Фред Саберхаген - Нить Ариадны

Несчастная знала только, что до сих пор находится неподалеку от места, где проходило жертвоприношение. Девушка резко села, сразу же закружилась голова. Что же произошло? Ее поясок был ослаблен, а неподалеку стояла чаша с водой и лежали какие-то фрукты.

Действительно, горло спеклось от жажды, так что она поспешно выпила всю воду в несколько крупных глотков. За весь день она пила только утром – дурманящее вино, предложенное священнослужителями Шивы. Они небрежно наполнили ее чашу лишь наполовину. До чего же крепкое это было зелье, что заглушило даже страх смерти.

Девушка осушила чашу до дна, прежде чем ей пришло в голову, что и эта вода могла быть отравлена. Но на вкус она была чистой и прохладной, совсем не похожей на прежнее дурманящее питье. Когда бедняжка, собравшись с силами, встала, все тело отозвалось ноющей болью. Голова закружилась еще сильнее. Эдит стояла, покачиваясь, и прислушивалась.

Где-то в отдалении раздавались неразборчивые крики солдат, но понять, насколько далеко находятся стражи, не представлялось возможным.

Неужели она снова попала в плен? Может, солдаты принесли ее сюда и вот-вот явятся, чтобы вернуть обратно в лапы служителей Шивы, чтобы те замучили ее до смерти? Но солдаты все не появлялись.

Неожиданно позади себя девушка услышала тихий шорох и быстро обернулась. Она мгновенно узнала его – чудовище из Лабиринта, которого боялись все. Он был последним, что она видела в том средоточии ужаса и смерти.

Жалобно пискнув, Эдит прижалась спиной к стене. Потом бросилась бежать, но накатила новая волна головокружения, перед глазами заплясали черные точки…

Кошмарное создание замерло и протянуло вперед огромные руки, словно показывая, что в них нет оружия и что он не собирается вредить девушке.

– Не бойся, – произнесло оно неожиданно тихим голосом. – Я не буду подходить, если тебе страшно.

Эдит отчаянно вжалась спиной в стену, ощущение твердого камня придавало ей уверенности.

– Чего тебе надо?

Чудище, это воплощение всех кошмаров, снова заговорило спокойным голосом:

– Меня зовут Астерион. Официально – царевич Астерион, хотя титулы здесь ничего не значат. А ты?..

Девушке прежде не приходило в голову, что у этого существа может быть свое имя, что оно вообще может быть кем-то, быть личностью.

Машинально она назвала свое имя.

– Эдит. Хорошее имя. Сюда принес тебя я, после того как ты убежала от жрецов.

Он замолчал, словно ждал от девушки какой-либо реакции. Но Эдит могла только кивнуть. И Астерион продолжил:

– Возможно, этого ты не помнишь. Но ты не должна бояться меня.

Минотавр снова умолк. Потом он присел на противоположную скамью, возможно, чтобы не нависать над Эдит и не пугать ее своим ростом.

– А чего мне надо… Гм, сперва будет лучше, если ты ответишь на пару моих вопросов.

– Да? – с трудом выдавила девушка.

– Для начала, чего ты боишься, что я могу с тобой сделать? Съесть? Я не ем мяса.

Эдит потребовалось примерно полминуты, чтобы сформулировать хотя бы подобие ответа:

– Я помню кровь…

– Ее пролил не я. Ну, разве что самую малость.

Хотя девушке почти нечего было рассказывать, я видел, как отступает ее страх по мере продолжения разговора. Я сидел на месте, и мы просто беседовали.

Конечно, можно было поздравить себя с тем, что я ухитрился спасти хотя бы одну жертву из восемнадцати, и я совершенно не жалел о своем поступке. Но сейчас, когда бедняжка все больше приходила в себя, мною начало овладевать беспокойство. Постепенно передо мной все явственней вставал закономерный вопрос: что делать с ней дальше?

Сперва я не знал, как уложить ее спать. Все, что я мог – это слушать ее безнадежные рыдания, пока они не смолкли. Потом она сама заснула, утомленная плачем, а я постарался, чтобы она как следует отдохнула и ей приснились приятные и утешающие сны. Возможно, если повезет, думал я, я смогу ей помочь еще как-то.

Но все мечты рухнули под тяжестью главного вопроса – что мне с ней делать? Естественно, я опоздал на встречу с остальными беглецами и уже не догоню их. Сестра и все остальные не будут ждать меня так долго, и мне остается лишь надеяться, что им удалось спастись. В грезах я мог бы легко узнать, что произошло с ними, но это могло подождать. Грезы – это сон, а я не собирался тратить несколько часов на сон.

Примерно через час я понял, что Эдит придется тайно жить со мной в Лабиринте. Пока она спала, я перенес ее в более безопасное местечко, где ее не смогут найти даже самые рьяные преследователи. Сюда давным-давно не ступала нога человека. Между раскрошившихся плит густо росла высокая трава. Ни служители Шивы, ни солдаты Мясника и на милю не приблизятся к этому месту по любому из проходов Лабиринта – что равнозначно расстоянию в сотни и тысячи миль.

И теперь, когда девушка избавилась от ужаса передо мной, ей начали открываться другие, более реальные страхи.

– Я хочу домой! – со стоном начала повторять она.

Мне пришлось приложить все старания, чтобы хоть как-то утешить ее.

– Конечно, ты вернешься домой. Только я не знаю, когда это станет возможным.

«Возможно, что никогда», – подумал, но не произнес вслух я. Я-то понимал, что сам настолько связан со своим страшным домом, что скорее умру, чем покину его.

– А где твой дом, Эдит? – помолчав, спросил я. Мне подумалось, что в нашей ситуации спокойный разговор будет лучшим лекарством от страданий. Просто ничего другого не остается.

– На острове Диа.

– Правда? Я слышал о нем, но никогда там не был. Расскажи.

Наконец девушка смогла поесть и уснуть спокойным, крепким сном. Но вскоре мне пришлось разбудить ее. Время не стояло на месте, а мне еще многое нужно было сделать. Я объяснил своей гостье и новой жительнице Лабиринта, что должен оставить ее на некоторое время.

– Там большая суматоха. Ну, даже отсюда слышно.

Действительно, временами рыщущие стражники принимались громко перекликаться из разных концов Лабиринта, не менее мили отсюда.

– Меня могут ждать с сообщением, так что я лучше пойду и сам все проверю.

По ее лицу промелькнула тень тревоги.

– Астерион, а ты не…

– Не брошу тебя? Конечно, нет. Но ты ни в коем случае не должна уходить отсюда. Я готов поклясться, что никто не найдет тебя здесь.

Естественно, эта клятва не многого стоила, если Шива решит заняться поисками лично, но об этом я предпочел умолчать.

– Да и куда тебе идти? Поверь, ты не найдешь выхода из Лабиринта. Да и сама не захочешь выходить, потому что снаружи бродят солдаты царя Перса и жрецы Шивы, которые наверняка до сих пор ищут тебя.

Я помолчал, прежде чем закончить:

– Кроме того, если ты пойдешь бродить по Лабиринту, то легко заблудишься и даже я не смогу отыскать тебя. Вот дерево с фруктами, – показал я на площадку, где росли два деревца и дикий виноград, – а вот ручей. Обещаю, что я вернусь, как только смогу. И принесу еду и добрые вести. Надеюсь. Хотя последнее обещать не могу.