Ольга Болдырева - Тёмные души [litres]

И эльфы сами подписали себе приговор.

– Я тоже поплыву, – неожиданно вызвался Оскарби. – Конечно, ничего толком я не умею, но если уважаемая госпожа согласится меня обучить…

Келебриэль? Разве что мир перевернется вверх тормашками.

– Тратить время на кусок мяса? – Эльфийку перекосило от отвращения. – Хочешь влезть в разборки с Триадой – вытаскивать за шкирку не стану. И на поблажки не рассчитывай.

В этот момент я понял, что первое время, конечно, Келебриэль покривится от навязавшегося служителя и постарается больнее его уколоть. Но рано или поздно сестра обучит всему, что знает сама, и вместе с Оскарби освоит божественную силу.

У людей есть одна особенность – к ним быстро привыкаешь.

– Если понадобится помощь… – неохотно начал я, но Келебриэль бесцеремонно меня перебила:

– Понадобится помощь – поищу в другом месте. Ты вроде здесь прижился, Кериэль. Забудь о Первоземье. Наслаждайся океаном, жарой, подружками из борделя и этим странным горьким напитком – кахве, кажется. Без твоей выходки и побега мы бы так и не узнали, что Триединого больше нет, пока новый бог не навел бы в мире свои порядки. Но тогда было бы поздно что-либо исправлять.

– Кериэль… – позвал меня Оскарби.

И за яркими золотыми искрами в его глазах я увидел боль от потери, которая никуда не делась и гнала служителя прочь из родного города. Освин желал сражаться, преодолевать трудности и забывать в них о своей первой значительной утрате.

– Я прослежу за розами, – пообещал служителю, – даже не сомневайся – они будут самыми прекрасными и счастливыми розами во всем городе!

– И за домом присмотри, пожалуйста, – тихо попросил служитель.

– Конечно, – кивнул я, – когда бы ты ни вернулся сюда, дом всегда будет готов встретить тебя теплом и уютом.

Но что-то подсказывало мне, что завтра мы последний раз увидимся на церемонии прощания с Гентой и больше служитель Оскарби Освин не вернется к этим берегам.

Такие, как он, – чистые и невинные души – слишком легко ломаются.

Это монстры, как я, переступают и живут дальше. Хотя ведь и во мне что-то надломилось и заболело на встрече крадушей. И если это была не душа, то даже и не знаю что. Может, эхо – затерявшийся отголосок прежних перворожденных эльфов.

– Если я сейчас свяжусь с Лавеной – она меня убьет, – печально заявил Карел. – И будет права. Ей сегодня уже пришлось заметать следы в храме после сумасшедшего инквизитора, а теперь мы разгромили дом недалеко от центрального рынка. Странно, что сюда не сбежалась вся гвардия.

– Так защитная магия же, – напомнила Келебриэль, – заклинания только со смертью Хвэста развеялись, но тогда мы уже перестали шуметь.

– Будет обидно, если после пережитого тебя убьет журналистка! – рассмеялся я. – Может, сами приберемся? Или божественные силы не для такого созданы?

Я сидел на балконе дома Карела, любовался ярким закатом и вышивал. На низком столике стоял горячий кахвейник и блюдце со свежими булочками. То и дело я отвлекался от рядов ровных крестиков, опускал пяльцы и, откидываясь на спинку кресла, наслаждался открывающимся с балкона видом.

Редкие ныне часы спокойствия подходили к концу, острый эльфийский слух уже уловил недовольный писк из детской комнаты. Но я надеялся, что мелкие еще повозятся немного и не сразу потребуют внимания к своим персонам. Нянечку и кормилицу мы конечно же наняли, но юная княжна Бенайл почему-то затихает только на моих руках или Карела. А поскольку лорд Киар сейчас отсутствует из-за важных рабочих вопросов, стоит детям захныкать, няня и Руджеро тут же позовут меня.

Поведя ушами и решив, что пара минут имеется, я впился зубами в последнюю булочку. Одно из главных правил дома, где маленькие дети, – ешь, пока возможно, и делай это быстро.

Старшую девочку, рожденную леди Амизи Мосфен, мне хотелось назвать именем, означающим надежду. На мой взгляд, это идеально подходило эльфийке-полукровке, первой за несколько тысяч лет обладающей собственной душой. Правда, небольшая червоточина пустоты рядом с сердцем у девочки тоже была. Я украдкой подкармливал ее кусочками жизней всяких негодяев, которых в свободное время отлавливал на улицах города. Но этот нюанс, уверен, не имел значения! Наличие души куда важнее!

Имя Эстель, с эльфийского переводящееся как «надежда», Карелу категорически не понравилось. До появления в нашей жизни младенца я, хоть и не сексист, вообще считал, что заморочки с именами – сугубо женская прерогатива. Посмотрел на ребенка и подобрал что-то с приятным звучанием и подходящим значением. Ничего сложного! Но нет, когда дело дошло до регистрации, мы с Карелом – взрослые и адекватные эльф и человек – едва не переругались. Я даже чашку разбил – случайно, конечно, из-за врожденной неуклюжести, но сам факт! Карел настаивал, что раз уж нам повезло с аллитерированными именами – Кериэль Квэлле и Карел Киар, значит, и девочку следует назвать в таком же стиле. Обязательно, чтобы начиналось на «к», и непременно с буквой «р».

Я, конечно, привел доводы о значимости рождения дитя с душой для народа эльфов. Но, учитывая, что по свидетельству в нашем доме появилась леди Клариэль Квэлле, наследная княжна Бенайл, нетрудно догадаться – в споре победил Карел.

На эльфийский слух имя звучало просто – «светлая», но за прошедшее время я смирился и даже находил его милым.

Так что сына Дафны мы, недолго думая, назвали Кирстеном, чтобы не делать ребенка белой вороной в нашей странной семье. Хоть мальчик и числился наследником герцогов Волдет и прилагающихся к титулу богатств и земель (что было заверено подписью самого императора!), фамилию Карел дал ему свою. «Дебро» у всех ассоциировалось с чем-то мерзким и недостойным.

Так мы и жили: эльф с темными душами – Кериэль Квэлле, человек-мертвец – Карел Киар и два стихийных бедствия – Клариэль Квэлле и Кирстен Киар. Если попытаться проговорить это быстро и с прилагающимися родовыми именами и титулами, то язык можно сломать в трех местах.

В доме Карела нам было уже тесновато. Скоро мелких нужно будет расселять по разным комнатам, выделить наконец нянюшкам нормальный угол, не обделив старого и верного Руджеро. Особняк Бенайлов был слишком скромен для такого числа жильцов. Хоть мне самому в комнату Карела переезжай, чтобы место освободить.

Я так-то поднимал тему покупки нового жилья, но пока не определился, чего же больше хотелось: чтобы дом располагался на первой линии и за входной дверью сразу начинался океан или, наоборот, забраться на холм поближе к дворцу наместника и получить лучший в городе вид на бухту.

Или, как вариант, я вообще мог вернуться в родную комнату «Женского дома» – вот мадам Костанцо обрадуется.