Хафса Файзал - Избавители звезд [litres]

«Живи, – мысленно потребовала Зафира у Миска. – Исправь свои недостатки. Люби её».

Наконец остались только они с Кифой. Яростная воительница была вооружена своим копьём с золотистым наконечником. У Зафиры была только джамбия Насира в руке и чёрный кинжал в сапоге. Ни лука, ни стрел.

– Эй! – рявкнула Кифа, ошеломив её. – Не сутулься. Ты одолела Джаварат, а эта штука такая же древняя, как Лев.

В том-то и дело, не так ли? Зафира стиснула сумку, висевшую на плече.

– Пока я связана с Джаваратом, я рискую. Чувствую себя стеклянной.

Кифа передёрнула плечами:

– Никто не идёт в битву, ожидая, что умрёт, Охотница. И книга, связанная с твоей душой, ничего не меняет. А теперь подними-ка кинжал повыше и держись поближе ко мне, стеклянная девочка. Уж я позабочусь о том, чтобы ты не разбилась.

Тёмная дымка смешивалась с послеполуденным светом, холодила кожу Зафиры. По рядам повстанцев Миска прокатилось беспокойство, когда на улице зазвенели тревожные крики. Дым всё ещё поднимался в небо, но эта тьма была иной.

То была тьма, которая предшествовала приходу ифритов в их естественном облике. Они заполнили ворота. Вспыхивали огненные посохи, резко менялись бесформенные обличья. Зафира заперла двери дома. Альтаир прошептал ругательство.

Почему-то от этого всё стало только хуже.

Насир обернулся к нему. Его голос звучал тихо от гнева:

– Вот что случается, когда оставляешь что-то на волю случая. Люди погибают.

Мужчины перешёптывались между собой. Надежда угасала вместе с солнцем.

Альтаир оглядел своих людей.

– Не надо. Возможно, ты не понимаешь, как устроены люди, и возможно, ты не создан для битвы. Но я не позволю тебе разрушить их надежду.

– Я не разрушаю то, чего никогда не существовало.

– Эта битва основана на надежде. Человечество полагается на надежду, – проворчал Альтаир, вскидывая меч. Его голос зазвучал громче, чем завывания ветра. – Yalla! Уже скоро Лев услышит о пожаре.

Услышит? Небеса, к этому моменту он уже должен был учуять, увидеть, кожей ощутить пожар. Весь мир скоро узнает.

Едва они миновали ворота, как ифриты бросились в атаку, и воздух наполнился их истошными визгами.

Зафира пригнулась, когда какой-то ифрит прорвался сквозь ряд воинов и бросился на неё. Её сердце застыло в горле, когда она пронзила тёмного солдата своей джамбией. То была сталь сафи, не такая, как сталь кинжала Бабы, который был теперь далеко, в Bait ul-Ahlaam. Но так было в десять раз страшнее, чем целиться из лука на расстоянии.

Кифа рядом с ней бросила несколько метательных ножей, убив трёх ифритов, прежде чем резко повернулась и поразила ещё одного. Альтаир и Насир, несмотря на ссору, сражались спиной к спине. Меч принца рассекал воздух быстрее, чем скимитар генерала. Наверное, потому Насир и встал рядом с Альтаиром.

«К нам мчится смерть».

Она замерла, услышав шёпот Джаварата. Тела людей и ифритов усыпали землю – призрачные теневые формы рядом с обычными, человеческими.

Рядом затрещал огонь – предупреждение. Зафира резко развернулась, отбивая посох кинжалом, опалив при этом кончики пальцев. Кифа обернулась, пришла к ней на помощь, нанесла два удара копьём точно в цель.

– Всё хорошо?

– Хорошо, – ответила Зафира с некоторым разочарованием. Она не нуждалась в няньке. Ей нужны были лук и стрелы.

Посохи вспыхивали тут и там. Люди Миска сражались храбро, в полную силу используя свои грубые мечи и джамбии, гордость своих отцов. Но нужно было вырваться вперёд, миновать дом Айи и двинуться к дворцу. Ифриты будут только прибывать.

Справа раздался крик, ещё один – слева, и этот голос был старше. Не все повстанцы были бойкими молодыми людьми, но те, кто потерял достаточно, меньше боялись смерти. Альтаир ловко успел спасти первого повстанца, а Миск поспешил к старшему бойцу.

Зафира не знала, почему пристально наблюдала за ним, почему её внимание было приковано к полусарасинцу, полудеменхурцу, похитившему сердце её самой дорогой подруги.

В следующий миг один из его лучников выкрикнул предупреждение, которого Миск не услышал. И посох пронзил его грудь сзади.

У Зафиры перехватило дыхание.

Ифрит высвободил посох и снова вонзил его в грудь Миска, теперь выше. Миск захлебнулся дыханием. Зафире казалось, словно посох пронзает её собственное сердце. Все звуки превратились в стук пульса. Спотыкаясь, она рванула вперёд. Схватила чей-то лук. Наложила стрелу на тетиву и выстрелила. Боль пронзила её так и не зажившую рану.

Ифрит упал. Лук выпал из её рук.

Упал и Миск…

Миск, супруг Ясмин. Человек, о котором она говорила с гневом, со счастьем, с любовью. Он солгал ей, скрывал тайну, и всё же любил её всем сердцем.

– Зафира, – прошептал Миск, когда она рухнула на колени рядом, звала на помощь, зная, что уже поздно.

Кто-то закричал. Зафира посмотрела наверх, увидела, как распахнулись двери. Ясмин мчалась сквозь тёмную дымку – вспышка синего, яркая, как само небо. Поздно… Слишком поздно…

Миск вздохнул, когда увидел её:

– Ясмин.

– На время разлучиться, Миск. Только на время, – выдохнула она. – Не на вечность… не в жизни и в смерти.

Миск нежно провёл ладонью по её щеке.

– Навечно, – прошептал он. – В жизни и в смерти.

Лицо Зафиры было мокрым от слёз.

Ясмин прижала ладонь к сердцу Миска. Тень накрыла их. Насир присел, поджав губы. Смерть обрушилась на них дождём. Воины бездымного огня, мятежники из плоти и крови – все смешались. Миск снова вздохнул – его вздох был мокрым, рваным. Кровь текла у него изо рта, а взгляд сделался рассредоточенным.

И всё же он медленно склонил голову в знак уважения:

– Мой… султан…

Горло Зафиры сжалось. Ясмин всхлипнула, когда сердце мужа последний раз дрогнуло под её ладонью. В тот миг никто из них не шевелился. Ясмин, кажется, даже не ды– шала.

Насир извлёк тёмное перо из складок одежды и макнул в кровь Миска. Вздохнув, он провёл кончиками пальцев по глазам Миска, закрывая их, – те самые глаза, которые Ясмин так любила, о которых говорила с едва сдерживаемым обожанием.

– Пребудь в мире, Миск Халдун мин Деменхур, – тихо проговорил принц.

Ясмин заплакала, горько, отрывисто, – синий драгоценный камень посреди теней города. Сдавленно застонав, она приподняла Миска, прижала к груди. Упала вместе с ним. Зафира могла лишь смотреть.

– Позволь мне, – тихо сказал Насир.

Он подхватил Миска на руки, и Зафира охраняла их на пути к дому, обнимая Ясмин. Вокруг раздавались крики раненых и лязг металла. Такова была смерть в полном своём облачении, сверкающая, воющая хором голосов. Миск не принадлежал Зафире, но её сердце было так сильно связано с сердцем Ясмин, что она чувствовала боль подруги, непостижимую, неконтролируемую.