Гай Кей - Тигана [litres]

Шелто повел ее дальше, не спеша, вниз по широкой лестнице к двойным дверям, выходящим наружу. Она догнала его как раз в тот момент, когда он постучал. Когда стражник снаружи открыл двери, она шагнула через порог, не дожидаясь его вопроса или объявления Шелто. Проходя мимо, она бросила на него спокойный взгляд и увидела, как он широко раскрыл глаза, узнав ее. Дианора пошла дальше по широкому коридору. Минуя второго стражника, она увидела, что он – тот самый юноша, которому она вчера улыбнулась. Сегодня Дианора не стала улыбаться.

Она услышала, как Шелто за ее спиной произнес быструю, неразборчивую фразу, а потом вторую, в ответ на вопрос. Потом услышала его шаги в коридоре. Через секунду дверь за ними закрылась. Шелто догнал ее.

– Мне кажется, нужно быть очень большим храбрецом, чтобы остановить вас сегодня, – тихо сказал он. – Они все знают, что произошло вчера. Удачное утро для подобной попытки.

Единственное утро для подобной попытки, подумала Дианора.

– Что ты им сказал? – спросила она на ходу.

– То, что смог придумать. Вы идете на встречу с д’Эймоном, чтобы обсудить вчерашнее происшествие.

Дианора замедлила шаги, обдумывая эту мысль, и в ее мозгу забрезжил план, подобно первым слабым лучам солнца, встающего на востоке над горами.

– Хорошо, – сказала она, кивая. – Очень хорошо, Шелто. Это именно то, что я собираюсь сделать. – Еще два стражника прошли мимо, не обратив на них никакого внимания. – Шелто, – сказала она, когда они снова остались одни, – мне нужно, чтобы ты нашел д’Эймона. Скажи ему, что я хочу поговорить с ним наедине до того, как мы все пойдем сегодня днем наблюдать за финишем бега. Скажи ему, что я буду ждать в Королевском саду через два часа.

Двух часов может хватить, а может и не хватить, она этого не знала. Но знала, что где-то на обширном пространстве Королевского сада, с северной стороны от дворца, есть калитка, выходящая в луга, а оттуда идет тропа к склонам Сангариоса.

Шелто остановился, и она тоже вынуждена была остановиться.

– Вы собираетесь пойти туда без меня, да? – спросил он.

Она не хотела ему лгать.

– Да. Я собираюсь успеть на эту встречу вовремя. После того как передашь ему мою просьбу, возвращайся в сейшан. Он не знает, что мы уже вышли из дворца, поэтому пошлет за мной. Проследи, чтобы его послание попало прямо к тебе, мне все равно как.

– Обычно они и так попадают ко мне, – тихо ответил он, явно недовольный.

– Я знаю. Когда он пришлет за мной, у нас будет оправдание для выхода из дворца. Через два часа спускайся вниз. Я должна быть в саду вместе с ним. Ищи нас там.

– А если вас там не будет?

Дианора пожала плечами:

– Тяни время. Надейся. Я должна это сделать, Шелто, я уже говорила тебе.

Он еще мгновение смотрел на нее, затем согласно кивнул. Они пошли дальше. Перед самым поворотом налево, на парадную лестницу, Шелто повернул направо, и они спустились вниз по меньшей лестнице на первый этаж. Она привела их в еще один коридор, тянущийся с востока на запад. Там никого не было. Дворец еще только просыпался.

Дианора посмотрела на Шелто. Их взгляды встретились. На неуловимое мгновение она испытала острое желание признаться ему во всем, сделать из друга союзника. Но что она могла сказать? Как объяснить посреди коридора, на рассвете, темную ночь и череду лет, которые привели ее сюда?

Она положила руку ему на плечо и сжала его.

– Теперь иди, – сказала она. – Со мной все будет в порядке.

Не оглядываясь, Дианора прошла немного по коридору, толкнула двойные стеклянные двери, ведущие в лабиринт Королевского сада, и одна вышла в серый, холодный предрассветный сумрак.

Его не всегда называли Королевским садом, и не всегда он был таким диким, как сейчас. Великие герцоги Кьяры в течение многих поколений создавали это место для собственного удовольствия, и оно менялось с годами вместе со вкусами и модой Островного двора.

Когда Брандин Игратский впервые приехал сюда, сад представлял собой блестящий образец регулярной парковой архитектуры: живые изгороди, искусно подстриженные в форме птиц и животных, деревья, расположенные на точно отмеренном расстоянии друг от друга по всему огромному пространству огороженного стенами сада, широкие аллеи с фигурными скамейками, стоящими недалеко друг от друга под благоухающими, тенистыми деревьями седжойи. Там был один аккуратный квадратный лабиринт со скамьей влюбленных в центре и многочисленные клумбы цветов, старательно подобранных по оттенкам.

Банальным и скучным назвал его король Играта, когда впервые прогулялся здесь.

За два года сад изменился. И очень сильно. Дорожки стали у́же, усыпанные листьями с нестриженых кустов летом и осенью. Казалось, они произвольно вьются сквозь густые рощи деревьев, с большим трудом привезенных со склонов гор и из лесов на севере острова. Некоторые из фигурных скамеек сохранились, и пышные, ароматные клумбы тоже, но живые изгороди в виде птиц и кусты в виде животных исчезли в первую очередь. Прежде аккуратным, симметрично подстриженным кустам серрано и другим кустарникам позволили разрастаться, и они стали высокими и мрачными, как деревья. Лабиринт исчез – теперь весь сад превратился в лабиринт.

Подземный источник заключили в трубы и изменили его течение, так что теперь отовсюду слышался шум бегущей воды. Здесь можно было наткнуться на покрытые листьями пруды, над которыми нависали ветви деревьев, давая тень в летнюю жару. Теперь Королевский сад стал странным местом, не заросший и, уж конечно, не заброшенный, но намеренно организованный так, чтобы внушать чувство неподвижности и изоляции и даже – иногда – опасности.

Например, в такое время, как сейчас, когда еще дует холодный предрассветный ветер, а едва поднявшееся солнце только начинает согревать воздух. Лишь самые ранние почки на ветвях деревьев и лишь первые весенние цветы – анемоны и дикие розы кайана – разнообразили цветовыми вспышками тусклое утро. Зимние деревья темнели на фоне серого неба.

Дианора задрожала и закрыла за собой стеклянные двери. Глубоко вдохнула холодный воздух и взглянула вверх, на облака высоко над горой, скрывающие пик Сангариоса. К востоку они начинали рассеиваться: позднее день будет ясным. Но не сейчас. Она стояла на краю дикого сада в конце зимы и пыталась вызвать в своей душе твердость и спокойствие.

Она знала, что в северной стене есть калитка, но не помнила точно где. Брандин показал ей эту калитку однажды летней ночью, много лет назад, когда они долго бесцельно бродили среди светлячков под стрекот кузнечиков и плеск невидимой воды в темноте рядом с освещенными факелами тропинками. Он привел ее к полускрытой вьющимися лозами и кустами роз калитке, на которую однажды случайно наткнулся. Он показал ее Дианоре в темноте, при свете факелов за спиной и голубой луны Иларион над головой.