Гай Кей - Тигана [litres]

Если она будет действовать достаточно быстро, думала Дианора, если раскрутит все, не оставив себе времени на колебания и страх, то у нее, возможно, и получится. Иначе она пропала.

Дианора слышала, как Шелто возится на маленькой кухне, устроенной в ее комнатах. Огонь в очаге поддерживали всю ночь. Может быть, Играт и не соблюдал тех же весенних и осенних обрядов, что и жители Ладони, но Брандин редко препятствовал соблюдению местных обычаев и ритуалов, и Дианора никогда не зажигала огня в дни Поста. Как и большинство женщин сейшана, если на то пошло. Восточное крыло дворца еще две ночи будет погружено в темноту после захода солнца.

Она хотела выйти на балкон, но ей показалось, что там слишком холодно. Внизу еще не было заметно никаких признаков жизни. Она подумала о Камене ди Кьяре. С восходом солнца его, вероятно, вытащат наружу, со сломанными костями, и оставят умирать на колесе на виду у народа. Об этом она тоже запретила себе думать.

– Вот кав, – сказал Шелто. – Я сделал его очень крепким, – неловко прибавил он.

Тут она все же обернулась, и сердце ее защемило при виде беспомощности и тревоги в его взгляде. Она понимала, как его душа болела за нее в эту ночь. Бессонница оставила следы на его лице и на ее лице тоже, подумала Дианора. Она догадывалась, как выглядит в это утро. Она заставила себя улыбнуться и взяла у него предложенную кружку. Напиток согрел ее ладони и успокоил еще до того, как Дианора сделала первый глоток.

Она села на стул у окна и указала Шелто на второй. Он секунду поколебался, затем сел. Дианора молчала, взвешивая свои слова. И внезапно осознала, что не знает, как подойти к этому тонко. Вот тебе и циничная придворная интриганка, насмешливо подумала она.

Глубоко вздохнув, она сказала:

– Шелто, мне нужно подняться сегодня утром на гору, одной. Я знаю, как это сложно, но у меня на то свои причины, и очень важные. Как мы можем это устроить?

Он наморщил свой гладкий лоб. Он молчал, и Дианора видела, что он думает, как ответить на ее вопрос, а не пытается понять его или осудить. Она опасалась другой реакции, но с опозданием осознала, что боялась зря. С Шелто не надо было бояться.

– Это будет зависеть от того, состоится ли сегодня бег в гору.

Сердце ее наполнила любовь к нему. Он даже не спросил ее о причинах.

– Почему он может не состояться? – задала Дианора глупый вопрос и еще до его ответа поняла, почему.

– Камена, – сказал Шелто. – Не знаю, разрешит ли король устроить эти соревнования в день казни. Если они все же состоятся, вас пригласят посмотреть на завершение бега из королевского павильона на лугу, как обычно.

– Мне необходимо быть одной, – повторила она. – И наверху, на горе.

– Одной, но вместе со мной, – поправил он. Это была почти мольба.

Дианора сделала глоток из кружки. Это был трудный момент.

– Часть пути, Шелто, – сказала она. – Мне необходимо сделать там одно дело, самой. Мне придется оставить тебя на полпути к вершине. – Она смотрела, как он колеблется. И прибавила, пока он не заговорил: – Я бы не стала так говорить, если бы это не было необходимо. Никого, кроме тебя, я бы не хотела видеть рядом с собой.

Она не объяснила, для чего именно это необходимо, и видела, как он борется с желанием задать ей этот вопрос. Но все же Шелто сдержался, и Дианора понимала, чего ему это стоило.

Он встал.

– Тогда мне надо узнать, что происходит. Я скоро вернусь. Если соревнование состоится, то у нас, по крайней мере, будет предлог, чтобы выйти из дворца. Если нет, нам придется думать дальше.

Она с благодарностью кивнула и проводила его взглядом, аккуратного и подтянутого, внушающего бесконечную уверенность своей надежностью. Дианора допила кав, глядя в окно. Снаружи все еще было темно. Она прошла в соседнюю комнату, умылась и оделась с особой тщательностью, понимая, что сегодня это может иметь значение. Выбрала простое платье из коричневой шерсти с поясом на талии. Стояли дни Поста, не подходящее время для роскошных нарядов. У платья имелся капюшон, под которым можно было спрятать волосы, это тоже могло иметь значение.

К тому времени как Дианора была готова, вернулся Шелто. На его лице было странное выражение.

– Они бегут, – сообщил он. – А Камену не казнят на колесе.

– Что с ним случилось? – спросила она, испытывая инстинктивный ужас.

Шелто заколебался.

– Пустили слух, что ему уже дарована милосердная смерть. Потому что подлинные заговорщики сидят в Играте, а Камена – всего лишь жертва, орудие.

Она кивнула.

– А что произошло в действительности?

Лицо Шелто помрачнело:

– Может быть, вам этого лучше не знать, госпожа.

Вероятно, он прав, подумала Дианора. Но она уже зашла слишком далеко этой ночью, и ей предстоит еще более долгий путь. Это неподходящее утро для того, чтобы прятаться или искать убежище.

– Возможно, – только и сказала она. – Но я бы предпочла, чтобы ты мне рассказал, Шелто.

Он несколько секунд помолчал.

– Мне сказали, что его собираются… изменить. Рун стареет, а у короля должен быть шут. Необходимо подготовить замену, а на это может уйти много времени, в зависимости от обстоятельств.

Обстоятельства, подумала Дианора, и ее затошнило. Например, является ли запасной шут здоровым, талантливым, нормальным молодым человеком, любящим свою родину.

Даже понимая, чем шуты Играта были для его королей, даже сознавая, что Камена пожертвовал своей жизнью, совершая вчерашний поступок, она все равно не могла удержать тошноту, думая о значении слов Шелто. Она вспомнила, как Рун рубил вчера тело Изолы. Вспомнила лицо Брандина. И заставила себя не думать об этом. Она не могла себе позволить думать о Брандине в это утро. Собственно говоря, лучше было вообще ни о чем не думать.

– Меня еще не вызывали? – напряженным голосом спросила она.

– Пока нет. Позовут. – Его голос тоже звучал напряженно, новости о Камене, очевидно, взволновали и его.

– Я знаю, – сказала она. – Но не думаю, что мы можем ждать. Если я выйду вместе с остальными, то уже не смогу ускользнуть. Что произойдет, как ты думаешь, если мы вдвоем попытаемся уйти сейчас?

Ее голос был спокойным и ровным. Лицо Шелто стало задумчивым.

– Можем попробовать, – ответил он, помолчав.

– Тогда пойдем.

Ее страх объяснялся просто: если она будет ждать слишком долго или думать слишком много, ее парализуют сомнения. Главное – действовать, продолжать действовать, пока она не доберется до определенного места.

То, что случится потом, если вообще что-нибудь случится, она оставит на милость богов Триады.

С сильно бьющимся сердцем Дианора вслед за Шелто вышла из своих комнат в главный коридор сейшана. Первые тонкие лучи света уже проникали в окна восточного крыла. Они вдвоем направились в другую сторону и по дороге встретили двух молодых кастратов, идущих в сторону апартаментов Венчеля. Дианора посмотрела на них в упор. И впервые испытала удовольствие, увидев промелькнувший в глазах обоих мальчиков страх. Сегодня страх был оружием, орудием, а ей понадобятся все орудия, какие она только сможет отыскать.