Аннетт Мари - Истребление монстров. Для слабаков [litres]

Меня встретил его непроницаемый взгляд.

– Что надо делать, чтобы слышать твои мысли, как ты слышишь мои? – спросила я.

– Зачем мне учить тебя этому?

– Потому что так нечестно. – Я осуждающе ткнула в него пальцем. – Ты все это время скрывал, что мы можем мысленно разговаривать друг с другом. Ты не думал, что это и раньше могло принести нам пользу?

– Ch , – пренебрежительно цокнул он, лениво прикрыв веки.

– Как у нас получилось объединить нашу магию? – Я задавала ему этот вопрос раз десять, и он всегда отвечал одинаково. Под ногами громко мяукнула Сокс и, не дождавшись реакции, удалилась, гордо подняв хвост.

Зуилас сладко потянулся и расслабленно опустился на диван.

– Не знаю.

– Ну, хоть предположи.

– Kūathē gish .

– Что?

– Уходи. Ты шумная.

Я прищурилась и, вместо того чтобы уйти, рухнула на диван. Конечно, он был очень сильным и почти неуязвимым – но даже демон не сможет проигнорировать сотню фунтов, упавшую сверху на его диафрагму.

У Зуиласа перехватило дыхание. Широко распахнув глаза, он сердито смотрел на меня. А я, устроившись у него на животе вместо Сокс, прислонилась спиной к диванной подушке и поболтала в воздухе не достающими до пола ногами.

– Как видишь, уходить я не собираюсь, – сказала я. – Так что давай поговорим об «обмене магией».

Досадливо поморщившись, демон положил голову на подлокотник, схватил очередную конфету и, бросив в рот, проглотил.

Чувствуя нарастающее разочарование, я прождала целую минуту, а потом крикнула:

– Зуилас!

– Drādah .

– Ты не можешь меня игнорировать, я же здесь, сижу на тебе.

Он снова демонстративно закрыл глаза.

– Давай, расскажи мне о магии. Должно же у тебя быть какое-то предположение.

– Я не знаю. – Он на ощупь потянулся за следующей виноградиной. – Я не думал, я просто сделал.

Тогда, во время боя, я не переставала думать об этом. Это казалось… естественным. На уровне инстинктов. Так же просто и легко, как поднять руку и раздвинуть пальцы.

Я посмотрела на свою руку, которую вытянула перед собой, широко разведя пальцы. Мне вспомнилось его присутствие в моей голове, темное и неистовое.

Подавшись вперед, я оказалась с ним лицом к лицу. Стиснув зубы и сосредоточившись, я прижала ладони к его щекам, положила разведенные пальцы на его заостренные уши и спутанные волосы.

Внимательно глядя ему в глаза, я напрягла все силы, пытаясь услышать его мысли. Обнаружить присутствие существа из иного мира. Обновить нашу причудливую, захватывающую дух связь. Я так хотела снова его услышать! Сейчас, вот сейчас у меня получится. Закусив нижнюю губу, я нависла над ним. Наши лица – наши умы – сблизились.

« Где ты, Зуилас?»

Он взглянул на меня, обхватил мое лицо руками, вцепившись пальцами мне в волосы. Его багровые глаза заглядывали в мои, губы приоткрылись.

– Na, drādah , – прошептал он.

У меня захватило дух.

– Да?

– Это, – обеими руками он сжал мне щеки, а его физиономия расплылась в насмешливой ухмылке, – тоже не сработает.

Я яростно зарычала:

– Да ты просто…

Щелкнул замок, распахнулась входная дверь. В комнату влетела Амалия, прижимая к уху телефон, на плече висела сумка из ее любимого магазина тканей.

– Да, папа, подожди, – сказала она, блуждая взглядом по комнате. – Сейчас я ее спрошу… Ай!

Вскрикнув, она вскинула руки вверх, словно защищаясь от грабителя-невидимки. Телефон вылетел у нее из рук, на лице застыло выражение ужаса.

– Что ты делаешь? – взвизгнула она, показывая на меня пальцем.

Я моргнула. Опустила голову. Поняла, как это выглядело.

– Ой! – вскрикнула я и, оттолкнув от себя голову Зуиласа, поспешно спрыгнула с его груди, на которой сидела верхом. Спотыкаясь, я бросилась прочь. Амалия смотрела на меня так, словно у меня тоже выросли рога и хвост.

– Это не то… я не хотела… это просто… – бормотала я, прижимая ладони к пылающим щекам.

Видя мое смущение, Амалия от души расхохоталась.

– Дай угадаю. Это было… для науки.

Покраснев еще сильнее, я покосилась на Зуиласа. Он беспечно ел виноград и не обращал внимания на человеческие драмы в нескольких ярдах от себя.

Из-под журнального столика показались усы любопытной Сокс.

Качая головой, Амалия обследовала пол и подняла свой телефон.

– Ну, надо же, все в порядке. Даже не треснул. – Она поднесла мобильник к уху. – Извини, папа. Просто Робин снова кое-что учудила. Что? Повтори… понятно. – Она переключилась на меня. – Папа спрашивает, все ли пропавшие страницы были из последней части гримуара?

Я кивнула.

Амалия снова послушала отца, потом повернулась ко мне.

– В конце есть изображения матриц?

Сосредоточившись, я постаралась вспомнить.

– Нет, кажется, я не видела.

– Ей кажется, что не видела. – Амалия послушала еще немного. – Подожди, я переключу на громкую связь. Вот так, а теперь скажи это еще раз.

– Робин, – раздался из телефона хриплый голос дяди Джека. – Если бы матрицы с последних страниц были на месте, ты бы это знала. Те заклинания… – Он прочистил горло. – Я рассказывал Клоду о страницах с ними. У меня был план отсканировать несколько листов, чтобы проверить, сможет ли он их расшифровать, но дело до этого не дошло.

Мы с Амалией обменялись встревоженными взглядами.

– Я подозреваю, что Клод уже догадался, что это за матрицы, – сказала я. – Иначе бы он не приказал своему демону их украсть.

– Вот и я так думаю, – упавшим голосом откликнулся дядя Джек. – И, полагаю, теперь нам важно понять, что это за матрицы и какие заклинания оказались в руках Клода. Переведи этот гримуар, Робин.

– Уже начала. А вы как, устроились?

– Да. Это убежище намного комфортнее предыдущего. Не думаю, что после всего случившегося Клод может оказаться мне полезен, но кто его знает… – И он снова смущенно покашлял. – Ну что ж, девочки, берегите себя.

Амалия сердито посмотрела на телефон.

– У нас все хорошо, папа. Это ты чуть не умер.

– Да, ну… – снова неловкое покашливание. – Дайте знать, если вам что-то понадобится.

– Ага. Ладно, пока, позже поговорим. – Амалия нажала отбой и переключила внимание на Зуиласа, валявшегося на диване. В ее глазах я увидела вопрос, который и мне не давал покоя.

Дядя Джек чуть не умер… и выжил только потому, что Зуилас исцелил его смертельные раны. После этого демон даже не взглянул в сторону дяди Джека. Он в упор не замечал своего призывателя. Держался так, словно он ему был безразличен.

Почему же он его спас?

Мы с Амалией посмотрели на демона, потом друг на друга. Ее чуть заметная неуверенная улыбка была отражением моей. Возможно, это было глупо. Может быть, мы обе были смешными, наивными человеческими девчонками, но в нас обеих теплилась одна и та же надежда, одно и то же подозрение: Зуилас сделал это не потому, что его заботили жизнь и здоровье дяди Джека, а потому, что это заботило нас с Амалией.