Карен Линч - Пешка [litres]

– Я был прав, – прошептал он охрипшим от долгого молчания голосом.

– Насчет чего?

– У ангелов действительно пламенные волосы, – он содрогнулся всем телом от кашля, и его цепи громко звякнули. – Ты пришла, чтобы наконец отвести меня в объятия Богини?

Мое сердце сжалось от его слов. Я не видела страха в его глазах, только смирение и умиротворение. Мне всей душой хотелось облегчить его страдания, но я была такой же пленницей, как и он.

Я ласково прижала ладони к его лицу.

– Я не ангел, и Богиня пока не посылала за тобой.

Его губ коснулась призрачная улыбка.

– Уверена? У тебя ангельские руки.

– А ты напоминаешь одного моего знакомого, – я улыбнулась, вспомнив вечные заигрывания Конлана, но быстро стала серьезной от осознания, что вряд ли когда-нибудь увижу его или остальных. Если только не придумаю, как нам выбраться отсюда.

– Как тебя зовут, мой ангел, который не ангел? – прохрипел мой сокамерник.

Я села на пол и прислонилась спиной к решетке.

– Джесси.

– Я Фарис.

– Рада знакомству, только жаль, что оно произошло при таких обстоятельствах.

Я развязала шнурки, радуясь, что надела сегодня армейские ботинки. Не без трудностей, но мне удалось продеть шнурок через хомут и завязать его со вторым шнурком. Затем я подняла ноги и принялась тереть шнурками пластик, пока тот не порвался.

Фарис закашлялся.

– Очень креативно.

– Смотрела как-то видео об этом на YouTube.

Я снова зашнуровала ботинки и осмотрела цепи вокруг Фариса. Они стягивали его достаточно туго, чтобы он не мог двигаться, но не перекрывали кровообращение. Мне не удавалось найти концы, пока я не заглянула за Фариса и не увидела, что он прикован к решетке большими железными замками.

– Возможно, я бы открыла их, будь у меня какое-то подобие отмычки, – я проверила карманы, но те были пусты.

– Все нормально. Я просто рад твоей компании.

Я отошла, чтобы видеть его лицо.

– Но ты весь в железных цепях.

– Не волнуйся, мой ангел, – слабо выдавил Фарис. – Я в них уже так долго, что почти ничего не чувствую.

– Сколько?

У меня скрутило живот. В малых дозах железо не вредило фейри, но при длительном контакте оно со временем проникало в их тело и убивало. Скорость, с которой это происходило, зависела от силы фейри и чистоты железа.

Он снова опустил голову.

– Не знаю. Кажется, прошло уже несколько месяцев.

– Месяцев?! – я округлила глаза от ужаса. – За что они так с тобой?

Он хрипло рассмеялся.

– Вот что случается, когда злишь того, кто с радостью будет наблюдать, как ты медленно умираешь. Вряд ли кто-то из нас ожидал, что я продержусь так долго.

У меня в голове не укладывалось, как кто-то мог таить в себе столько злобы. Понятное дело, что в мире полно плохих людей, но пытать кого-то месяцами напролет, просто чтобы увидеть их страдания… Я содрогнулась. И теперь я оказалась в руках такого человека. Будет ли моя смерть быстрой или ее тоже растянут каким-то ужасным образом?

Желая сосредоточиться на чем угодно, кроме как на своей неминуемой гибели, я изучила камеру и заметила на полу снаружи небольшой кувшин и чашку. Просунув руку через решетку, подтянула их к себе.

Кувшин не пролез, так что я налила воды в чашку и отнесла ее Фарису. Аккуратно подняла его голову и поднесла чашку к губам. Поначалу он пил маленькими глотками, а затем жадно осушил ее до дна. Я дважды наливала воду, пока он не утолил жажду.

– Спасибо, ангел, – сказал он, когда я налила и себе воды.

– Пожалуйста, зови меня Джесси, – попросила я, делая щедрый глоток.

– Как пожелаешь, – он прислонился головой к решетке. Вид у него стал немного лучше. – Скажи мне, Джесси, как ты оказалась в этом месте?

– Мои родители охотники за головами. Они работали над заданием и внезапно исчезли больше месяца назад. Я искала их и, по всей видимости, разозлила не тех людей, – я судорожно вдохнула. – Кто-то оставил мне послание о том, что они живы, но я понятия не имею, правда ли это. Ты… видел здесь пару людей?

– Нет, но эльфийка приносит еду кому-то в противоположной части подвала.

Мое сердце взволнованно затрепетало, и я позвала громче:

– Мама? Ты слышишь меня?

Я затаила дыхание и прислушалась, но в ответ не раздалось ни звука. Прислонила голову к решетке и попыталась не прогнуться под гнетом отчаяния.

Спустя какое-то время меня бросило в дрожь, несмотря на куртку, – в подвале похолодало. Здесь не было окон, но я просидела тут достаточно долго, снаружи уже наверняка стемнело. Ночь на голом бетонном полу и без отопления будет просто ужасной.

– Ты замерз? – спросила я Фариса. – Я могу поделиться курткой. Будем греться в ней по очереди.

Я могла лишь накинуть ее ему на плечи, но это все же лучше, чем ничего.

– Ты очень добра, Джесси, но я не чувствую холода.

Я присмотрелась к его лицу.

– Это правда или ты пытаешься быть благородным?

Он закрыл глаза.

– Я не врал, когда говорил, что почти не чувствую железа. Из-за яда у меня постепенно отказывает все тело, и я уже не ощущаю боли. Мне недолго осталось. Может, неделя.

Неожиданно меня переполнила гнетущая тоска. Подойдя ближе, я прижала ладонь к его щеке.

– Не сдавайся. Я придумаю, как нам выбраться отсюда.

– Спасибо, – он прильнул к моей руке и вздохнул. – Я думал, что покину этот мир, так больше и не ощутив тепла чужого прикосновения.

Так мы и стояли, пока он не уснул. Когда его тело обмякло, я села на пол и стала ждать своей участи.

Я не помнила, как уснула, но, когда проснулась, моя голова покоилась на обвитой цепями ноге Фариса. Черт его знает, сколько прошло времени, но судя по тому, как замерзло и затекло мое тело, не один час.

Я тихо встала, чтобы не разбудить Фариса, для которого сон был единственной передышкой от гнетущей реальности. Мне было даже сложно представить масштабы страданий фейри, который месяцами был опутан железом, и я мысленно дала себе клятву помочь ему.

Мой взгляд привлекло что-то на полу за решеткой, и я подошла ближе к прутьям. При виде куска хлеба и яблока на салфетке, а также нового кувшина с водой, мой живот громко заурчал. Не густо, конечно, но с виду это вполне съедобно.

Подтянув к себе скудный паек, я разломала хлеб пополам и съела кусочек, запивая водой. Затем прожевала половинку яблока. Таким, естественно, не наешься, но пока что этого хватило, чтобы утолить мучительный голод.

Я принялась расхаживать по камере, чтобы согреться, как вдруг Фарис сказал:

– Ты все еще здесь. Я надеялся, что ты мне приснилась.

– Что, тебе не нравится моя компания? – попыталась отшутиться я.

Он грустно улыбнулся.

– Нет, если это значит, что ты заперта здесь со мной.

– Если закрыть глаза на то, что мы пленники, то это не худшее место, где я была, – я подняла его половину пайка. – Кто-то принес еду. Надеюсь, ты не возражаешь, если я покормлю тебя.