казарм лопнула как пузырь, и ее обломки взлетели в воздух.

— Какая удача! — радостно воскликнул Мелиадус. — Это добрый знак! Не ожидал я такого успеха, да еще с первого выстрела.

Через мгновение разлетелась в щепки и вторая казарма, а из остальных выбежали перепуганные солдаты, забывшие о доспехах и даже о масках. Пушки стреляли по бегущим, крики и вопли разнеслись среди безмолвных башен Лондры — это было первое предупреждение жителям города.

На набережной шла жестокая резня. Волчья маска на корабле повернулась к маске Стервятника, выражая молчаливое удовольствие.

Свиньи и Крысы разбегались в поисках укрытия, а Мухи попрятались в другие, уцелевшие здания.

Солдаты, успевшие вооружиться на берегу, открыли ответный огонь.

Звери начали грызню.

Так стал вырисовываться на ткани истории узор судьбы, появившийся в тот момент, когда Мелиадус поклялся Рунным Посохом, с позором покидая замок Брасс.

Но пока еще невозможно было предсказать, каким будет этот узор и кто в конечном итоге станет победителем: Хаон, Мелиадус или Хокмун.

Прошло несколько часов, и от казарм не осталось камня на камне. Они были стерты с лица земли. Уцелевшие воины сражались на улицах недалеко от центра города. Вероятно, Хаон еще не понял, что происходит. Наверное, он даже подумал, что это солдаты Коммуназии, замаскировавшись под гранбретанцев, напали на Лондру. И Король послал своим солдатам подкрепление — несколько тысяч воинов-Богомолов.

Мелиадус, с неизменной улыбкой на губах, высадился вместе с Фланой на берег и пешком, в сопровождении Волков и Стервятников, отправился во дворец Времени. Его солдаты оставались только на открытых улицах, не пытаясь проникнуть в лабиринты коридоров, соединяющих башни. Они поджидали воинов противника и, как только те появлялись, убивали их. Воины Мелиадуса загнали солдата в западню: в городе было мало окон, которые могли бы служить амбразурами. Надо сказать, что гранбретанцы старались обходиться вообще без окон, так как им не очень-то нравились свежий воздух и яркий дневной свет. А те немногие окна, которые все-таки имелись, располагались так высоко, что были совершенно бесполезны даже для самых метких стрелков. Ко всему прочему орнитоптеры оказались совершенно ненужными в таком городе, как Лондра, и поэтому представляли собой гораздо меньшую угрозу для восставших, чем предполагал Мелиадус.