Гай Кей - Тигана [litres]

– Ты еще хуже в подобных вещах, чем я, несмотря на все твои заверения, – сказал он.

– Не хуже. Так же плох, возможно, – грустно ответил Алессан и склонил голову. – В конце концов, единственной причиной, по которой ты отказался поехать, было нежелание оказывать на него дополнительный нажим.

– И после того как ты меня за это словесно выпорол, ты берешь с собой двух совершенно чужих людей, чтобы еще больше уменьшить нажим. Я остаюсь при своем мнении: ты еще хуже, чем я.

– Выпори меня словесно, – ответил Алессан.

Баэрд покачал головой.

– Как он?

– Неплохо. Под большим напряжением. Дэвин сорвал покушение на его жизнь там, в горах.

– Что? – Баэрд бросил быстрый взгляд на Дэвина, отметив его порезы и царапины, разорванные рубаху и лосины.

– Ты научишь меня пользоваться луком, – сказал Дэвин. – Целее будет одежда.

Баэрд улыбнулся:

– Научу. Как только представится возможность. – Потом его осенила какая-то мысль. – Покушение? – обратился он к Алессану. – В горах? Не может быть!

Лицо Алессана было мрачным.

– Боюсь, может. У нее был лунный лук с прядью его волос. Очевидно, с гор снято табу, по крайней мере ради убийства.

Лицо Баэрда озабоченно сморщилось. Несколько секунд он молча сидел на коне, потом сказал:

– Значит, у него не было выбора. Ему необходимо действовать немедленно. Он ответил «нет»?

– Он ответил «да». У нас есть шесть месяцев, и он пошлет письма. – Алессан заколебался. – Он просил нас зажечь в память о нем костер, если он умрет.

Баэрд внезапно развернул коня. И сидел, неотрывно глядя куда-то на запад. Вечернее солнце заливало янтарным светом вереск и папоротник на холмах.

– Я люблю этого человека, – сказал Баэрд, все еще глядя вдаль.

– Я знаю, – ответил Алессан. Баэрд медленно снова повернулся к нему. Они молча обменялись взглядами.

– Сенцио? – спросил Баэрд.

Алессан кивнул.

– Тебе надо будет объяснить Альенор, как организовать перехват. Эти двое поедут вместе со мной на запад. Ты с Катрианой и герцогом поедешь на север, а потом в Тригию. Пора пожинать то, что мы посеяли, Баэрд. Ты знаешь расклад во времени не хуже меня и поймешь, что делать, пока мы снова не встретимся, и кого нам нужно вызвать с востока. Я не уверен насчет Ровиго – оставляю это на твое усмотрение.

– Мне не нравится, что надо ехать по разным дорогам, – пробормотал Баэрд.

– Мне тоже. Если у тебя есть другой вариант, буду рад его выслушать.

Баэрд покачал головой.

– Что ты будешь делать?

– Поговорю кое с кем по пути. Повидаюсь с матерью. После все будет зависеть от того, что я найду. Моя жатва на западе, до наступления лета.

Баэрд мельком взглянул на Дэвина и Эрлейна.

– Постарайся не дать причинить себе боль, – сказал он.

Алессан пожал плечами:

– Она умирает, Баэрд. А я причинил ей достаточно боли за эти восемнадцать лет.

– Это не так! – неожиданно вспыхнул Баэрд. – Ты только ранишь себя, думая так.

Алессан вздохнул:

– Она умирает в безвестности и одиночестве в святилище Эанны в провинции под названием Нижний Корте. А не во Дворце у Моря в Тигане. Не говори, что ей не больно.

– Но не ты виноват в этом! – запротестовал Баэрд. – Зачем ты это с собой делаешь?

Снова пожатие плеч.

– За эти двенадцать лет, с тех пор как мы вернулись из Квилеи, я сделал выбор. И готов признать, что другие могут не соглашаться с ним. – Он бросил взгляд на Эрлейна. – Оставь, Баэрд. Обещаю, что не позволю выбить себя из колеи, даже в твое отсутствие. Дэвин поможет, если мне понадобится помощь.

Баэрд скривил рот под прикрытием бороды; у него был такой вид, словно он хочет продолжать этот спор, но когда он заговорил, то совсем другим голосом:

– Значит, ты думаешь, что время пришло? Думаешь, это действительно может произойти теперь?

– Я думаю, что все должно произойти этим летом или никогда. Разве что кто-нибудь и правда убьет Мариуса Квилейского и мы вернемся к прежнему состоянию, но нам уже не с кем будет работать. И это будет означать, что моя мать и многие другие были правы. В этом случае нам с тобой просто придется отправиться в гавань Кьяры, самим взять штурмом дворец и убить Брандина Игратского, а потом смотреть, как Ладонь превращается в аванпост Барбадиорской Империи. И чего тогда будет стоить Тигана? – Он на какое-то время сдержал свои чувства. Потом тихим голосом продолжил: – Мариус – единственный джокер в колоде, который у нас был, единственное, чего я ждал и что готовил все эти годы. И он только что согласился позволить нам разыграть его карту так, как нам нужно. У нас есть шанс. Нелишне будет помолиться, всем нам… в ближайшем будущем. Мы ждали этого достаточно долго.

Баэрд сидел совершенно неподвижно.

– Достаточно долго, – наконец повторил он, и что-то в его голосе заставило Дэвина похолодеть. – Да осветит Эанна твой путь в дни Поста и дальше. – Он помолчал, бросил взгляд на Эрлейна. – Путь всех троих.

Выражение лица Алессана говорило о многом.

– И ваш путь, всех троих, – единственное, что он сказал, прежде чем повернуть коня, и тронулся в путь на запад.

Следуя за ним, Дэвин оглянулся один раз и увидел, что Баэрд не двинулся с места. Он сидел верхом и смотрел на них, и солнечный свет падал на его волосы и бороду, снова окрашивая их в тот золотистый цвет, который Дэвин помнил с их первой встречи. Он был уже слишком далеко, чтобы разглядеть выражение его лица.

Дэвин прощальным жестом поднял руку, широко расставив пальцы, и с радостным удивлением увидел, как Эрлейн внезапно сделал то же самое.

Баэрд высоко поднял руку, приветствуя их, потом дернул повод коня и повернул его на север.

Алессан скакал ровным галопом к заходящему солнцу и ни разу не оглянулся.

Где-то перед рассветом – Дианора не знала, который час, – она поднялась с постели и подошла к окнам, выходящим на балкон. Она так и не спала всю ночь. Как не спал и ее брат, вдали от нее, на юге: он сражался в битве ночи Поста, а потом встречал вместе с женщиной начало весны на вершине холма, отвоеванного у Тьмы.

Сама она провела эту ночь в одиночестве, лежа в своей постели, и ее посещали призраки и воспоминания. Теперь она смотрела в холодную тьму, в которой не было ни намека на весну или на обещание будущих всходов. Предутренние звезды все еще сияли, но луна уже давно зашла. С моря дул ветер. Она едва различала флаги, развевающиеся на мачтах кораблей в гавани у мола Прыжка за Кольцом.

Один из этих кораблей недавно прибыл из Играта. Он доставил сюда Изолу, певицу. А назад поплывет без нее.

– Сварить кав, госпожа? – тихо спросил Шелто у нее за спиной.

Не оборачиваясь, Дианора кивнула:

– Пожалуйста. А потом приходи посидеть со мной, нам надо поговорить.