Сергей Джевага - Тотем Козерога

к другу, сплавлялись в определенную форму. В ту, что помнили и знали задолго до

Лестницы… Воспоминания приходили в виде образов, цветных и черно-белых картинок.

Порой я слышал лишь голоса, ощущал запахи, прикосновения. Сознание возрождалось,

крепло. Медленно, но верно разрывало тенета чужой воли, навеянных мыслей.

Минут пять я полежал неподвижно, заново привыкая к телу. А потом, кряхтя и охая

как древний старик, поднялся и присел на первую ступеньку.

— Твою мать! — сочно, от души выругался я. — Угораздило же! И как прикажете

понимать…

Всплыли четкие и ясные воспоминания: бой на базе «храмовцев», заточение в

холодной камере, путь по темному и опасному Славгороду… Потом дрался со сворой

карликов, что на самом деле низшие демоны, навии. Затем родной двор, черный

провал подъезда.

Вторую часть воспоминаний нельзя назвать четкой и последовательной. Скорее грезы

сумасшедшего. Разум напоминал ржавое щербатое ведро с выбитым дном. Раз за разом

окунал в воду, черпал, но на стенках оседали только крохотные капли. Терзали

навязчивые мысли, идеи…

Я поднялся. Осмотрелся, подошел к стене и поковырял. Твердая и холодная. Обои

шершавые, с выдавленным узорчатым рисунком. На галлюцинации не похоже. Лестница

и перила тоже вполне реальные. Где же нахожусь? Ведь ясно — там, у подъезда меня

кто-то настиг и пленил. Возможно, накачали наркотиками или загипнотизировали.

Только так можно объяснить метаморфозы с сознанием и реальностью. Но «храмовцы»

отпадают, у них своих проблем хватает. Кто еще? Волшебница? Колдун?.. А что если

не наркотики? Может, меня затянули в другое измерение или мир?..

Хорошо одно, — промелькнула обнадеживающая мысль. — Я сумел вырваться из болота

сумасшествия. И теперь какая бы чертовщина ни творилась, смогу сделать выбор.

Таинственный кукловод… а он есть, чувствую… не сможет вечно прятаться. И сделает

ошибку.

Немного успокоившись, я начал подниматься по ступенькам. Путь один — наверх.

Лестница должна куда-нибудь вывести… На середине пролета меня остановил странный

звук. За спиной раздался шорох одежды, кряхтение. Я резко оглянулся — глухая

стена, абсолютно пустая площадка. Никого. Хм… Показалось? Отвернулся и медленно

поднялся еще на три ступеньки. Навострил уши и принюхался. Тишина. Пахло пылью и

свежей краской. Вроде бы ничего особенного. Но тогда почему так не по себе? И

ощущение чужого взгляда…

— Тебе никогда не выбраться! — прошипело позади. — Никогда! Ты мой пленник, моя

добыча!..

«Кукловод! — полыхнуло в голове. — Враг!.. Если обернусь, то спугну…»

Я крепче сжал поручень, позволил себе лишь немного повернуть голову. В поле

зрения кусочек лестницы, ступеньки, стена. Уши уловили тихое дыхание, шорохи.

Неизвестный не двигался, стоял за спиной и сверлил пристальным взглядом.

Воображение нарисовало безликую фигуру, мозг вычислил расстояние — метров пять.

Если прыгну с места, то схвачу стервеца. Но опасно — я не знаю, что из себя

представляет. А вдруг подпишу себе смертный приговор?

— Из любой клетки есть выход, — не оборачиваясь, произнес я. Голос постарался

сделать ровным, бесстрастным. Получилось с огромным трудом. Страх и нервное

напряжение душили, заставляли дрожать.

— Только не в этом месте, — ответил неизвестный и ехидно хихикнул. — Здесь я

хозяин, бог, Всевышний. И правила игры мои. Ты будешь блуждать вечно, пока не

сойдешь с ума.

Раздалось хихиканье, перешло в громогласный истерический хохот. Я поморщился –

как дешево. Словно попал в старый фильм ужасов с пластмассовыми чудовищами. И

злодеи в них смеялись именно так — заливисто и безумно… Я глубоко вздохнул,

спокойно и рассудительно произнес:

— Хорошо смеется тот, у кого зубы целые.

Враг поперхнулся хохотом, закашлялся. Немного помедлил и спросил с подозрением:

— Ты к чему?

— Да так… — пробормотал я. Не выдержал и добавил с едва сдерживаемой яростью: –

К тому, что найду тебя!

— А ты рискни! — вновь глумливо захохотал неизвестный. — Нет, правда, попробуй!

А я погляжу, как у тебя получится… Скоро поймешь, что у тебя нет шансов! Я

господин этого мира! Ты станешь холуем, рабом.

Кулаки зачесались от непреодолимого желания вбить зубы насмешника ему же в

глотку. Понимая, что творю глупость, я развернулся и прыгнул. Но враг исчез,

растаял в воздухе. Я успел увидеть туманный контур, что быстро расползался на

части. А в следующее мгновение мир подернулся дымкой, перевернулся. Виски

сдавило тяжестью, и я потерял ориентацию в пространстве. Больно ударился о

твердый бетон, перекатился и встал на колени. Огляделся и икнул от ужаса, отполз

обратно к ступенькам, ухватился покрепче.

Холодный порывистый ветер завывал в лестнице, грозил сдуть, опрокинуть. Стены

исчезли. Вокруг насколько хватало глаз бесконечная пустота, серые туманные

сгустки. Я оказался в невообразимой вышине заполненной лишь лестничными

пролетами. Они переплетались, вели вверх и вниз, соединялись между собой без

видимой системы. Светло. Сияла сама пустота и пряди тумана. Ветер гонял

неизвестно откуда взявшуюся пыль, сухие желтые листья.

Я задрожал и закрыл глаза. Инстинкты заставляли вжиматься в твердый бетон,

прятаться от ураганных порывов. Минуты три я полежал, привыкая к резкой смене

обстановки. Медленно открыл глаза и осмотрелся.

Мускулы свело судорогой, а в голове шумело. Глаза не обманули. Здание пропало, и

я оказался в пустоте. Вокруг сплошные лестницы, одинаковые пролеты, площадки.

Они висели в воздухе без опоры, соединялись и переплетались. Ни колонн, ни

перил, лишь голые ступеньки…

Осторожно подполз к краю и глянул вниз. Страшная безграничная пустота, убегающие

вниз пролеты, клочья тумана. Посмотрел вверх — то же самое. Я почувствовал, что

площадка покачивается. Медленно и неверно, словно палуба корабля в хорошую

погоду. Сердце трусливо замерло, попыталось пробраться в пятки. Страх заполонил

душу и окончательно вытеснил мысли. Я превратился в бездумное, дрожащее от ужаса

существо. А вдруг бетон лопнет? Или лестница обрушится? Падать недолго. Лишь до

следующей, по которой тебя и размажет, превратит в мокрое пятно. А если повезет,

то пролетишь немного больше.

— Борись! — прошептал я себе. — Не сдавайся!

Звук голоса немного привел в чувство. Я приоткрыл глаза. Предо мной маленький

кусочек лестницы, бетон, окрашенный в серо-синий цвет и красная кайма с

рисунками маленьких козерожек. Изображения мифического зверя мерцали спокойным

фиолетовым светом. От них расходилось ощущение уверенности, надежности. Я