Эйми Картер - Ошибка Саймона [litres]

– Это ужасная идея, – тихо сказал он, пока они шли в обеденный зал. – Если что-то пойдёт не так, если мы хоть что-то не продумали, и вас поймают…

– Не поймают, – просто ответила она, оглядывая его с ног до головы. – Я думала, ты храбрый, Саймон.

Она впервые назвала его по имени. Он попытался улыбнуться, но улыбка вышла натянутой.

– Только когда рискую собой, а не кем-то.

– Мы о себе позаботимся, – сказала она. – Знаю, иногда Нэш кажется… не особо умным, но летает он замечательно. У Корделии невероятный талант всюду пролезать незамеченной, а Ригель видит в темноте, и нам это понадобится.

– А ты умеешь летать спиной вперёд, – сказал Саймон.

– Именно. – Она ухмыльнулась, и в этот раз у него получилось улыбнуться в ответ.

Уинтер, мама и дядя Малкольм уже сидели за столом. Саймон присел рядом и тут же ощутил, как Уинтер вложила ему в ладонь какой-то флакончик.

– Всё нормально? – спросила она, косясь на него. – Какой-то ты бледный.

– Просто устал, – ответил он, очень стараясь вложить в голос усталости. Эта часть плана нравилась ему меньше всего; флакон отягощал руку, словно весил центнер. Но нужно было закончить, пока не появился Орион, потому что тот мог обо всём догадаться. Поэтому, глубоко вздохнув, он потянулся за вилкой и тут же уронил её под стол.

– Ой, – сказал он – и, пока его не успели остановить, нырнул вниз, прячась под скатертью и делая вид, будто ищет упавшую вилку.

– Саймон, не надо, – сказала мама, сидящая напротив, и чуть пододвинула ноги, отчего зашевелился подол её золотистого платья. – Её поднимут после обеда.

– Да я почти достал, – сказал он, пытаясь открыть флакончик. Пробка не поддавалась, а руки так вспотели, что ухватить её не получалось.

Уинтер недовольно вздохнула.

– Это же просто вилка, – сказала она и мгновение спустя объявилась рядом. – Что такое? – шепнула она едва слышно.

– Не могу открыть эту дурацкую…

Он даже договорить не успел, Уинтер уже выхватила и откупорила флакон. Он помедлил, с сомнением глядя на прозрачную жидкость.

– Ариана уверена, что это не опасно?

– Потошнит пару часов, и всё. Главное, выпей потом побольше воды, и будешь в порядке, – прошептала она сквозь зубы. – Пей давай, пока Орион не увидел, что ты ведёшь себя, как крыса помоечная.

Глубоко вздохнув, Саймон зажмурился и выпил содержимое флакона. Оно оказалось на удивление сладковатым – и с привкусом малины. Не этого он ожидал.

– Нашла, – сказала Уинтер обычным голосом, подбирая вилку. – Гадость какая.

Они вылезли, пригладили одежду, Уинтер передала грязную вилку прислуге и поправила волосы. Саймону принесли новую вилку, а тот пока спрятал пустой флакон в карман.

– Закончил? – спросил Малкольм, вскинув бровь. Саймон робко кивнул.

– Простите, – пробормотал он. – Мусорить ведь невежливо, да?

– Да, но и лезть под стол на глазах стольких людей не стоит, – фыркнув, ответила Порша. – Особенно когда есть люди, чья задача – убирать за вами, ваше высочество.

Её актёрская игра впечатляла, учитывая, что она примерно догадывалась, в чём было дело. Саймон отвёл взгляд, чтобы её не выдать.

– Что случилось? – раздался голос из дверного проёма, и в зал вошёл Орион в развевающейся мантии.

– Боюсь, Саймону нужно ещё поучиться этикету, – сказала его мама, держась так же величественно, как и вчера. Глядя на неё, в голову лезли мысли: где заканчивалось притворство, и начиналась она настоящая?

Когда повелитель Птиц сел за стол, прислуга поспешила разнести еду, в которую входили огромные жареные индейки – Саймон таких больших в жизни не видел. Самая упитанная из них оказалась между ним с матерю, и он с ужасом осознал, что ей не отрубили голову. Внутри всё перевернулось, и он захлопнул рот.

– Роскошный стол, соответствующий прекрасному дню, – сказал Орион, хлопая в ладоши. Прислуга тут же занялась индейкой. – Да, можно голень, благодарю. Ох, и не снимайте кожу. Она чудесно хрустит.

Нож с лёгкостью прорезал мясо, а Саймон не сводил взгляда с головы – и тут запах индейки врезался в него на всех парах. Его повело, и не успел он ничего сделать, как его очень громко и прилюдно стошнило на несчастную изуродованную птицу.

– Мне в жизни… не было так… стыдно, – простонал Саймон, склоняясь над унитазом и чувствуя, как желудок грозится вывернуться в четвёртый раз за час.

– Его птичье величество того заслуживал, – сказала Ариана, сидящая на раковине и болтающая ногами в паре десятков сантиметров от пола. – Что угодно бы отдала, лишь бы это увидеть.

– Не советую, – сморщила нос Уинтер, укладывая Саймону на шею прохладное полотенце. – Я не думала, что оно так быстро подействует.

– Ну, доза была большая, – пожала плечами Ариана. – Может, переборщила слегка.

– Правда? – прохрипел Саймон, изо всех сил цепляясь за унитаз.

– Смотри, как драматизирует, – сказала она Уинтер. – Я испытывала его действие. Всё не так плохо. Если, конечно… – Она помолчала. – Ты же не на пустой желудок его выпил, да?

Саймон застонал.

В дверь торопливо постучали.

– Саймон? – окликнула мама тревожным голосом. – Ты в порядке?

Ариана мгновенно обернулась Чёрной Вдовой и спряталась за резной мыльницей, а Уинтер щёлкнула замком.

– Открыто, – крикнула она, отбегая на другой конец уборной. – Предупреждаю, зрелище противное.

Его мама приоткрыла дверь. Её золотое платье он, видимо, испачкал, потому что она переоделась в чёрные штаны и синюю блузку, а волосы у неё были слегка влажными, будто она только вышла из душа.

– Ох. Уинтер. Я думала… – Она нахмурилась. – Его осмотрел врач?

– Он как пришёл, так и ушёл, – сказала Уинтер, пожимая плечами. – Температуры нет. Видимо, съел какую-нибудь испорченную креветку или ещё что.

При упоминании креветок Саймону снова пришлось сдерживать рвотные позывы. Мама, вздохнув, опустилась на колени и погладила его по спине.

– Не сдерживайся, – пробормотала она. – Тебе станет легче.

– Пойду я, – протянула Уинтер, опираясь о стойку с раковиной и держа руки за спиной. Видимо, помогала Ариане незаметно сбежать. – Если что-нибудь понадобится, буду с Малкольмом.

– Постарайся поменьше говорить с ним про рвоту, – попросила мама. – Он в этом плане впечатлительный.

Когда они остались одни, она села рядом с ним на твёрдый пол, хотя рядом с огромной ванной стояла мягкая кушетка.

– Как себя чувствуешь? Хочешь попить?

Саймон покачал головой. Всё равно стошнит.

– Прости, я тебе платье испортил.

– Ничего ты не испортил, – сказала она. – Наоборот, преподнёс всем тему для разговора, хотя бедную индейку спасти не удалось.

– Не надо… – попытался сказать он, но его вновь затошнило. Мама прижала полотенце к его лбу.