Вадим Панов - Красные камни Белого

– Есть охота, – вернулся к теме ужина Рыжий.

– Тот, кто даром ест свой хлеб, обычно отличается отменным аппетитом, – заметила синеволосая.

– На что намекаешь?

– Сам решай.

Как ни странно, Куга действительно сделала ужин. Пробу, по причине неготовности, не снимали, однако выглядела стряпня весьма привлекательно, а пахла восхитительно. Покидая цеппели, синеволосая прихватила с собой большой кусок охлажденного окорока и разные приправы, которые тщательно отобрала на кухне. Куга порезала мясо на небольшие куски и смешала со специями. Тыква занимался костром, а Рыжий, по приказу синеволосой, нарезал и заострил несколько прямых палочек. Примерно через полтора часа, когда Тыква нажег достаточно углей, Куга насадила кусочки окорока на палочки, перемежая мясо нарезанными овощами, и сказала, что все готово для последнего действа. Однако ушедшие спутники не возвращались.

– Может, Привереда заблудилась? – негромко произнес Рыжий.

– Я даже знаю где, – опять не сдержался Тыква.

– Она пошла к горам, а Грозный – вверх по реке.

– Спорим, что они вернутся вместе?

– Опять начинаешь?

– Говорю, что думаю, – огрызнулся Тыква. – Хватит мне рот затыкать.

– Лучше дров подбрось, а то угли остынут.

– Сам разберусь.

Однако приказ Тыква все-таки выполнил: бросил в огонь несколько полешек, и пламя встрепенулось, осветив погрузившийся в вечернюю тьму лагерь. Куга отошла от мяса, уселась на одеяло, расстеленное рядом с рюкзаком Грозного, и взяла в руки его патронташ.

С одной стороны – простое любопытство, но жест тем не менее выглядел демонстративным: найденные в цеппеле вещи по умолчанию считались личными, принадлежащими конкретному владельцу. Патронташ лежал на виду, однако до сих пор к нему никто не прикасался.

– Интересно? – с жадным любопытством спросил Рыжий.

– Ага, – бесстрастно подтвердила девушка.

– На оборотной стороне иногда пишут имя владельца.

Синеволосая перевернула патронташ и покачала головой:

– Только клеймо: «Зодиак А».

– Ого! – присвистнул Тыква.

– Что?

– Это лучшая лингийская фирма, производящая сна ряжение для охотников и путешественников. Семейная мастерская, которая работает уже триста лет. Обслуживают исключительно богачей.

– Откуда ты знаешь?

– Не знаю, просто всплыло. – Тыква широко улыбнулся: – Может, я ее владелец?

– Размечтался.

– Нельзя?

– А бамбаду Грозному изготовил Бартеломео дер Га, – задумчиво произнес Рыжий. – Это имя я помню: мастер-легенда. Его оружие стоит огромных денег, а очередь из толстосумов растянута на несколько лет.

– Получается, наш Грозный очень и очень богатый человек.

Тыква произнес фразу негромко, но все ее услышали. И все согласились. И все при этом подумали: «Откуда же, в таком случае, на его руках следы от наручников?»

– Здесь и нож есть. – Куга отстегнула фиксирующий рукоять ремешок и продемонстрировала спутникам недлинный, но широкий клинок.

– Если верить клейму, его изготовил Эри Корвин.

Грозный подошел бесшумно, спустившаяся на горы тьма скрыла его от спутников, а потому его внезапное появление заставило всех вздрогнуть.

– Хня мулевая!

– Зачем же так пугать?

– Я просто хотела посмотреть.

– А я хотел объяснить. – Грозный подошел ближе и остановился, насмешливо глядя на покрасневшую девушку. – Эри Корвин – лингиец, но его охотничьи ножи покупают адигены всех миров. Очень знаменитый мастер.

– Я просто хотела посмотреть.

– Любопытство свойственно женщинам.

– Где Привереда? – перешла в наступление Куга.

– Здесь. – Девушка вышла из темноты. Перехватила злобный взгляд синеволосой и объяснила: – Я встретила Грозного неподалеку.

– Мы голодны, – вздохнул Тыква. – И теперь, надеюсь, Куга накормит нас обещанным ужином.

– Скоро накормлю. – Девушка отошла к костру, разровняла угли и осторожно выложила палочки с мясом на перекладины, которые сделал из веток Рыжий.

– Пахнет замечательно. – Грозный аккуратно убрал бамбаду в чехол и тоже подошел к костру. – Как называется блюдо?

– Шишба, – коротко ответила Куга, не глядя на него.

– Это слово что-нибудь означает?

– Кроме того, что я хочу есть, – попытался пошутить Тыква.

– Мясо, жаренное на вертеле.

– Очень точное определение.

– Это старое блюдо. – Синеволосая немного смягчилась. – У меня такое чувство, будто мне рассказывали о нем родители… Будто мы уезжали за город и там его готовили.

– Много специй, – пробормотал Рыжий, жадно принюхиваясь к идущему от костра аромату.

– К счастью, я нашла все, что было нужно.

– А вот я готовить не умею, – заявила Привереда, рассеянно глядя на угли.

– Может, ты просто не помнишь.

– Такое я не забыла бы. Все, что угодно, только не готовку.

– Почему?

– Потому что еда – это дом, а дом – это якорь, – бросил вдруг лысый.

Привереда хотела съязвить, посмеяться над фразой Грозного, но едкий ответ не вырвался наружу. Застрял. Потому что слова Грозного достигли чего-то настоящего, скрытого мглой беспамятства, но существующего, живого. Достигли души девушки и вызвали отклик:

«Он прав».

Он, пришпа его раздери, прав! Сто раз прав, мулев адиген! Тысячу раз!

– Привереда, с тобой все в порядке? – Выражение, застывшее на лице девушки, заставило Рыжего вздрогнуть. – Привереда!

– Все нормально. – Она отошла к своему рюкзаку и стала с преувеличенным тщанием раскладывать одеяла. – Позовите, когда все будет готово.

– А у меня почти все готово, – тихо сообщила Куга. Синеволосая догадалась, что Привереда пропустила тяжелый удар, и не стала добивать соперницу. – Я специально порезала маленькими кусочками, так что через пять минут можно приступать к еде.

– Вот и хорошо. – Грозный уселся на камень и стал невозмутимо ждать своей доли.

Цеппели оказались для путников настоящей сокровищницей. Помимо одежды и обуви каждый прихватил с собой смену белья и дополнительные свитера. Они разжились одеялами и запасом еды – Грозный велел брать только скоропортящиеся продукты, объяснив, что за консервами всегда можно вернуться, – и целой кучей мелких, но необычайно полезных в путешествии вещей: котелок, фляги, ножи, соль, спички, бинокль… Запасы с трудом поместились в три больших рюкзака и два объемистых солдатских ранца, но никто не жаловался. Все понимали, что каждая из этих мелочей способна спасти им жизнь.

– Очень вкусно! – Рыжий бросил на угли опустевшую палочку и потянулся за следующей. – Куга, ты прекрасная хозяйка.

– Никаких других рецептов я не помню, – негромко ответила девушка.

– Этого вполне достаточно.

– Грозный, неужели ты никогда не ел ничего подобного?

– Кажется, ел. – Лысый повертел в руке пустую палочку. – На Бакате такой способ приготовления мяса называют – «шушке», а на Хамоке – «шешаб».