Ольга Болдырева - Тёмные души [litres]

– Кажется, молитва сработала, – прошептал я в ответ и, замерев на месте, принялся нервно переминаться. Ноги словно желали быстрее доставить меня к нужному месту. – Вон тот дом, с флюгером-кошкой?

Сестра и Карел переглянулись.

– И как оно? – тут же спросила Келебриэль.

Эльфийка первой перепрыгнула через ограду, оплетенную клематисом. Мы пробрались следом. Только я при этом умудрился зацепиться кофтой за острый стык забора, и ткань с жалобным треском порвалась.

– Чувство, будто там ждет что-то хорошее… – признался я.

– Это вряд ли, – вздохнул Карел.

Дом, куда меня тянуло, ничем не отличался от других, расположенных в тупике недалеко от центрального рынка. Двухэтажные, одинаковой планировки, с небольшими террасами, вытянутыми окнами и пузатыми балкончиками. Тупик был так узок, что с одного такого балкона можно было легко перебраться на соседний. Между коваными поручнями натянули веревки, на которых сушилось белье. Ветер колыхал рубашки и брюки, и казалось, что пространство между домами заполнили шелестящие призраки.

Мы прокрались на задний двор и затаились под окнами кухни, прислушиваясь к тому, что происходит внутри.

Карел вытащил из ножен меч, Келебриэль сняла перчатки и размяла пальцы, хрустнув суставами. Я, сосредоточившись, призвал темные души, и щупальца тут же зашарили по траве вокруг нас, надеясь поживиться сонным грызуном.

– Нужно оценить обстановку, – шепнул Карел, – без эффекта внезапности мы проиграем.

– Главное, не упустить время, – возразила Келебриэль.

Привстав, я заглянул внутрь дома. Взгляд тут же натолкнулся на тела мужчины и женщины, которые сидели за обеденным столом, уронив головы в тарелки. Судя по кровавым ореолам, окружающим слипшиеся волосы, люди были мертвы.

– Здесь только трупы, – сообщил я, спрятавшись обратно под окном, – кажется, это родители того студента. По виду – лежат не первый день.

– При такой жаре странно, что запаха нет. – Карел специально принюхался.

Проведя пальцами по воздуху, я подцепил несколько нитей защитных заклинаний.

– Дом надежно экранирован. Соседи бы ничего не заподозрили, даже если бы Хвэста устроил тут склад трупов. – Трогать заклинания я не стал. Пусть висят.

– И после этого Хвэста считает, что станет хорошим божеством? – скривила губы Келебриэль.

Я заметил, как лихорадочно блестят глаза сестры, и сам ощутил нервное напряжение.

– Может, он думает, что цель оправдывает средства, – предположил Карел. – Я, когда наводил в городе порядок, тоже не считал жертвы. Иногда нужно совершить несколько показательных казней, чтобы окружающие поверили в серьезность твоих намерений.

– Хочешь присоединиться к Хвэста? – иронично предложил я, пока мы перебирались под окна гостиной.

– Если я понимаю его, это не значит, что я с ним согласен. – Идея Карелу не понравилась.

– Предложил бы он отдать хоть третью часть силы – я бы, может, и задумалась, – честно сообщила Келебриэль.

Карел посмотрел на меня мрачно и пристально. Будто хотел сказать, что эльфийку еще не поздно убить. Но я только отмахнулся, пытаясь понять, что происходит в гостиной. Аккуратно скрючившись под окном, я высунул нос из укрытия и увидел, что теперь мы попали по адресу.

В центре гостиной стояла небольшая, размером с собачью будку, клетка из скрепленных между собой человеческих ребер. В ней яростно пульсировал белый огонь, бьющийся в стенки узилища. Но буквально на глазах он становился все меньше и бледнее. За огнем уже можно было разглядеть высокий камин.

Риваэль начал ритуал по разъединению Триединого.

Чуть дальше в углу комнаты сидели трое ребят. Их окружала кровавая пентаграмма, не позволяющая Смерти добраться до своих жертв. Некромантам Хвэста не стал удалять ребра. Видимо, дополнительный материал для удержания Триединого уже не требовался. Но по тому, как пусты были глаза юношей и как безучастно смотрели они на пульсирующий в клетке из человеческих ребер свет, я понял, что души из студентов вытащили и через клиническую смерть провели.

А еще чуть дальше…

Сердце оборвалось и полетело вниз.

В просторном коридоре, соединяющем комнаты, Хвэста склонился над служителем Освином – из его глаз и горла торчали иглы.

Не раздумывая, я прыгнул в окно, разбив стекло и порезавшись осколками, и атаковал Риваэля темными душами. Только все равно опоздал. Яркая серебряная нить души Оскарби исчезла между усмехающихся губ эльфа. А в следующий момент он, ничуть не удивившись моему появлению, легко отразил атаку, соткав из воздуха щит. Меня отбросило магической волной к стене.

– Как интересно! – заявил Хвэста, уставившись на щупальца. – Чудесный дар от твоей матери?

– Нет, случайно получилось, – огрызнулся я и увернулся от нового заклинания.

Риваэль не разменивался по мелочам и бил наверняка. Лишь чудом я избежал встречи с колдовством, убившим Генту.

Следом за мной в окно запрыгнул Карел. И тут же щупальце, метнувшись в сторону, приняло на себя еще один смертельный импульс, предназначавшийся Киару. Нас ждали. Только Келебриэль не спешила показаться. То ли передумала рисковать жизнью, то ли собиралась подкрасться со спины, как и в случае с инквизитором.

– Ты же без пяти минут бог, зачем убил священника?! – против воли, с отчаянным дребезжанием в голосе вырвалось у меня.

Служитель Освин был еще жив – грудная клетка его вздымалась. Но я понимал, что счет пошел на минуты. Смерть не может добраться до некромантов в пентаграмме, но Оскарби она заберет, даже не поморщившись.

– Самое занятное, – усмехнулся Риваэль, не сбавляя темпа атак, – у церковника получилось подобраться незамеченным.

Только сейчас я заметил, что одежда эльфа пропитана кровью.

– Этот кусок мяса нанес мне три ножевых в спину, – пояснил Риваэль, – тебе должно быть стыдно! Вы меня даже не задели!

Я, сжав зубы, продолжал отбивать заклинания, летящие в нас веером смертельных импульсов. Хвэста был слишком силен и опытен. Я не умел так быстро плести заклинания, складывая пальцы в сложные знаки. Каждый жест Риваэля был выверен, и он легко комбинировал магические связки, удерживая вокруг себя плотный слой щитов.

Нужно было решаться… немедленно, не думая о собственной жизни.

– Карел, повреди пентаграмму! – выкрикнул я, понимая, что ход ритуала нужно нарушить любой ценой.

И единственный вариант – размен.

Когда Киар бросился к некромантам, открыв спину, я, не жалея и не сомневаясь, загородил друга собой. Сколько заклинаний попало в меня? Три? Пять? Хватило бы и одного… но я смотрел только на ровную полосу, которую прочертил Карел, разорвав контуры заклинания.

Смерть больше ничего не удерживало.