Ядвига Симанова - Восход памяти [litres]

При этих словах Тимур Сардокович возвел очи к небу и, подняв указательный палец, добавил:

– Это билет в новую жизнь, пропуск на вершину мира!

– Очевидно, вам этот волшебный пропуск уже пообещали? Интересно, кто же такие пропуска выдает? – произнесла Марианна с иронической усмешкой.

– Напрасно вы ерничаете, ох, напрасно! Не буду скрывать свой интерес. – Тимур Сардокович заерзал на стуле. – Между нами все должно быть прозрачно. Тогда, стоя у зеркала, точно громом пораженный, я понимал, сколь ничтожна цена моих университетских знаний и многолетнего опыта. Нищий шизофреник нивелировал всю концепцию мироощущения, догм, порвал в клочья мои представления о незыблемости материи, пропустив мой взгляд через призму доступного его невероятной способности ви́дению. У меня будто пелена упала с глаз. Действительность с ее устоями и превосходством материи, как и научные подтверждения оного, единомоментно канули в черную дыру. И я узрел скрытое, и скрытое пленило меня. Я ощутил страдания этих странных фиолетовых существ, их неуемную жажду, а еще я почувствовал в них невероятную силу. Волна энергии, что исходит от них, ей-богу, неукротима, человеку перед ней не устоять.

Тимур Сардокович вновь промокнул платком вспотевший лоб и произнес с придыханием:

– Вам невдомек, а они уже здесь…

– Кто? И где это здесь? – Марианна с трудом улавливала суть.

– Бесы. Кто-то уже давно едет в маршрутке, а те, кто так и не добрался до остановки, селятся в Вихре. И как знать, сколько всем нам осталось. Сначала одна колода, за ней – другая, и так до тех пор, пока все они не станут нами…

– А вам что за дело до всего этого? – спросила Марианна, не понимая решительно ничего.

– Пропуск! Я же говорю – пропуск! Выигрышный лотерейный билет. Когда Вихрь доберется до нас, я буду спасен, мое тело не станет вместилищем потусторонних сущностей, моя душа не пойдет на корм бесам, я останусь собой в грядущем мире, который планомерно катится под откос. Хаос неизбежен. Снимите розовые очки – и вы разглядите сами без каких бы то ни было магических ухищрений, что происходит вокруг: мы сами спеленали свои души толстым слоем материи, которую возвели в культ, украсили блестящими стразами и теперь продаем направо и налево ее – упаковку, успевшую ороговеть. Мы и забыли, что под ней, под упаковкой, вообще что-то присутствует. Да и как не забыть, если тебе с утра до ночи вдалбливают один и тот же аффирматив – возлюби упаковку, как самого себя, хотя, если вдуматься, утверждение донельзя абсурдно. Ведь мы сами по сути и есть одна пустая упаковка – кто в стразах, а кто попроще – с обыкновенным бантиком. И неужели вы думаете, этим пустым картонкам под силу остановить Вихрь? Под откос! Определенно под откос! Успеть остаться собой – вот о чем я думаю и вам советую!

Тут взгляд доктора метнулся к газетной вырезке со статьей о серийном убийце. Марианна также обернулась к стене:

– Он! Это он предложил мне заветный пропуск! Мой билет в спасительное будущее, подальше от Вихря.

– Кто? Убийца? Маньяк? – недоумевала девушка, окончательно сбитая с толку.

– Раскройте глаза, милочка, никого не узнаете? Правда, когда-то этот человек был почти так же мил, как и вы. До поры, пока его не заместили и в него не вселился бес…

«"Заместили", "замещение" – еще одно слово из бабкиного лексикона», – мелькнуло у Марианны в голове.

– Понимаю, его не узнать в этой белой рубашке…

Тут до Марианны начало доходить… Признаться, она никогда не отличалась хорошей памятью на лица. Но теперь, когда он сказал про белую одежду… Она мгновенно мысленно переодела убийцу, который затравленно взирал на нее с приколотого на стену клочка газетной бумаги. Эта морда кирпичом, этот презрительный упрямый взгляд, – со стены на нее с неуемной злобой пялился охранник-ворона. «Только этого не хватало…» – подумала Марианна, и внутри у нее все оборвалось. Он убивал женщин, жестоко и изощренно пытал, а потом убивал. Не пощадит он и ее.

– Узнали, вижу, узнали, раз так притихли. Он позаботится и о вас, уверяю.

– Этого я и боюсь, – неосознанно вырвалось у Марианны.

Однако доктор воспринял ее слова как неудачную шутку:

– Опять иронизируете, а зря. Со мной-то еще можно, а вот с ним – не советую.

– А как вы нашли его? Или он вас?

– Бросьте, милочка! Как бы он смог меня найти, сидя под замком? Я… все я!.. – сказал Тимур Сардокович, гордо подняв голову. – После того как Илюша явил мне ту сторону, до глубины впечатлившее меня инфернальное действо оставило не менее поразительный побочный эффект. Я вдруг стал замечать, что время от времени в общественных местах, прогуливаясь по парку, делая закупки в торговом центре или разглядывая людей за окнами машин в автомобильных пробках, вижу свет – слабое, но вполне различимое фиолетовое свечение, как исходит оно от некоторых людей. Стоило мне столкнуться с кем-то из них лицом к лицу, как фиолетовые кристаллы деформировались в густое чернильное облако, которое протягивало тонкие щупальца к моей шее, затягиваясь в петлю, – тогда я понимал, что передо мной существо, успевшее прыгнуть в маршрутку, походя выкинув из нее чью-то невезучую душу в опустошительный Элизиум. Те из них, кто ведал о моем знании, тут же проявляли себя – они помнили все, их разбудил Вихрь; другие, не подозревавшие о моем знании, еще спали. И я сам стал искать с ними встречи, чтобы разбудить, зная, какая сила стоит за ними. Илюша говорил, что они не связаны ни моралью, ни догмами, для них есть только бег – убегая, они ныряют в Вихрь. Все, что они делают на земле, подчинено единственной цели – бежать. И они, как табун диких лошадей, мчащий по прериям, камня на камне не оставят в этом своем оголтелом беге – ни камня, ни человечка. Потому я решил, что с такими лучше договориться, так сказать, на берегу. Так по фиолетовому сиянию я и нашел нашего симпатичного друга, – осклабился доктор, которому явно доставляло удовольствие терзать чувства нежной девушки.

– А где он, этот Вихрь? И как он может добраться до нас? – спросила Марианна, желая сменить тему, и, как оказалось, попала в точку.

Лицо Тимура Сардоковича разом просветлело.

– А вот об этом вы у него и спросите, у Илюши нашего. Те, кто в Вихре, остались без связи с Элизиумом. Вихрь и Элизиум должны пересечься, чтобы завершилось замещение, чтобы собралась полная колода, чтобы замкнулся круг.

– Значит, где Элизиум, вы знаете?

– Знаю. У него имеется материальное воплощение в нашем мире. Но вам это знать ни к чему. Пусть Илюша расскажет вам, где Вихрь, и вы получите билет в будущее и на волю.

Тяжелым грузом на уставшее сердце легло понимание собственной роли в мудреном замысле безумного доктора, а вдобавок – омерзительный осадок сопричастности к самому процессу замещения вызывал тошноту. А ведь она к тому моменту уже причастна – с той лишь разницей, что душу бедного мальчика с ужасным именем АК-47 заместила не бесовская, а ее, Марианны, человеческая душа. «Зачем только я позволила себя уговорить… зачем?» – мысленно стенала Марианна, и от стона того дурнота лишь усугублялась. И еще до боли тошнотворный облик доктора вдруг померк, став расплывчатой серой кляксой на искаженном зеркале окружающего мира, а после и клякса померкла. На последних секундах до проваливающегося в пропасть сознания, точно эхом, долетели слова: «Не противьтесь, так нужно, это всего лишь сон», а вдогонку черная ворона, мерзко каркнув, безжалостно и честно бросила в лицо: «Тебе не выбраться отсюда ни-ко-гда!»